И в этот миг Лонсирем увидел рескидди.
Тот стоял в нескольких десятках шагов. Местные обходили его по дуге, словно боялись, и аллендорец вполне понимал их. Маленькие иноземцы по сравнению с рескидди выглядели жалко, а этот был исполинского роста, втрое шире Лонси в плечах.
«Полицейский?» – предположил маг и подумал, что кто-кто, а этот господин знает риеску и подскажет, как пройти к вокзалу.
Несмотря на расстояние, он видел рескидди очень четко, будто рядом с тем рассеивался туман, а свет становился ярче. Плащ на нем был облачной белизны, и длинные распущенные волосы горели золотом солнца. Самоцветы блистали в тяжелых серьгах. Златокудрый рескидди стоял на тротуаре, словно ждал кого-то. Лонси уже сделал шаг навстречу ему – и вспомнил.
...у него поддельные документы. Подделку изготовили аллендорские тени, она, несомненно, хороша, но возле трупа горянки обнаружится подобная же. В записях хозяина гостиницы они названы мужем и женой. Лонси улизнул, решив не платить за погребение. Вдруг хозяин уже обнаружил труп, уже сообщил в полицию, его ищут? В Рескидде могучие маги. Ничего не стоило найти в комнате чешуйку его кожи, выследить его. Лонси понимал, что это нельзя устроить так быстро, немало времени потребуется даже на то, чтобы просто понять – он сбежал, а не ушел по делам, но паника оказывалась сильнее. В действительности его просто пугал этот рескидди – огромный и молчаливый, сверкающий чистым цветом золота и белизны, неведомо кого ждущий на грязной улице в захолустье.
Лонси юркнул в переулок.
Он выглянул из-за угла, движимый любопытством, и увидел, что рескидди шагнул вперед. Плащ великана распахнулся, и под ним серебром блеснул древний доспех. В могучей руке неведомым образом выросло тяжелое копье, на смертоносном лезвии замер блик, и показалось, что фигура рескидди стала источать свет... должно быть, над городом разгоралось утро. Прохожие исчезли вовсе: попрятались, вероятно, от страха. Здания обрисовывались ясней – они были еще старше и еще запущенней, чем казалось прежде.
«Неле», – вспомнил вдруг Лонси.
Мысли его смешались.
Одна часть сознания сказала, что надо было забрать документы девчонки и сжечь. Они все равно поддельные. Кто станет заботиться о безымянном трупе? Мало ли что путешественники сказали хозяину. В Рескидде жарко как в печке, с мертвыми телами надо управляться быстро, иначе не оберешься бед. И еще надо было забрать ее нож. Она его держала за пазухой, Лонси заметил. Здесь не запрещено носить ножи, и потом, его можно было бы продать. Отличный нож, выкованный горским кузнецом.
Рескидди остановился напротив входа в переулок, но не поворачивался. Его волосы, драгоценности, древнее оружие, грозное и нелепое – все сверкало, так что больно было смотреть. Свет прорезал тьму.
«Нельзя было ее бросать, – подумал Лонси; мелкая дрожь сотрясала его. – Она ведь жива. Я это знаю. Нехорошо, что я себя обманываю...»
Тысяча лиц в одно мгновение пронеслась перед его глазами: родители, профессора, владелец салона и клиенты, Оджер Мерау и государственный суперманипулятор, принцесса Лириния, Атергеро и женщина-тень, проводник в вагоне, некромант из Мерены, бесчисленные рескидди, шулер из кабака... Юцинеле. Юцинеле, вырубающая кустарник вокруг свадебного камня. Юцинеле, которая идет за Кентаясом сквозь толпу на авиаполе. Юцинеле в белой накидке рескидди.
Ты готов спасать себя. Почему ты решил, что не в силах спасти ее?
Лонси проглотил комок. Он стоял, не чувствуя ног, мокрый от пота. Золотоволосый копьеносец не смотрел на него, взгляд его устремлялся вперед, во мглу.
«Я не могу, – думал Лонси. – Я не смогу. Я маленький. Я не выкручусь, если буду с ней. Кто она мне? Почему я должен?.. Мне гораздо лучше без нее. Я не хочу».
Лонси показалось, что рескидди оборачивается к нему.
Маг повернулся и бегом, не оглядываясь, кинулся в переулок.
Он бежал, пока сердце не начало выпрыгивать из груди, а ноги – подламываться. Он не размышлял: то, с чем ему пришлось столкнуться, была одна сплошная невозможность. Она настолько выходила за рамки привычного мира, что принять ее означало расстаться с рассудком. Остановившись, Лонси уперся руками в колени и попытался отдышаться, а одновременно с этим – найти хоть какое-то объяснение происходящему, нащупать почву в неведомой зыби.
«Я не только напился, – подумал он с тоской, – я еще и надышался... проклятые рескидди! Что они там курили, в этом кабаке? Разве могут быть такие галлюцинации просто от дыма конопли? Наверняка еще какая-то магия. Здесь, рядом с Истоком, магию тратят шут знает на что...»
Придя к этой мысли, он почти успокоился. Заново проверил содержимое чемоданчика, убедился, что не обворован. Потом сел на чемоданчик и обхватил голову руками. Теперь у Лонси болело все, от головы до пяток. И подошва на одном ботинке протерлась почти насквозь... проклятые заброшенные улицы, вот так-то оно – бегать по камням и стеклам. Что теперь делать? Новые ботинки – это в его теперешнем положении роскошь заоблачная. «А идти все равно надо, – безнадежно напомнил себе Лонси. – Надо выбираться».
С тяжелым вздохом он встал и поплелся вперед. Оставалось только надеяться, что галлюцинаций больше не будет. В конце концов, он достаточно пробыл на свежем воздухе.
Свернув за угол, в очередной узкий и мрачный переулок, Лонси увидел вывеску. Надпись на ней сделали не на риеске, а на языке местных, аллендорец ее не разобрал. Дверь под вывеской была полуоткрыта, и внутри горел свет. «Ну вот, – со смутным облегчением сказал себе маг. – Есть тут и магазины, и питейные заведения, просто не на главной улице. Таков, наверно, обычай. Любопытно, откуда родом здешние жители?..» Впрочем, Лонси, до смерти измученного и все еще потного от пережитого страха, всерьез волновало только одно – как отсюда выйти. Вывеска, дверь – это значило, что кто-то ждет посетителя, простой живой человек бесхитростно зарабатывает деньги. Наверняка хозяин знает риеску – как же иначе он сможет иметь дело со сборщиками налогов? И подсказать дорогу не откажется...
Дверь чуть скрипнула и словно бы шире растворилась навстречу, когда Лонси поднялся на единственную ступеньку перед нею.
И он вошел.
Судя по виду и запаху, это была лавка экзотических товаров, притом экзотических для самих рескидди. Неудивительно, что магазинчик, запрятанный так глубоко в переулках, оказался предназначен не для вездесущих путешественников, а для местных жителей. Лонси почти улыбнулся, раздумывая, почему хозяин открылся так рано, ведь до самого вечера ему здесь не стоит ждать покупателей... впрочем, может, он еще и не закрывался.
Аллендорец шагнул вперед.
