– Да, только бросить тебя в лошадь за дурацкие шутки невозможно, – отозвался Крисп. – А жаль. Ты пришел исключительно ради того, чтобы позубоскалить? Тогда можешь выметаться.
Мавр фыркнул, потом выпрямился и принял позу оскорбленного достоинства.
– Раз так, я уйду! И оставлю свои новости при себе.
Он повернулся, направляясь к выходу. Крисп с другими работниками поспешили за ним.
– Какие новости? – спросил Крисп. Даже сюда, в город Видесс, сердце Видесской империи, новости зимой доходили долго и всегда вызывали интерес. Все, кто слышал слова Мавра, столпились вокруг, с нетерпением ожидая, что же он скажет.
– Во-первых, – важно произнес он, довольный многочисленностью аудитории, – эта банда халогаев под предводительством Арваша Черного Плаща – помнишь, Крисп, мы слыхали о них прошлой зимой в Опсикионе? – ушла из Татагуша в Пардрайянские степи.
– Как ушли, так и вернутся, – заметил Стозий. – У степняков много не награбишь.
– И вообще, какое нам дело до Татагуша? – высказался кто-то еще. – Он слишком далеко.
Его поддержали одобрительными репликами еще несколько человек.
Крисп, не вступая в спор, покачал головой. Прожив столько лет на одном месте в деревне, он жаждал узнать о мире как можно больше.
– А вторая моя сплетня тебе уже известна, Крисп, если ты был вчера на вечеринке у его величества, – сказал Мавр.
Крисп снова покачал головой, на сей раз более энергично.
– Нет, не был. Иногда я должен и поспать.
– Ты ничего не достигнешь, если будешь поддаваться этой слабости, – заявил Мавр, изящно махнув рукой. – В общем, новость тоже относится к халогаям – вернее, к халогайне.
– Халогайне? – с острым любопытством повторили в один голос двое или трое конюхов. Рослые белобрысые северяне часто наведывались в Видесс в качестве купцов или будущих наемников, но жен и дочерей с собой не привозили.
Крисп попытался представить, как может выглядеть халогайна.
– Расскажи поподробнее, – попросил он, тоже поддержанный хором голосов.
– Глаза у нее, говорят, как летнее небо, соски бледно-розовые, а волосы золотистые, что вверху, что внизу, – ответил Мавр. «А что? Так, в принципе, и должно быть», – не без удивления подумал Крисп. Конюхи вполголоса что-то забормотали, рисуя в воображении каждый свою картину. – Так что Автократора трудно осуждать, если он решил ее маленько попробовать.
Конюхи отозвались одобрительным гулом.
– Я не осуждал бы его, если б он оставил ее у себя на неделю, или на месяц, или на год, или… – Онорий чуть не поперхнулся.
Видно, картина, нарисованная воображением, ему сильно понравилась.
Но Мавр с Крисп одновременно сказали: «Нет». И переглянулись.
Крисп кивнул Мавру, понимая, что по части красноречия он младшему брату не соперник.
– Его величество спит с наложницами только по одному раз, – пояснил Мавр. – Более постоянная связь, по его мнению, была бы неверностью по отношению к императрице.
Это заявление, как Крисп и ожидал, было встречено бурным восторгом.
– Да я каждый день согласен хранить такую верность! – воскликнул Онорий.
– А я – дважды в день! – подхватил чей-то голос.
– А я – трижды! – отозвался кто-то еще.
– Вы как тот престарелый богач, который женился на юной красотке и пообещал убить ее страстью, – сказал Крисп. – Поимел ее разок, а потом захрапел и продрыхнул всю ночь. Когда он наконец проснулся, она глянула на него и сказала: «Доброе утро, убивец!»
Конюхи заворчали. Крисп с улыбкой прибавил:
– К тому же, проводи мы все время в постели, мы ничего не успели бы сделать. А работы у нас, видит Фос, по горло.
Люди снова заворчали, но начали разбредаться по своим местам.
– Его величество, поди, не очень-то надрывается на работе, – заявил Онорий.
– Да, но за него все делают другие. А за тебя – нет, разве что ты нанял себе слугу в мое отсутствие, – ответил Крисп.
– Увы, не успел. – Онорий, грустно прищелкнув языком, вернулся к работе.
* * *
– Ну это ж надо, какой паразит! – Петроний стукнул кулаком по стопке пергамента, лежавшей перед ним. Цифры были повернуты к Криспу кверху ногами, но это не имело значения, поскольку Петроний ничего не собирался скрывать. – Кровосос проклятый!
Свистнул тридцать шесть сотен монет – пятьдесят фунтов золота! – для своего племянничка, лоботряса Аскилта. И еще двадцать фунтов – для своего ничтожного кузена Эвмолпа. Когда я покажу эти отчеты своему племяннику…
– И что он сделает, как по-вашему? – с живым интересом спросил Крисп. – Утопит Скомбра в мешке?
Ярость Петрония сменилась ледяной холодностью.
– Нет, он просто посмеется, чтоб его! Он и так знает, что Скомбр ворюга. Но ему плевать. Он не понимает, что этот жирный подонок загубит его репутацию. Так пала не одна династия.
– Если его величеству безразлично, ворует Скомбр или нет, зачем вы суете ему эти отчеты? – спросил Крисп.
– Чтобы ему стало не безразлично! Пока эта лиса, которую Анфим считает комнатной собачкой, не вонзила в него зубы! – Севастократор вздохнул. – Хотя пытаться заинтересовать Анфима чем-то, кроме развлечений, все равно что воду носить решетом.
Ненависть к сопернику настолько ослепила Петрония, подумал Крисп, что он даже не пытается найти новый способ уязвить Скомбра, а продолжает гнуть свою линию, несмотря на ее явную неэффективность.
– Что будет, интересно, если Скомбр не сумеет развлечь императора? Или развлечет его как-нибудь не так? – спросил Крисп.
– Что ты имеешь в виду? – резко отозвался Петроний.
Крисп и сам не очень это понимал. Пора уже было усвоить уроки Танилиды и помалкивать, когда нечего сказать. Он понурил голову, краснея от унижения. Унижение… Крисп вспомнил, как он чувствовал себя, когда парочка деревенских остряков высмеяла его занятия борьбой в день Зимнего солнцеворота.
– Как Анфиму понравится, если весь город будет потешаться над его вестиарием? Ведь до Зимнего солнцеворота осталась всего пара недель…
– А при чем тут… – До Петрония внезапно дошло. – Благим богом клянусь, ты прав! Значит, ты хочешь выставить его на посмешище?
А почему бы и нет? Поделом ему! – Глаза у Севастократора загорелись. Увидев перед собой цель, он тут же с солдатской прямотой начал планировать, как ее достигнуть. – Анфим сам выбирает сценки для представлений в Амфитеатре. Они развлекают его, поэтому на них ему не плевать. Но я думаю, что смогу незаметно вписать строчку в его список. Нужно придумать какое-нибудь совершенно безобидное название: даже если Анфим его углядит, то ничего не заподозрит. Еще надо найти незанятых мимов. Да, и костюмы! Проклятье! Как думаешь, успеем мы приготовить костюмы?
