Вот тут-то все и началось.
Я, кажется, говорила, что все началось холодным апрельским вечером? Наверное, я ошибалась. Нет, вечером-то оно вечером, но только июльским, да и не холодным вовсе. Хорошенький такой теплый вечер, родители уехали в Египет (отпуск у них, видите ли, оставили меня одну, сердечное им за это спасибо — без шуток), я сижу на полу и разбираю завалы старых бумаг, ангел помогает и травит анекдоты — ну чего еще душе не хватало? А не хватало ей, как выяснилось, телефонного звонка, который и не замедлил прозвучать. Я бегом рванула к телефону — нельзя же заставлять людей ждать! — и схватила трубку.
— Алло!
На том конце воцарилось молчание.
— Алло!
— Где камни?
— Чего? — офигела я.
— Камни где?
— Какие камни? Вы не туда попали.
Гудки. Я положила трубку и встретилась взглядом ангела.
— Что такое? — насторожился он.
— Да не туда попали. Спрашивали, где камни. Да черт с ними, давай дальше. Ты копирку нашел?
Ангел спешно стал перебирать бумаги, но вид у него был какой-то того… не очень. Я не выдержала и спросила:
— Ты чего?
— Я? Да так… Ты уверена, что они не туда попали?
— Ну ессно. Какие у меня, к черту, камни? Ошиблись, говорю тебе. Небось фирма какая-то, попали не туда, тоже сейчас сидят и соображают, у кого это они камни требовали. Да ну их к черту.
Люк улыбнулся и сменил тему разговора. Но, как говорилось в известном анекдоте, «осадок остался».
А потом и выпал. Кто? Да осадок, кто же еще. Когда звонок повторился. Произошло это на следующий день, аккурат в это же самое время, только мы с ангелом не бумагами шуршали, а играли в шахматы. Опять потребовали камни. Пригрозили. А на предложение назваться повесили трубку.
— Это ж-ж-ж неспроста! — процитировал ангел героя мультика, и я с ним согласилась.
— Может, в милицию обратиться?
— Ну и что они сделают? — резонно возразил ангел. — Это же не телефонное хулиганство, просто кто-то ошибся номером.
— Дважды?
— Значит, им дали неправильный номер. Не реагируй — и все.
— А если они припрутся выяснять, где эти чертовы камни? — заметалась я. — Что я им скажу?
— Как они могут припереться? Они же адреса не знают. Успокойся.
— А если узнают?
— О Боже!
— И не жалуйся начальству, я все равно не успокоюсь.
— А тебе, между прочим, мат.
— Что?!
— Мат, говорю.
— Да ты просто снял с доски ладью! Шулер!
— Ничего я не снимал! Ты просто проигрывать не хочешь.
— Нет, снял!
— Нет, не снимал!
Мы препирались долго, даже поссорились, но не серьезно, а шутя. Это потом уже я поняла, что он хотел отвлечь меня.
Когда на следующий день в это же самое время телефон опять зазвонил, я не стала подходить. Просто заткнула уши. Ангел мрачно смотрел на меня, но рта не раскрывал.
— И не подумаю, — сказала я. — Пусть себе звонят, не собираюсь я опять выслушивать этот бред.
— Сними трубку, а? — почти ласково попросил он, и я нехотя протянула руку.
— Вы не туда попали, — буркнула я вместо приветствия.
— Дина? Динка, это ты?
— Ленка? — ахнула я. — Черт, ну ты меня и напугала.
— Дин, ты сейчас одна?
Я покосилась на ангела.
— Ага.
— Дин, ты помнишь Рашида?
— Конечно, разве его забудешь.
До того, как выйти замуж, моя сестра гуляла с одним из местных бандитов. Не знаю, зачем ей это было надо, может, ради самоутверждения. Как бы то ни было, они расстались, и расстались не лучшим образом — сестрице пришлось не спать несколько ночей, справедливо опасаясь за свою шкуру. Но Рашид не стал мелочиться и оставил ее в покое. От радости она совсем спятила и согласилась выйти замуж за своего однокурсника, живущего в соседнем городе, куда после свадьбы и укатила.
— Он к тебе не заходил?
— Нет, — тут уж я удивилась по-настоящему. Какого черта Рашиду ко мне заходить? Люк ходил туда-сюда по комнате, и рожа у него при этом была наимрачнейшая.
— Слушай, я тебя умоляю, если он зайдет или позвонит — ты меня уже полгода не видала, ясно?
Уй-й… Ленка, ты сволочь. Во что ты вляпалась на этот раз?
— Как я могу не видеть тебя полгода?
— Тогда месяц. Мы с тобой поссорились, обида страшная, по телефону не говорим и в гости не ездим. Слушай, у меня еще одна просьба. Ты мой шкаф разбирала?
— Не-а, зачем? Ты все шмотки забрала, а те, что остались, ни одна нормальная женщина не наденет.
— Хрен с ними, со шмотками. Поройся в верхнем ящике, там должен быть небольшой пакет. Подожди, успеешь. Я хочу, чтобы ты мне этот пакет привезла.
— А больше ты ничего не хочешь? — возмутилась я.
— Дин, я тебя умоляю! Ну хочешь — на колени встану? Он мне срочно нужен.
— А самой приехать не след?
— Да куда ж я на восьмом месяце потащусь, стыда у тебя нет!
— Тогда Витьку сгоняй.
Витька — это ее муж. Высокий, тощий, бесцветный. Ленка говорит, что он голубоглазый блондин, ей, наверное, виднее.
— Нет его, через неделю приедет, а мне уже через три дня надо. Дин, ну будь человеком!
— Да на кой черт он тебе сдался? Кстати, а Рашид тут при чем?
Сестрица моя долго сопела в трубку, но меня переупрямить ей никогда не удавалось, не удалось и теперь.
— Это… я… короче, он мне давно, еще до того, как мы поссорились, брюлики подарил. Много. А теперь назад требует, потому что в долги влез. Понимаешь, он их не в ювелирном покупал, у знакомых, непроверенные. Ну и вот… он же не знает, настоящие они были или нет, а я их люблю, это же тебе не бижутерия какая-нибудь, так что…
— Так что ты решила их подменить, — закончила я. — Молодец. Если он узнает, меня за компанию пристрелят или только покалечат?
— Да откуда ему узнать, я ж говорю, не проверял он их. А я тут человека нашла, хорошего человека, он все сделает. Ну Дин, привези, мне ж больше не к кому обратиться, знаешь ведь. Дин, я тебя как человека прошу.
— Не ломайся, — заметил Люк, — все равно ведь знаешь, что согласишься, чего душу-то вытягивать.
«А с тобой, душа заблудшая, мы опосля разберемся.»
— Ладно, — буркнула я, и Ленкины причитания сменились потоком благодарности. — Вечером буду. Но с тебя как минимум бутылка мартини.
За ночь мы с ней эту бутылку уговорим, потрепемся о своем, о женском и в который раз придем к выводу, что все мужчины — сволочи. Старый, многократно воплощенный в жизнь сценарий.
Повесив трубку, я обернулась к Люку. Он пожал плечами.
— Я же знаю, что ты все равно согласилась бы. Чего зря мучить человека?
— Ну, согласилась бы, — я подошла к шкафу и выдвинула ящик, в котором Ленка оставила свои шмотки. Сунув руку поглубже, я нащупала полиэтиленовый сверток и вытащила его на свет божий. Интересно, что там за… ой, мама моя! Я ошалело уставилась на переливающиеся камушки. Ленка, ну ты даешь! Откуда у тебя столько бриллиантов?
