- Вместе с мечом? - на всякий случай уточнила я.
- Ничего не поделаешь. Снять эту гадость пока не получится, так что придётся упаковывать и его.
Я сконцентрировалась на данном мне задании и в какой-то миг чётко увидела потоки силы, идущие от моих рук к Дару. Правда, до кокона там было далеко, но Люцифэ не жаловался.
- Всё, - выдохнул Часовщик, устало распрямляясь. - В таком состоянии он может пролежать хоть тысячи сианов.
Я присела и попыталась дотронуться до влажных волос феникса, но буквально в миллиметре от них наткнулась на невидимую преграду. Над лицом светлого оказалась точно такая же.
- Это оно и есть? - глянула я на наблюдавшего за моими манипуляциями Люцифэ.
- Да. Пошли. Нужно заняться твоими повреждениями, пока не закончилось действие блокиратора.
С моими ожогами и повреждённой левой рукой Люцифэ проводился до позднего утра: отпаивал чем-то, обрабатывал повреждённые участки, натирал, заставлял дважды купаться в реке. И всё равно остался недоволен результатом. Я же была настолько вымотанной, что мечтала лишь об одном - добраться до лежака и наконец-то выспаться. Когда Люцифэ закончил свою экзекуцию, я мгновенно провалилась в сон. И уже не чувствовала того. Как Часовщик через какое-то время пристроился рядом, обнял меня и, притянув к себе поближе, уткнулся лицом мне в шею.
ХХХ
Кожу будто обожгло огнём. В одно мгновение вернулась чувствительность, а с нею и боль. Было просто невыносимо лежать в кольце жгущих рук на жалящей земле. Я рванулась на свободу, но Люцифэ не разжал объятий.
- Отпусти!
- Т-ш-ш! - попытался успокоить меня Часовщик. - Потерпи. Немного, но потерпи. Меня тоже не раз задела первая тень, но я же терпел. Ты ничем не хуже меня, ты выдержишь. Единственное, чем я могу тебе помочь - это нанести ещё раз мазь на пострадавшие участки тела. Она чуть приглушит боль.
Мазь на тело? Точно!
- Люцифэ, ты гений!
Высвободившись из кольца рук Люцифэ, я достала из браслета мазь Безрака и открутила крышку. По поляне поплыл едва уловимый запах мёда и корицы, от которого лично мне сразу захотелось есть. Часовщик потянул носом и заинтересованно спросил:
- Откуда это у тебя?
- Подарили. Нанеси, пожалуйста, на спину. А то я не везде достаю.
- Подарили, - со странными нотками потянул Люцифэ. - А кто?
- Безрак.
- Безрак, Безрак, Безрак... - Часовщик уставился в одну точку и монотонным голосом повторял это имя, будто книгу листал в поисках нужного абзаца. Наконец его взгляд сфокусировался. - Ага, тот который занимался с тобой в начале прошлого курса. И как это я не обратил на него внимания? - Люцифэ прикрыл глаза и помрачнел, потом тихо заговорил: - А ты знаешь, что через четыре-пять сианов ты начнёшь полноценно раскрываться, как источник?
- Ну и что с того? - не поняла я подоплеки его последнего вопроса. - И займись, пожалуйста, моей спиной, а то мне больно так далеко заводить руки назад.
- Да, хорошо. - Люцифэ будто очнулся. Помолчав немного, он продолжил: - Помнишь, этот Безрак сказал тебе постараться не умереть на протяжении какого-то периода времени?
- Ну да, - отозвалась я, начиная подозревать что-то неладное.
- Так вот. Скоро ты начнёшь формироваться в постоянно действующий источник.
- Ну так что? - всё ещё не понимая, поинтересовалась я.
- Ты так спокойно относишься к тому, что тебя будут использовать? - удивился Часовщик и тут же обнял меня, с силой притянув к себе. Я только охнула от боли. - Не отпущу! Перебьётся твой Безрак. Мы закончим Академию и будем сами выбирать себе жизнь, не подчиняясь ничьей указке.
- Для начала нужно её закончить. Потом отработать на благо Города не один сиан, а уже после этого мы сможем выбирать себе жизнь, - пробурчала я. - Люцифэ, что на тебя нашло? И отпусти меня, а то я сейчас взвою в полный голос.
- Прости. Просто и Безрак, и Риока, и Марианна захотят забрать тебя. Я их не знаю, но они мне не нравятся.
- Тогда почему они не сделали этого раньше? - задалась я резонным вопросом. Люцифэ растерялся.
- Не знаю. Наверно, хотели, чтобы ты привыкла к местно атмосфере, особенностям...
'Шикарственно, - отозвался в голове голос уже долго молчавшей шизы.- Этот Безрак собирался в наглую использовать тебя, когда доберётся в следующий раз. Как говорится, собственный активный источник ещё никому не мешал. Однако что этому белобрысому от тебя надо? Не может же он просто от вдруг проснувшегося бескорыстия за тебя в последнее время так активно цепляться'.
А ведь голос в чём-то прав. Со вчерашнего дня поведение Люцифэ стало совершенно другим. Он будто убрал разделяющую нас стенку. Но почему он это сделал? Да ещё столь внезапно?
- Ляг, я обработаю ноги, - попросил Часовщик.
Почему-то именно сейчас, впервые за всё время общения с ним, я устыдилась своей наготы. А ведь Люцифэ парень. Я видела, как он купался. Правда, купался - это громко сказано. Часовщик до сих пор побаивается реки, несмотря на то, что довольно много занятий мы отрабатываем именно в воде. Почему-то ещё вчера меня совершенно не смущало, что Люцифэ обращался со мной, как с большой куклой, натирая мазями, вертя так и эдак, а сейчас...
Отстранившись, я смущённо пробормотала:
- Спасибо. Я сама.
- Ты чего? - удивился Часовщик.
- Живот и ноги я в состоянии сама обработать. Спасибо.
- Да не за что, - похоже, от моего отказа парень немного растерялся. Быстро закончив с мазью, я оперативно оделась и подсела к костру, который разводил Часовщик. - Что случилось? - поинтересовался он, не поднимая головы.
- Ничего, просто меня задели твои слова, будто Безрак собирается меня использовать.
- А он и будет. Я читал, как некоторые пользовались источниками, особенно теми, которые не умеют ещё себя контролировать и тем самым становятся беззащитными. Я тебя им не отдам.
- А тебе-то что от меня нужно? - тихо спросила я.
- Дарк, ты... - Люцифэ с болью посмотрел на меня, потом отвернулся. Плечи его поникли. - Так вот какого ты обо мне мнения! Но это не правда. Я просто впервые в жизни привязался к кому-то. И это очень больно, когда в ответ сталкиваешься с подобным непониманием.
Я смутилась. Похоже, я была неправа, начав подозревать всех направо и налево. Я хотела уже начать извиняться, но Люцифэ вновь заговорил:
- Я никогда ещё не испытывал ничего подобного. Я впервые ощутил, какое же это счастье: ухаживать за тобой, защищать тебя, помогать во всём, просто разговаривать. Я будто прозрел. Для меня открылся совершенно новый мир. Теперь я понимаю, что имел в виду наставник, описывая данное состояние. Я буду учить тебя, защищать, пока ты не станешь взрослой. А потом, когда моя опека тебе больше не понадобится, у меня будет ребёнок. Точь-в-точь такой как ты.
