— Никого я не грабил! Это выдумки.
Крестьяне зашумели. Фагир нахмурился, и крики смолкли.
— Ваше слово против его. Есть ли у вас свидетели?
— Я, — сказал Улнар. Он пришел в суд с хешимами.
— Назови свое имя.
— Улнар из Гарда.
— Улнар? Я запомню! — пообещал Бальд, злобно щурясь в спину воина, однако тот не обратил на угрозы ни малейшего внимания.
Суд происходил в городской таверне. Вокруг судьи и свидетелей собрались зеваки. В Арнире суд вершился везде, было достаточно присутствия фагира, обладавшего судебной властью и оданских стражей, готовых доставить преступника в тюрьму, а оттуда, в зависимости от приговора, в Кхинор или на каменоломни.
— Итак, ты так же свидетельствуешь, что этот человек, Бальд из Кернохара, грабил хешимов на мосту у Гнилого ручья? Ты знаешь наказание за лжесвидетельство?
Улнар улыбнулся и кивнул: Кхинор. Но он там уже был.
— Истинно так, — подтвердил он. — У этого мергина был сообщник, но он сбежал.
— Я не мергин! — крикнул Бальд. — Я честный наемник.
Фагир повернул голову, и обвиняемый замолчал.
— Есть ли пострадавшие? — спросил судья.
— Хвала Сущим, нет, — ответил один из крестьян. — Если бы не этот воин, мы не смогли бы проехать в город! И мы не смогли бы взять Бальда, если бы этот храбрый человек не сразился с ним и не обезоружил!
— А–а, так была и схватка! Кто первым обнажил оружие?
— Он! — хором сказали хешимы, указывая на Бальда.
— И вот его меч, — сказал Улнар, выкладывая перед судьей клинок. Бальд скрипнул зубами: он рассчитывал, что воин заберет меч себе, ведь иначе оружие конфисковывалось судьями. Он судил по себе, и не думал, что улика будет выдана — меч стоит хороших денег…
— Значит, ты обнажил клинок первым! — проговорил фагир, устремляя суровый взгляд на разбойника. — Тебе известно наказание?
— Это не мой меч! — заявил Бальд. — У меня не было меча!
Крестьяне зашумели, фагир прервал шум движением руки.
— Протяни руку, — сказал он Бальду. Разбойник повиновался. Одной рукой фагир взял его ладонь, другой прикоснулся к мечу. Все замерли. Никто не знал, как фагиры делают это. Колдовство в Арнире было вне закона — но то было не колдовство, фагиры не произносили заклятий, не взывали к Даору, богу зла и колдовства. Судья держал Бальда за руку и будто бы думал о чем‑то.
— Это твой меч, — сказал, наконец, фагир. Бальд не посмел возражать. — И на нем кровь.
— Это кровь животного, — заявил Бальд.
— Возможно. Но ты солгал фагиру. Ты виновен, Бальд из Кернохара, — невозмутимо продолжил судья. — Нападение и ношение незапечатанного оружия…
— Но я никого не убил и не ранил! — воскликнул Бальд. В его голосе проступал страх. — Я молю о справедливости, фагир!
— Кто твой сообщник? — сухо спросил фагир. — Назови имя — и сможешь рассчитывать на снисхождение.
— Солурн. Солурн из Керидора! — кусая губы, вымолвил мергин.
— Так как кровь не была пролита, и ты выдал имя сообщника, я осуждаю тебя, Бальд из Кернохара, к работе на оданских рудниках в течение пяти лунных перемен. Да будет так!
И стражи мигом взяли мергина под руки. Довольные хешимы, обсуждая приговор, выходили из таверны.
— Теперь Бальд не скоро появится здесь, если вообще вернется, — говорил один.
— Будь я фагиром, отправил бы этого мергина в Кхинор, — отвечал второй. — Там таким, как он, самое место!
Зрители разошлись, а Улнар решил перекусить. Вольный воин заказал вареное мясо по–далорнски, к нему кувшин вина, и присел в уголке.
Что делать дальше, куда ему идти? В кошельке достаточно денег, чтобы надолго не испытывать нужды, но что ему асиры, когда он носит смерть на шее! Медленную и жуткую смерть.
Аппетит пропал, воин с трудом заставил себя съесть заказанное мясо. Он вспомнил желтые гипнотические глаза Ош–Рагн и сжал зубы. Он свободен, он в Арнире, но все это лишь видимость свободы и силы. Когда кончится зелье, он проживет не более двух дней…
Улнар едва не вскочил от пришедшей в голову мысли: Старый Иль! Старик может помочь, он владеет чудесной силой! Ведь он вылечил Улнара от раны, которую все считали смертельной! Помог раз, поможет и другой.
Улнар в волнении встал, расплатился с подошедшим служкой, вышел из таверны… и столкнулся с Кроденом. Эмон шествовал по улице во главе отряда воинов.
Эмон уставился на Улнара, как на призрак, поднес руку к лицу и вскрикнул:
— Не может быть! Это ты, Улнар из Гарда — или призрак?! Тебя же отправили в Кхинор!
— Нет, это не я, — отворачиваясь, проговорил воин. Он не испытывал к Кродену ненависти — просто не хотел его видеть. Улнар спешил.
— Нет, стой! Это ты, клянусь Эльмером! — изумленный Кроден подал знак воинам, те обступили Улнара, не давая пройти. — Как ты оказался здесь? Ты вернулся из Кхинора?!
— Если и так, — спокойно отвечал воин, — то нет закона, запрещающего вернуться из Кхинора.
— Ты осужден и должен умереть! — крикнул Кроден. — Воины, возьмите его!
Доставать меч Улнар не стал. Обнажить оружие на улицах города значило, как минимум, попасть на каменоломни. Воины одана и стражи такое право имели.
— Беззаконие! — громко крикнул Улнар, поднимая руки. — Зовите фагира!
Снующие по улице прохожие остановились, десятки взглядов остановились на воине. Арны по природе любознательны. Любой спор или неразбериха всегда привлекали множество любопытных, а крик воина мигом собрал вокруг толпу зевак.
— Уведите его! — Кроден махнул воинам, но отряд застрял в плотной толпе.
— Суд и закон! — сказал глубокий властный голос, и все замерли. Кроден и воины почтительно склонили головы. Через толпу пробирался фагир. Тот самый, что судил разбойника Бальда. Он вышел из таверны вслед за Улнаром, тут же оказавшись в гуще событий. — В чем дело? Кто просил суда?
— Этот человек был осужден на Кхинор, — крикнул эмон, указывая на Улнара, — но ушел от наказания! Велите схватить его! Он должен умереть!
— В чем его вина? — спросил судья. Любопытные притихли.
— Я не знаю, но он был осужден на Кхинор, его отправили туда, но вот я вижу его здесь! Я командир береговой охраны, эмон Кроден, я прекрасно помню этого мергина!
— Это так, Улнар из Гарда? — спросил фагир. Кроден изумленно воззрился на него:
— Откуда ты знаешь, как его зовут?
Фагир не ответил.
— И тебя отправили в Кхинор?
Люди перешептывались, и Улнар чувствовал их удивленные взгляды. Не каждый день увидишь человека, вернувшегося из страны смерти…
— Да.
Раздался изумленный вскрик. Фагир старался выглядеть невозмутимым, но ему это плохо удавалось. Как и все вокруг, он был поражен.
— И ты смог вернуться?
Улнар пожал плечами:
— Давайте считать меня призраком и спокойно разойдемся, — улыбаясь, предложил он.
