— Видно будет, — отозвался Мэроу, словно пробуждаясь ото сна.
— Да.
Сперва Лант всё же осилил кашу собственного подогрева, после не став медлить, пересёк кухню и через прихожую дошёл до ступеней.
Таламон ждал его стоя у высокого окна, через которое из-за дождя силуэты вершин сосен чуть размылись, превратившись в туманное свидетельство некогда сияющего солнцем леса. Со сложенными руками маг спокойно посмотрел в сторону вошедшего воспитанника и приветливо кивнул ему, так же как минуту назад Лант изображал его на кухне.
— Прекрасное утро, — заметил Таламон, вновь смотря в окно. — Свежо-то как, и сколько жизни. Ощущаешь?
— Да.
— Разумеется. Прекрасно. — Таламон, кажется, мыслями был где-то далеко. Над чем-то он раздумывал в то время пока Лант в ожидании стоял у шкафа, забитого различными фолиантами вековой древности. История Давнего Малтая, Битва у Срединного леса, прибрежные народы, гончарное искусство илиев. На некоторых корешках невозможно было разобрать надписей, только остатки некогда искусной позолоты мелькали то там, то здесь. А вот глазам попалось что-то новое: "Искусство врачевания при помощи праха сушёных кроликов, размешанное в полнолуние у дружественного костра".
Лант сел в кресло не тревожа Таламона.
— Мы, — начал Таламон, — орден Колодца. Или, вернее, как он известен в нынешнюю эпоху, ордена Разрушенного Колодца. Под этим названием он упоминается впервые в тысяча каком-то году на Втором братском соборе, прошедшем в крепости Тег, королевства Брасьен. На соборе присутствовали пятеро магов, приехавших со всех концов света и пятеро илиев из западного царства. Был там и Ханмор Шестой, правитель Брасьена, и царица Шая, столь недолго, как говорит нам история, правившая Нижним Саколом, ныне северным королевством Ураван. На соборе был переработан символ братства. — С этими словами Таламон подошёл к прикроватному сундуку и вытащил оттуда свой меч. Подойдя к Ланту, замершему на месте, он протянул завёрнутый в тряпицу меч. — Да, то же изображено и на твоём мече, и на мече Тиены, как и Марина. Насколько мне известно, больше таких мечей не осталось, а ковать новые не к чему. Хотя когда-то их было очень много. Белые рукояти и тонкие клинки были отличительной чертой. Тогда все люди узнавали их и почтительно склоняли головы.
Как и полагалось, Лант сидел молча, внимательно следя за Таламоном.
— Но это было так давно и так призрачно. — Маг помедлил. — Спрашивай.
— Для чего создали орден?
— А для чего вообще нужны маги?
— Для того чтобы помогать людям, — быстро ответил Лант, — но…
— Ты не так часто бываешь среди людей. — Закончил за него Таламон. — Среди тех, я имею в виду, кто нуждается в твоей помощи. Но знаешь, Лант, таких людей не так уж и много. По мне, так самое сложное, это увидеть, кому действительно нужна твоя помощь, а кто должен сам помочь себе.
— Это туда ты уезжаешь, к тем, кому нужна твоя помощь? — спросил Лант.
— Я ищу их. Понимаешь. Со временем ты увидишь, что помочь одному, на самом деле лишить его шанса на счастье. Иногда к тебе приходят и говорят: "О, какой я бедный и несчастный, мне нужно то-то и то-то, и тогда я накормлю семью и всё будет хорошо". Но если он сам не добудет еду. Даже сперва, если он не поймёт, что может сам добывать еду — не будет и заветного благополучия. Странно звучит, не правда ли, не всем нужно помогать. Чаще лучше не исцелить, а показать как вылечиться, не накормить, а дать орудие труда. Не согреть, а научить разводить огонь. И показать что всё это человеку под силу. Самому. Возможно в этом и предназначение мага.
— Возможно?
— Возможно. Тебе ещё предстоит выбрать свою единственную цель, ориентир для жизненного в пути. Тебя выбрали для ордена. Раньше, ещё сто лет назад, чтобы тебя приняли нужно было собрание, где должны были быть хотя бы семеро магов. Собрания проводились в залах величественных дворцов, произносилась клятва, на плечи коленопреклонного впервые надевали алый плащ и вручали меч. И он вставал, поворачивался на северо-восток и вновь приносил ту же клятву.
Таламон опустился в кресло напротив Ланта и положил руки на изогнутые подлокотники с птичьими головами. Бледные пальцы коснулись выступающего медного клюва.
— До нас не дошли ни устные, ни письменные свидетельства произносимых слов. Очень жаль. После братство разделилось: одни стали созерцателями, пытались постичь природу некоторых явлений, понять их суть и таким образом помочь. Стальные мечи они сменили на деревянные — ведь совсем оставить меч они не могли — и отправились к землям Алфара, а оттуда и к побережью. Другие напротив, мечом стали прокладывать путь к истине, не понимания желая, а избавления.
— От чего?
— Иногда, Лант, люди принимают такие решения — то ли под влиянием разных обстоятельств, то ли следуя зову своей сущности — что их больше ничто не заботит кроме себя. А если такой человек оказывается крепким духом, то он может многое натворить перед смертью и многим сделать больно. Да ты и сам когда-нибудь увидишь. Мы поддерживаем связь с остатками ордена. — Тут Таламон замолчал, грустная улыбка тронула пересохшие губы. — Иногда раны лечим, огонь разводим, но не всегда. Мир так велик, что и не обойдёшь за всю жизнь.
— Ещё только семьдесят лет назад жил Морк Великий. Он сам собрал войско из наёмников, скитающихся воинов и пошёл на Ураван через самую чащу Срединного леса. Ныне, благо, всё относительно спокойно. — Продолжал маг. — Ещё семьдесят лет назад состоялась битва у стен Уравана, где крепость чуть ли не взял Морк. К счастью всё окончилось благополучно. Теперь же так, мелкие набеги, разбойники встречаются у торговых путей. Да кочевые племена изредка попадаются где-то у границ Алфара.
Лант весь подобрался, внимательно вслушиваясь в каждое произнесённое слово. Было у него такое ощущение, что что-то то и дело ускользает. Словно он всматривается в поверхность мутной воды, пытаясь рассмотреть на дне одну единственную песчинку. Но ведь маг должен всё понимать, так ведь. Маг, готовый помогать или нести знание, должен всё это понять. А он всё крепче сжимал ладони, так что они скоро побелели.
— Мы с Мэроу читали о нём, — сказал Лант.
Таламон вздохнул и откинул голову на спинку кресла, отчего его тёмные волосы, цвета сосновой коры, спали с плеч.
— Кажется, я не разрешал ему читать подобные книги. Они ему ни к чему.
— Ему интересно, — хмуро процедил Лант.
— Меня как-то попросили научить девчушку летать. Она и попросила. Я спросил зачем, а она ответила: "Интересно". Везде должен быть смысл.
— Но маги не летают. Люди не летают, — возразил нахмурившийся Лант.
