Наконец двое наемников сообщили во всеуслышание, что пришла пора слиться с мировым океаном, и тут же отчалили. Нам и самим давно требовалось посетить мужскую комнату, но мы стойко крепились.
– Дождемся, когда пойдет кто-нибудь один, – ответил я на бессловесный, одним взглядом заданный вопрос Зийлы.
Следующему посетить клозет приспичило как раз Игорю. Нам везло: отправился он туда без спутников. Я и Зак, стараясь выглядеть естественно, двинули следом. По пути я наскоро сообщил орку, что знаком с этим солдатом и собираюсь передать ему сведения для полковников Назуза и Огбада. Зак опять начал предлагать не усложнять себе жизнь, а удрать от Зийлы прямо тут же. Я обещал подумать.
Туалет в «Крокодильих яйцах» резко выпадал из общей стилистики заведения. Он не изображал ни дупла в дереве, ни какого-нибудь плетеного загона со зловонным рвом. Это была обычная комнатка. В ней имелась пара закрытых кабинок, писсуар, умывальник, полотенце и зеркало. Культура! Одна кабинка была свободна, вторую, как видно, занимал Игорь.
– Игореха! – позвал я по-русски. – Ты тут?
– Само собой. Где мне еще быть после трех кружек пива?
– Игореха, выходи скорей. Это я, Стволлут. Тьфу, в смысле Стволов.
– Федор? Живой! Ни фига себе!
– Не шуми, браток…
– А мы-то думали, тебе каюк!
Заклокотала вода в сливе, кабинка открылась. Игорь, одной рукой застегивая штаны, вывалился наружу. Он сиял и орал как оглашенный, не давая вставить хотя бы словечко:
– Ну у тебя и рожа, Федька! Во загорел-то! А оброс… Ты как вообще? А кто это с тобой, вождь диких аборигенов? Или колдун? Давай, рассказывай живо, черт бородатый. Или пошли лучше к парням, во будет сенсация! Типа сержант, восставший из адских джунглей Нового Шагорана. Слушай, братан, не молчи! Ты случайно не зомби?
Совершенно растерявшись от веселого Игорехиного напора, я широко улыбался. Менее чувствительный в плане душевной организации, зато более практичный орк пристроился к писсуару.
В это время дверь туалета, грохнув о стену, распахнулась. Ворвавшийся гоблин был растрепан и очень, очень зол. От него резко шибало потом, он размахивал жезлом, его физиономия была перекошена, точно у паралитика. Тем не менее узнать в этом яростном существе бывшего сотника освободительной армии таха, а ныне рядового Рожа было проще простого. Каким-то образом он таки выследил нас. Может быть, пытал тетку с мясокомбината?
– Живо раздевайся, белая жопа, или убью! – завопил Рож, наставив жезл на Игоря. – Снимай все! Ботинки тоже! А вы помогайте ему, чего стоите? Да кляп засуньте, чтоб не заорал.
Последние слова, как легко догадаться, адресовались нам. У меня мелькнула отчаянная идея наброситься на преследователя, выбить оружие, а самого утопить в унитазе. Увы, задумка была неосуществима – следом за Рожем появилась Зийла. Смертоносный жезл перекочевал из сумочки в ее руку. Дверью, что ли, ошиблась?
Игореха впал в полный ступор. Попросив у него взглядом прощения, я затолкал ему в рот полотенце. После чего при помощи Зака принялся стаскивать с приятеля форму и обувь.
Через несколько минут сбор трофеев, а правильнее сказать – грабеж, был завершен. Игореха в одних трусах сидел на полу. Руки и ноги его были крепко связаны, рот плотно забит полотенцем. В глазах бедолаги читались мука, недоумение и обида на предательство боевого товарища.
– Уходим через кухню, – скомандовал Рож.
Толстый гоблин выглядел до предела довольным. Еще бы, ведь это именно он добыл столь ценную униформу! Он, а не бестолковые солдаты, растерявшиеся в критический момент! Хуру-Гезонс наверняка отметит такой значительный подвиг каким-нибудь поощрением. Может быть, даже опять присвоит звание сотника. Или хотя бы десятника.
В кухне, заполненной клубами духовитого пара, трудились две старухи. Это были жуткие создания, настоящие ведьмы, косматые и костлявые. Одна, монотонно подвывая, быстро мешала деревянным черпаком в широкой кастрюле. Другая молчала и осторожно выливала в ту же кастрюлю сырые яйца. Жирные патлы поварих почти окунались в варево. Если бы я знал заранее, какие кадры готовят здесь пищу, десять раз бы подумал, прежде чем брать ее в рот. Этим гоблиншам не яйца-пашот, а отраву варить – самое то. Впрочем, если они же гонят ананас-виски «Белая антилопа», то все в порядке, баланс между страховидной внешностью работниц и продуктом их труда соблюден.
На наше появление старухи отреагировали крайне агрессивно. Та, что с черпаком, начала визгливо браниться на каком-то варварском языке, видимо киафу. Однако орудовать в кастрюле при этом не прекращала. Вторая отставили плошку с яйцами в сторону, схватила молоток для отбивания мяса и перекрыла проход.
– Здесь нельзя посторонним! – заявила она. – Брысь отсюда!
– Я тебе покажу «брысь», гиена ты облезлая! – погрозил Рож жезлом. – Убирайся с пути, а не то мы все разгромим.
Для подтверждения серьезности собственных слов он сшиб с ближайшего стола миску, полную порезанных овощей. Эта враждебная выходка не столько напугала, сколько разозлила ведьму с молотком. Взмахнув оружием и издав воинственный клич, она приготовилась к атаке.
Дело вполне могло обернуться побоищем и жертвами, кабы не счастливая случайность. Вторая карга воспроизвела жест соратницы, яростно взмахнула рукой с черпаком – и неловко опрокинула кастрюлю. Первая старуха тут же забыла о незваных посетителях и с таким же, а может, и большим темпераментом набросилась на неуклюжую товарку. Она бранилась, как бомж, заставший на персональной помойке наглого конкурента. Виновница кухонной трагедии в долгу не оставалась: пронзительно визжала и грозила костлявым пальцем.
Воспользовавшись раздором в стане противника, мы прошмыгнули мимо. Оборотистый Зак изловчился на ходу стянуть початую бутылку спиртного. Наверное, старухи добавляли его в особенно замысловатые кушанья. Или попросту поддавали сами. А Рож выхватил что-то горячее, длинное и отвратительное из растекшейся на полу лужи гоблинского варева.
– Хухум-ржа! – завистливо выдохнула Зийла.
И впрямь, это было знаменитое яство таха. Несмотря на запрет верховного правителя, в крутых ресторанах можно было отведать и его. За приличные деньги, конечно. Стало понятно, отчего кухарки так разнервничались.
Рож хлестнул нас бешеным взглядом и, ни слова не говоря, начал пожирать лакомство прямо на ходу, обжигаясь и шипя от боли. Гоблин управился за считаные минуты, вытер губы рукавом и пробормотал:
– Проклятые старухи! Тухлятину какую-то вместо хухум-ржи подсунули. И ту приготовить толком не могли. Хорошо, что я сообразил съесть сам, а не поднести в подарок великому командарму Хуру-Гезонсу.
