— Потрогайте его, — сказал тихий голос.
Ни секунды не колеблясь, я протянула руку к огоньку. Он был тёплым, но не обжигающим, похожим на струйку нагретого воздуха. Она приятно скользила по коже, лаская её, и мне захотелось не просто коснуться огонька, а взять в руку, сгрести в горсть, чтобы он растёкся по всей ладони. Я чуть сжала пальцы…
— Достаточно.
Я вздрогнула, словно проснувшись. Огонёк исчез, я снова сидела на стуле, и Евгений Михайлович больше не смотрел на меня. Его взгляд переместился на сидевшую рядом со мной Катю. Она откровенно спала, уронив голову на грудь.
— Екатерина, посмотрите мне в глаза.
Она вздрогнула, подняла голову, её глаза слепо распахнулись. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, потом Катя заморгала и начала оглядываться по сторонам, словно не понимая, где находится.
— Владимир, — продолжал тем временем Евгений Михайлович, — посмотрите мне в глаза.
Одно за другим он называл наши имена и пристально смотрел на названного им человека, потом окликал следующего, оставляя предыдущего в полной растерянности. Наконец он перебрал всех.
— Вас, конечно, интересует, что здесь только что произошло? — спросил Евгений Михайлович, когда последний из учеников пришёл в себя.
Все дружно закивали.
— Всё очень просто. Я проверил, насколько легко вы можете чувствовать Силу. Как вам уже рассказали на ознакомительной лекции, маги чувствуют Силу в окружающем пространстве и вытягивают её оттуда. Но вы ещё не умеете этого делать… во всяком случае — сознательно. И потому я ввёл вас в транс, а потом помог прикоснуться к той Силе, которую собрал для вас сам. Я как бы стал для вас небольшим Источником. На следующем занятии вы под моим руководством попробуете почувствовать и направить ту Силу, что разлита в самом мире. А сейчас — спасибо за внимание, все свободны.
Ребята зашевелились, всё ещё в ошеломлённом молчании. Я сняла сумку со спинки своего стула, но к двери не спешила, ожидая, пока уйдут остальные. Евгений Михайлович продолжал молча сидеть на месте, и я вдруг подумала, что, должно быть, не такое уж это лёгкое занятие — превращать в Источник Силы самого себя.
— Я думал, что с вами будет труднее, — вдруг сказал он. — Силы у вас не так уж и много, но ваша сопротивляемость впечатляет.
Я кивнула.
— Это ведь вы были тогда, верно? Это вы загоняли того вампира.
— Верно, — Евгений Михайлович едва заметно усмехнулся. — Идите, Александра. Завтра вам придётся потрудиться.
— И чему ты там учишься? — спросил Алик.
Мы сидели в «Макдоналдсе», глядя сквозь стеклянную стену на падающий на мостовую и тут же тающий мокрый снег.
— Да так… — неопределённо сказала я. — В основном языкам.
— Каким?
— Английскому и французскому.
— А французский зачем? Ты разве поедешь во Францию?
— Скорее всего, нет. Но в любом случае, лучше знать два языка, чем один.
Алик молча взболтал чай в картонном стаканчике. Моя затея с курсами ему явно не нравилась, скорее всего, потому, что сам он поехать за границу иначе как туристом в обозримом будущем не надеялся.
Я не лгала ему. В программу обучения на курсах и в самом деле были включены иностранные языки, причём изучали мы их весьма интенсивно. Английский я когда-то проходила в школе, но, как шутила моя мама, «проходила мимо», да и многовато времени с тех пор прошло, так что мне пришлось начинать практически с нуля. Французского же я не знала вообще. И вот теперь на этих уроках мы почти не использовали русского языка. Меня это иногда безумно раздражало; я, увы, не могла похвастаться выдающимися успехами, и потому порой просто не понимала, что говорят остальные, и не могла выразить собственные мысли. Но я терпела. Я всё же надеялась пройти отбор и попасть в эту самую заграничную Высшую школу.
Но надежды были довольно призрачными. Я не могла похвастаться успехами не только в изучении языков. С практическими занятиями магией тоже была беда. Я сравнительно легко преодолела первую ступень, научившись чувствовать Силу, но вот использовать её правильно у меня всё никак не получалось. Большинство моих однокашников уже ушли вперёд, а я продолжала мыкаться с отстающими. Стоило мне потянуть за какую-нибудь из пронизывающих пространство линий Силы, как она начинала дрожать и вибрировать, словно собираясь оборваться, и Евгений Михайлович тут же останавливал меня, говоря, что я опять всё делаю неправильно. Но как правильно, он объяснить не мог. Вроде бы я всё делала так же, как и все остальные, но у меня Сила начинала выкручиваться и вырываться, словно живая. Как будто не хотела иметь со мной ничего общего.
И всё же моё восприятие значительно изменилось. Я чувствовала потоки Силы, как разнонаправленные дуновения ветерков, пробовала эти потоки на вкус и запах, хотя, разумеется, никакого вкуса и запаха на самом деле у них не было. И ещё у меня как будто что-то случилось со зрением. Теперь я всегда краем глаза видела некое затемнение, словно надела очки с закопченными краями стёкол. Я то и дело скашивала глаза, но постоянно убеждалась, что на самом деле они видят нормально. Просто, по-видимому, мозг таким образом стремился придать какую-то форму тому, что воспринимал неким новым, лишь недавно открывшимся у меня органом чувств.
Однажды мы шли с Катей по коридору после очередного занятия. В тот день у меня всё-таки получилось направить Силу именно так, как требовалось, но чувствовала я себя при этом страшно неудобно, словно левша, которого заставляют работать правой рукой. Не знаю, почему мне пришло в голову именно такое сравнение, но чувство неуверенности и неудобства было очень сходно.
— Ничего, привыкнешь, — успокаивала меня Катя, когда я пожаловалась ей на свои неудачи. — Слышала же, что Евгений Михайлович говорит — у каждого человека работа с Силой строго индивидуальна. Со временем ты выработаешь свой стиль, и всё наладится.
— Тебе легко говорить, — вздохнула я. Моей новой подруге уже без труда давались некоторые несложные заклинания, и все учителя в один голос твердили, что она — весьма одарённая колдунья. — Постой-ка… Что это такое?
— Что? — спросила Катя, взглянув туда же, куда и я.
— Вот эта тень.
— Какая тень?
Я удивлённо посмотрела на неё. Тень была довольно размытая, но я ясно видела её, только не лежащую на полу, а висящую в воздухе. Разглядеть детали было невозможно, но всё же видно было, что её отбросил человек. И почему-то это туманное облачко показалось мне довольно зловещим.
— Ты не видишь?
— Нет, — Катя недоумённо обвела коридор взглядом. — А что я должна увидеть?
