— Да пусть идет так, он же сам вызвался нам помочь.
— Ага, и на первом же привале навсегда исчезнет в ближайших кустах. Ну уж нет, я не такой дурак, чтобы поверить ему на слово. Сам же знаешь, сколько волка ни корми — он все равно в лес смотрит.
Вот зар-раза! А белошерстый не так прост, как кажется. Как только он сумел догадаться? Или я себя чем-то выдал?
Как бы то ни было, придется провести в их компании гораздо больше времени, чем я предполагал. Хотя… наверное, это будет забавно, понаблюдать за этими двумя. Зато потом, когда я наконец вернусь домой, мой рассказ о поведении человеков войдет в историю. Все следующие поколения чупакабр будут изучать людей по тем фактам, о которых поведаю я. Слава и почет достанутся мне! Хе-хе!
С утра перед домом Тиллирета выстроилась длинная и многолюдная очередь. Собрались все жители деревни, включая маленьких детей и дряхлых стариков. "Откуда они смогли узнать про мой отъезд?" — недоумевал Бродяга, но только до первого же разговора с одним из селян.
Оказалось, что Пинмарин вчера не ограничился двумя прихваченными из дома бутылями вина и решил заглянуть в местный трактир, где с большим интересом продегустировал местную самогоночку под названием "Мухоморовка". То-то он так буйствовал! Один стакан мухоморовки способен свалить с ног взрослого здорового мужика вроде кузнеца, что уж тут говорить о Пине. Разошедшийся маг умудрился осилить целых два, после чего радостно сообщил заплетающимся языком всем присутствующим, что он прибыл в гости к своему старому во всех смыслах этого слова другу, дабы спасти его из плена мирной и скучной деревенской жизни. И вот теперь донельзя расстроенные селяне пришли проститься с покидающим их Бродягой.
Пока Тиллирет надрывался, оказывая всем и каждому "посильную помощь на память", Пин сидел в его кабинете и с большим интересом изучал наспех нацарапанные другом заметки относительно чупакабры. Сам зверь угрюмо сидел в углу, снова заключенный в удерживающую сферу.
— Ну надо же! — после каждой прочитанной фразы восклицал Пин. — Подумать только! Быть этого не может!
Чупакабра тоскливо покосился в сторону двери.
О сломанный клык, ну когда же придет белошерстый? Черноклокий меня уже достал своими бесконечными воплями и восторженными взглядами. Если он и в дороге будет так на меня таращиться, улучу момент и перегрызу ему глотку! Терпеть не могу, когда меня вот так разглядывают.
Нет, честное слово, скорее бы уже в дорогу! Может, удастся уговорить хозяина дать мне размять лапы. А то я так совсем разучусь ходить и бегать. И еще какая-то новая складка появилась, прямо на животе, и подозрительно тянет меня к земле. Нет, в поход, скорее в поход!
Тиллирет чуть ли не силой вытолкал за порог последнего посетителя и с облегчением вздохнул, привалившись к двери. Кажется, с визитами вежливости покончено, и можно наконец-то приступить к сборам. Сейчас Бродяга как никогда желал быстрее уехать из Загребинки.
Войдя в кабинет, Тиллирет наткнулся на тоскливый взгляд чупакабры, устремленный на него. Впрочем, увидев мага, зверь откровенно просиял.
— Наконец-то! Когда мы уже отправимся?
Пин, заметив друга, тут же отложил в сторону изучаемый пергамент и вскочил.
— Дружище, я готов помогать тебе собирать вещи.
Бродяга с сомнением посмотрел на Пинмарина, на чупакабру.
— Нет уж, я, пожалуй, сам управлюсь.
— Как пожелаешь, как пожелаешь, — пропел Пин, возвращаясь на исходное место и снова погружаясь в чтение.
Тиллирет вышел в холл и остановился посередине, глубоко задумавшись. Ну и что же брать с собой в дорогу? Разумеется, кое-какие лечебные зелья, здоровье, как ни крути, уже не то. Затем обязательно прихватить походную книгу заклинаний, дополненную и улучшенную. Сменное белье, спальный мешок, некоторые артефакты… Ах да, Мурдин же что-то выделил на дорогу. Хотя, зная Мурдина, лучше перестраховаться и взять все свое. Хроническая скупость главы гильдии уже давно вошла в поговорку.
Сложив нужные вещи в зачарованный саквояж, способный вместить все жилище мага, а не только несколько жалких его деталей, Тиллирет вернулся в кабинет. Заглянув через плечо Пина, Бродяга убедился, что тот изучает его труды по исследованию чупакабры. Ловким движением руки лишив приятеля столь занимательного чтива, маг положил пергамент в саквояж, добавив чистые листы, пару запасных перьев и плотно закрученную чернильницу. Пин еще некоторое время тупо таращился на собственные пустые руки, силясь понять, куда исчезли читаемые страницы, затем все же догадался обернуться.
— О, Тилли, ты уже собрался.
— Угу, — невнятно буркнул Бродяга, задумчиво разглядывая притихшего чупакабру. — Как мы будем добираться до Черного бора?
— Маги мы или не маги? — глубокомысленно вопросил Пин. — Предлагаю порталом до ближайшей деревушки, а оттуда уже пешочком. Так гораздо безопаснее.
— Ладно, — согласился Тиллирет.
Пин тут же замахал руками, выпучив глаза и бормоча себе под нос какую-то абракадабру. Прямо в дверном проеме засияла бледно-розовая звездочка, немедленно разросшаяся в окно портала. Его границы были сплошь увиты благоухающими розами.
— Извини, не удержался, — хихикнул Пин, заметив, как нахмурился Бродяга. Подобные спецэффекты считались показухой и крайне дурным тоном, но, тем не менее, каждый волшебник обожал украшать порталы своими излюбленными изображениями. Например, портал Тиллирета был окружен причудливо извивающей золотистой змейкой, кусающей себя за хвост.
Тиллирет решил проигнорировать некоторое неуважение со стороны приятеля, зная, что тот все равно лишь еще больше развеселится, и поманил сферу пальцем. Синяя окружность, в центре которой каменным изваянием застыл испуганно моргающий чупакабра, первой влетела в окно портала.
Ой, мамочки, дядьки! Спасите!! Помогите!!! За что меня-то первым? А вдруг там опасно, а я даже лапой пошевелить не могу?
Разумеется, мои возражения никого не интересовали, да и высказать я их все равно не мог, потому что челюсти намертво сковал страх. Сфера вместе со мной пролетела через портал, что-то мигнуло, сверкнуло, и я увидел себя на окраине незнакомого людского поселения. Сфера плавно опустилась на землю, и я с облегчением растянулся на сочной траве. Очень сильно захотелось посетить кустики, но лапы пока отказывались твердо держать меня.
Портал снова сверкнул, и наружу вывалился белошерстый, изумленно оглядываясь по сторонам. Кажется, ему тоже не доводилось бывать в этом месте. Оно и понятно, кто же в здравом уме отправится в направлении Черного Бора?
