Пальцы на руках и ногах ломило от подъема, но он старался не думать об этом и продолжил карабкаться.
Добравшись до вершины, молодой человек едва сдержал победный вопль. Он повернулся и взглянул вниз, на Мэта, шутливо грозящего ему кулаком.
Но даже на таком расстоянии Дэррик увидел, как лицо друга неожиданно исказилось от ужаса.
– Смотри!
Резко мотнув головой назад, предупрежденный каким-то шестым чувством, Дэррик заметил блеск посеребренной лунным светом стали, опускающейся на него. Он пригнул голову и разжал руки, хватаясь за другую неровность утеса.
Меч врезался в скалу и высек сноп искр – здешние породы содержали немало железной руды, – а руки Дэррика уже сомкнулись вокруг небольшого выступа, на который он перебросил себя. Все тело ныло, сильно ударившись о твердый склон.
– Я же говорил, что видел тут кого-то, – заявил человек с мечом, отводя его и осторожно делая шаг вдоль края утеса. Его подбитые гвоздями сапоги скрежетали, ступая по камням.
– Угу, – согласился второй, присоединяясь к первому в погоне за Дэрриком.
Цепляясь изо всех сил за край утеса, Дэррик скреб ногами по скале, тщетно пытаясь найти подходящую точку опоры, чтобы можно было оттолкнуться и подтянуться наверх. Он благодарил Свет за то, что у пиратов, похоже, сложностей с этой местностью не меньше, чем у него самого. Но подошвы все соскальзывали и соскальзывали, не давая взобраться.
– Отруби ему пальцы, Лон, – посоветовал товарищу один из пиратов, коротышка с пронырливым лицом и едва не разрывающим изношенную рубаху пивным брюхом. В глазах его метались огоньки жестокого безумия. – Отруби пальцы, и посмотрим, как он свалится на головы остальных. Не успеют они плюхнуться, а мы уже спустимся к костру и предупредим капитана Райтена о гостях.
Дэррик знал это имя. За годы службы на флоте Западных Пределов он не раз слышал о Райтене. Как-то капитан Толлифер сказал, что Капитанский Стол, ежеквартальное собрание избранных капитанов Западных Пределов, назвал Райтена возможным виновником участившихся пиратских набегов. Вот и подтверждение. Только остаться в живых, чтобы передать эти новости, может оказаться трудновато.
– Отвяжись, Орфик, – прорычал Лон. – Что ты все вьешься вокруг да жужжишь почище пчелы! Так и тянет прибить сперва тебя.
– Посторонись, Лон. Я сам позабочусь о нем. – Коротышка даже хихикнул, не скрывая возбуждения.
– Проклятие, – ругнулся Лон. – Убирайся отсюда!
Проворно, как лисица в курятнике, Орфик нырнул под протянутую к нему руку своего компаньона и метнулся к Дэррику, занося два длинных ножа, похожие на короткие мечи. Коротышка смеялся:
– Он мой, Лон. Он мой. Просто сиди на своей заднице и наблюдай. Держу пари, он будет вопить всю дорогу вниз.
Стараясь равномерно, насколько это возможно, распределять свой вес, чувствуя прилив новых сил от хлынувшей по жилам волны адреналина, Дэррик закачался в воздухе, держась то одной, то другой рукой, уклоняясь от рубящих ударов Орфика. И все же одному из пиратских ножей удалось полоснуть по костяшке мизинца левой руки моряка. Боль пронзила всю руку, но сейчас Дэррик больше всего боялся, что от льющейся крови ладонь его станет скользкой.
– Черт побери! – рявкнул Орфик, вновь высекая искры из камня. – Да стой ты спокойно, и все закончится в один миг!
Лон отпрянул от своего низкорослого спутника:
– Гляди, Орфик! Там, внизу, у кого-то лук!
Высокий пират потряс рукавом, демонстрируя застрявшую в ткани стрелу.
Приведенный в замешательство видом дротика и беспокоясь о том, что в любой момент другие тоже могут начать стрелять, Орфик чуть отступил. Он занес ногу и попытался пнуть свою верткую жертву в голову.
Дэррик качнулся в сторону и ухватил коротышку бандита окровавленной рукой, не желая разжимать надежную правую. Пальцы его сомкнулись на штанах пирата – хотя они и были заправлены в подбитые гвоздями сапоги, ткань провисла, так что было за что уцепиться. Балансируя на одной руке. Дэррик рванул другой что было мочи.
– Проклятие! Лон, дай руку, пока эта корабельная крыса не стащила меня с утеса!
Орфик потянулся к своему товарищу, и широкая ладонь поймала тощее запястье. Еще одна стрела клацнула о скалу за спинами пиратов, заставив их пригнуться.
Воспользовавшись секундным замешательством, зная, что лучшего шанса ему не представится, Дэррик качнулся вбок и вверх. Он подтянул ноги и резко оттолкнулся, бросая тело назад, надеясь преодолеть гребень и не упасть. Возможно, трос вокруг пояса удержит его, а может, Мэт и другие в этой суматохе забыли о канате.
Изогнув тело и катясь к уступу, Дэррик сильно ударился. Он начал падать и в отчаянии выбросил вперед руку, молясь, чтобы попытка удалась. Какое-то страшное мгновение он качался на краю, потом центр равновесия сместился, и молодой человек неуклюже растянулся на скале лицом вниз.
Баярд Чолик следовал за Нуллатом по переплетенным лабиринтам порта Таурук к рассадникам чумы, оставшимся от Рансима. Отгороженная скалами и напластованиями более молодого города, гавань, казалось, удалилась на миллион миль, но холод, который туман приносил в лощину, не покидал старого жреца. Боль, которую удавалось сдерживать в помещении, здесь, в мрачных туннелях, принялась грызть тело с еще большим рвением.
Прислужник нес масляный факел, и его колышущееся пламя оставляло на низком гранитном потолке полосу черной копоти. Переполняемый беспокойством, Нуллат беспрестанно вертел головой направо и налево, напоминая спешащий метроном.
Чолик не обращал внимания на тревогу служки. Многие месяцы назад, когда раскопки только-только начались, порт Таурук был заполонен крысами. Капитан Райтен предположил тогда, что крысы населили здешние места, передвигаясь за племенами варваров, пришедших с морозного севера. Лютыми зимами – а в последние годы они были именно такими – варвары предпочитали уходить на юг.
Но когда крысы пришли в порт Таурук, для них нашлась и другая пища. До раскопок Чолик даже не догадывался об ужасающей правде.
Во время Войны Грехов, когда Веран создал великие врата и вывел Кабраксиса в мир людей, заклинания защитили порт Таурук, укрыв его от войны на востоке. А может, тогда город еще назывался Рансим. Чолик так и не обнаружил прямых указаний на то, какой именно город был заколдован.
Заклинания, произнесенные над городом, подняли мертвых, наделив их подобием жизни, чтобы они могли выполнять приказы, отдаваемые пробудившими их демонами. Многие искушенные в искусствах не чуждались некромантии, но лишь некоторые занимались этим серьезно. Большинство людей верили, что те, кто погружается в сию науку, вступают в связь с демонами вроде Диабло, Ваала и Мефисто – троицей, известной также как Первичное Зло. Однако Некроманты учения Рашмы, удалившиеся в восточные чащобы, отыскали равновесие между Светом и Огненной Преисподней. Это были чистые сердцем воины, хотя многие боялись и ненавидели их.
