А графу — сорок восемь.
— Зайдите в кабинет господина графа через час, — бросает она небрежно и проходит мимо него.
Через полчаса граф Саллитан, как и собирался, отбывает в город. Еще через полчаса Кайал входит в кабинет и запирает за собой дверь.
Он весь состоит из тугих мышц.
Он влюблен без памяти — и сперва трогательно робок. А потом требовательно напорист.
Поперек мужниного письменного стола, скинув коленом чернильный прибор, запрокинув и свесив голову за край столешницы, она узнает наконец, как сладка может быть любовь мужчины.
Они встречаются ловко, так что ни одна душа не заподозрила. Кайал даже спит с графиней в супружеской постели, когда в ней не спит граф, — и никто не знает. Лицо Кайала каменно. Ее — спокойно и невинно. Муж не замечает никаких перемен.
Она лежит в руках Кайала, счастливая, разомлевшая, и говорит мечтательно:
— Хоть бы он сдох.
— Тебе достаточно захотеть, — отвечает Кайал, лаская ее тело.
— Я захотела, — мурлычет она и целует его. — Только не сам, милый. Ты должен быть вне подозрений.
— Конечно, любимая, — кивает он.
Проходит около месяца, и с графом случается несчастье. Понесла лошадь, лопнула подпруга… граф упал и свернул себе шею.
Лоррена не спрашивает у любовника, как это было подстроено. Зачем ей знать? Теперь она богатая вдова, а ей еще нет и шестнадцати. Через год она, если пожелает, может выйти замуж снова — с ее деньгами и титулом выбор у нее будет. Но пока она не хочет.
Пока она спит с Кайалом в свое удовольствие и беспокоится только, как бы не забеременеть. При жизни графа это не было проблемой, после его смерти — увы. Следует соблюдать осторожность.
Ах, как трудно быть осторожной, когда голова кружится от страсти в объятиях горячего мужчины!
Кайал понимает, что он ей не ровня, и не претендует на роль законного супруга. Но ему не хотелось бы больше делить ее хоть с кем-то. Поэтому сейчас, весь год траура, он просто наслаждается безраздельным обладанием своей прекрасной госпожой.
А на людях — сдержан, вежлив, холоден. И она — равнодушна и спокойна.
344 год Бесконечной войны
Принц Серрьер не терял времени зря, и к середине зимы все было готово.
Однажды утром Энторет проснулся и обнаружил, что власть переменилась. Его величество Леорре VIII скоропостижно скончался, ее величество в этом повинна (слухи ходили самые разные — то ли отравила, то ли зарезала, то ли убийц подослала) и помещена в Белую Башню, в комфортные условия, но под замок, а его высочество Леорре-Сеотто-Марилл похищен злоумышленниками. Принцессы, как всегда, никого особо не интересовали.
Эннар склонился перед новым королем, Серрьером IV.
Сильное впечатление на народ произвела карьера герцога Верейна. Он не только не пострадал — он вновь оказался первым советником короля. Только другого. Чем уж соблазнил старого царедворца Серрьер — неизвестно. Но король, у трона которого стоит Верейн — удачливый король. В это верили, несмотря на то, что для бедняги Леорре присутствие герцога вряд ли оказалось удачей — в конечном счете.
Разослав на все стороны света войска и полицию для поисков неизвестных похитителей наследника престола и исполнив тем самым свой долг перед племянником, его величество занялся устройством судьбы девушек. Клеона была выдана замуж за некоего провинциального графа, Марона отправилась спасать душу в монастырь, а Таира досталась сыну первого советника Верейна и, говорят, была с ним счастлива. Советник Верейн тоже выглядел довольным. Может быть, это и была запрошенная им цена.
Переворот произошел так гладко и слаженно — похоже, папа не сам был главным организатором. В сущности, Лоррене было все равно, папа ли на троне, дядя ли — но Серрьер IV допустил ошибку.
Он решил, что его дочери тоже пора замуж, засиделась во вдовах.
Для своей умной и послушной девочки он выбрал необыкновенно удачного супруга. Генерал армии герцог Аффер был знатен сверх всякой меры, обладал недурным состоянием и не имел наследника. Первая его жена скончалась родами двадцать лет тому назад, и с тех пор он больше не женился.
Его величество вызвал генерала во дворец и прощупал почву. Когда Аффер понял, что ему предлагают, глаза его загорелись, седые волосы на висках встопорщились от энтузиазма. В сущности, девушка его не интересовала совсем, но породниться с короной было почетно и перспективно, а если ему удастся на старости лет еще и родить сына…
Очень довольный собой, его величество объявил дочери о помолвке.
Лоррена присела, склонив голову.
— Да, папа.
Но дома, в замке Саллитанов, она дала волю бешеному темпераменту. Несколько служанок вылетели от нее встрепанные, с расцарапанными лицами, не слишком понимая, за что, собственно, им перепало. Выгнав всю челядь вон, она заперлась в спальне. Оттуда доносился грохот и крайне неприличные слова, произносимые нежным серебристым голоском.
Слуги сроду не видали госпожу в таком гневе.
Через полтора часа, однако, она вышла с равнодушным личиком, небрежно извинилась перед прислугой и вызвала Кайала.
— Я хочу прокатиться по лесу, — бросила она через плечо. — Велите оседлать Мотылька. Вы едете со мной.
В полном молчании едут они бок о бок. Вокруг журчит и свистит ранняя весна. Под копытами лошадей прошлогодняя трава и островки подтаявшиего снега. Наконец Лоррена поднимает голову и смотрит на Кайала пристально.
— Милый, ты мог бы помочь мне.
— Пока я не понимаю тебя, любимая, — отвечает он. — В чем тебе нужна помощь? Ты ведь знаешь, тебе достаточно сказать слово.
— Мой отец снова решил, будто лучше меня знает, где для меня благо. Он нашел мне нового мужа.
— Тебе не нравится этот человек?
— Мне безразлично, какой он человек. Достаточно того, что он снова выбран папой. Хватит. Да еще и старый. Старше Майса, пусть земля будет ему пухом.
— Думаешь, он зажился на свете?
— Генерал? Мне безразличен генерал. Даже если он свернет себе шею, папа тут же найдет другого, третьего, пятого, десятого. И все они будут счастливы жениться на мне. Нет, милый. На свете зажился папа.
Кайал задумчиво смотрит в весеннее сияющее небо.
— Это будет потруднее, чем с графом.
— Я знаю, милый.
— Что же, любимая, давай возвращаться. Наберись терпения. Я решу твою задачку, дай срок.
— Не тяни, Кайал. Не то свадьба может и состояться.
Ночью он приходит в графскую спальню. Он мрачен и страстен. Лоррена тает в его руках — и от наслаждения, и от понимания: он знает, как.
В начале лета во время торжественного выхода к народу Серрьер IV гибнет от руки фанатика. Убийца схвачен — но совершенно невменяем. Все, что он говорит — это "за государя Леорре!". Как ему удалось подобраться так близко, где он раздобыл айтарскую гранату времен битвы при Макате, узнать так н не удалось.
