- Я и веду себя хорошо, - ответил он, наклоняясь в своих тяжелых доспехах, выглядя просто восхитительно. - Верь мне.
На этот раз, Белоснежка боролась с заливающим ее лицо румянцем. Казалось, ему это нравиться, во всяком случае, он наклонился, чтобы соблазнить ее.
- Я могу отправить тебя в тюрьму, - предупредила она его, погрозив пальчиком. - Я ведь принцесса.
Локи мечтательно рассмеялся, солнечным, заразительным смехом.
- А я и отправлюсь в тюрьму, - он послушно склонил голову. - Если того пожелает моя принцесса.
Белоснежка отстранилась, хихикая, прикрыв ладошкой рот.
- Я весь твой принцесса, - Локи провел бутоном цветка по ее носу.
- Прекрати называть меня принцессой, охотник, - сказала она.
- Не могу, - он воткнул белый цветок в завитки ее волос. - Ты всегда будешь моей принцессой.
- Всегда? - спросила она.
- Всегда, - кивнул Локи и, притянув ее ближе, поцеловал.
Белоснежка не могла дышать. Движение Локи было резким и наполненным силой. Она не смогла сопротивляться его губам, даже во сне. Она поцеловала его в ответ, прикрыв глаза. Он взял ее за руку и вложил в него что-то. Серебряная цепочка с круглым кулоном. Белоснежка ощутила, как он крепче прижал ее пальцы к нему, словно ее ладонь была морской ракушкой, защищавшей то, что внутри; и затем он стиснул ее руку. Она почти гипнотически подчинилась ему. Чтобы за кулон это ни был, она была уверена, что оно стоило вторжения его губ.
Неожиданно, его губы на вкус стали иными: горькими, солеными и даже... запахли кровью. Белоснежка отстранилась и увидела, как лицо Локи погрустнело, его глаза пристально смотрели в ее. Он еще раз стиснул кулон, и кивнул ей на него, словно не желая, чтобы кто-нибудь узнал о том, что он дал ей его.
Что происходит? Шлосс наблюдает за этим сном? Он снова боится сказать мне что-то?
Сон ощущался странным с самого начала, и теперь молчание Локи беспокоило ее даже больше. Его зеленые глаза наполнились ужасом. Нет, не ужасом, это было скорее сожаление. Он боялся, но чего?
- Очень скоро, один из нас сделает нечто ужасное, - произнес он.
- О чем ты говоришь?
- Когда придет время, сделай это, - прошептал он ей на ухо. - Сделай выбор мудро и помни, что бы ни произошло, каким бы злом я не был, я люблю тебя, - он приложил ладонь к ее губам, в то время как солнце начало стремительно уходить с голубого небосклона, повергая мир в сумерки, словно кто-то опустил занавеси и свет исчез из комнаты. Маковое поле вокруг нее побледнело и увяло само по себе, медленно, цветы упали к их ногам, словно были пьяны. - Это пока не сон, - прошептал Локи. - Это Мир Между Снами. Это настоящий я, Шу, прежде чем все не пошло наперекосяк. Быть может, это последний раз, когда ты видишь меня вот так, пока Охотник во мне не обрел власть надо мною.
Внезапно, цветы вокруг Локи заскользили, словно змеи, по его телу и потащили его вниз.
- Локи! - закричала Белоснежка.
- Прочти это, - успел сказать он, прежде чем растения закрыли ему рот, чтобы он не смог больше ничего сказать.
Сон вокруг нее обернулся кошмаром, она раскрыла ладонь и осмотрела кулон. Что он пытался сказать ей?
Кулон был сделано из дерева, в форме круга, соединенного по горизонтали. Его конструкция будто бы напоминала круг, только издали. Присмотревшись получше, она увидела какие-то гравюры. Они были похожи на буквы, но их невозможно было прочесть. Что с него толку, если она не могла его расшифровать?
Она снова посмотрела на Локи, которого змееподобные растения продолжали тянуть вниз, до тех пор, пока земля не поглотила его полностью. Растения начали обвивать и ее ноги.
Это Мир Между Снами. Так он сказал. Это объясняло, почему место казалось таким милым. Это был мысленный мост в подсознании Локи, прежде чем их утащит в Мир Сновидений. Он использовал его, чтобы сказать ей нечто такое об ожерелье, которое она никак не могла прочесть.
Белоснежка посмотрела на небо над головой, ощущая головокружение. Пришло время войти в настоящий сон или скорее кошмар. Она бросила последний взгляд на необычные гравюры на кулоне. Они выглядели примерно так:
Наконец, Белоснежка очнулась в своем собственном сне. Она стояла перед зеркалом в своей комнате, одна, кровь капала с ее губ. Дримори, под влиянием слова "Феникс", перенес ее в события двухсотлетней давности. Отражение в зеркале показывало семилетнюю Белоснежку. У нее не было времени размышлять о том, кого она убила, или о том, чья это кровь капала с ее губ. Все, что сейчас имело значение, это то, что Локи еще не появился, и ее окутало жуткое чувство, будто она не может контролировать этот сон.
Она попыталась сосредоточиться, прикоснулась кончиками пальцев ко лбу, стараясь перенести сон в другое место или время, но ей не удалось. Конечно, затем бы Кармилла не отправила Локи в этот сон, она бы не рискнула доверить Белоснежке контроль над ним. Локи, должно быть, использовал другие Детские Слезы или другое заклинание, которое не позволяло сновидящему контролировать сон.
Сейчас же, в этом сне Белоснежка, как и все остальные, была всего лишь зрителем, последствия подобного неконтролируемого сна могли оказаться крайне плачевными.
- Шу! - Кармилла ворвалась в комнату к дочери. Табула Раза, ее служанка, следовала за ней. - Как ты могла? - воскликнула Кармилла.
Белоснежка напряглась и в ответ посмотрела на нее. Золотой оттенок в глазах Кармиллы напомнил Белоснежке о том, что Ангел уже обратил ее в вампиршу.
- И кто принес это отвратительное зеркало в твою комнату? - Кармилла остановилась, отворачиваясь.
Табула Раза поспешила отодвинуть зеркало к стене. Белоснежка предположила, что Кармилла еще не успела повстречаться с Кровавой Мэри в этом воспоминании.
- Разве мы не разговаривали о том, чтоб ты не кусала людей? - Кармилла яростно тряхнула свою дочь, - Ты вообще представляешь насколько важно нашему королевству объединиться с их королевством?
- А что такого я сделала? - неохотно спросила Белоснежка. Она чувствовала себя актрисой, не знающей сценария.
