На секунду Родион ощутил мстительное удовлетворение, и у него даже мелькнула мысль, что если бы чертов сопляк остался жив, его все равно стоило прибить на месте за такую выходку…
Забыв о пареньке, Родион набрался смелости и, стараясь не сбиться и не потерять голову от волнения, сосредоточился.
Он много раз проделывал с братом нечто подобное. Например, когда ему случалось зло шутить над Егором, когда Родион заставлял брата давиться кусками или икать в малоподходящий момент… Но если у Егора болел зуб или нужно было немного понизить подскочившее давление, Родион никогда не пускал это на самотек и пытался помочь как можно скорее.
И сейчас Родион не увидел, но почувствовал каждую сломанную кость, каждую порванную ткань, почувствовал, как свою. Не решаясь ничего сдвигать, поправлять или возвращать на место, Родион просто зафиксировал все повреждения в том положении, в котором он их обнаружил. Потемнело в глазах от напряжения, Родион едва не потерял контроль над собой. Все это оказалось труднее, чем он предполоагал… Пока силы совсем не оставили его, Родион бережно, затаив дыхание, перевернул тело Егора вверх лицом, уложил брата на спину, осторожно распластав его на ровной поверхности…
Егор был в сознании. Он даже узнал брата, попытался что-то сказать, но лицо его посерело, он сморщился и задержал дыхание, потом снова шевельнул губами.
Родион знал, что с ним происходит. Кровь в легких. И нестерпимая боль. Непонятно, каким чудом Егор еще держался. Он силился что-то сказать, но каждый вздох давался дорого…
Родион решительно приложил палец к его губам:
— Помалкивай… Знаю, больно. Потерпи.
Егор больше не пробовал разговаривать, то прикрывал глаза, то снова открывал их, беспокойно проводил языком по губам.
Родион с беспокойством взглянул вверх. Неужели эта зараза не догадается вызвать скорую?
Но Юлька догадалась. На удивление быстро сразу с нескольких сторон во двор въехали, сверкая мигалками, несколько луноходов и две скорые.
Родиона оттеснили в сторону, и он подчинился.
Егору сделали два укола в вену на шее, и он почти сразу же впал в забытье. С некоторыми предосторожностями, но совсем не столь трепетно, как того хотелось Родиону, Егора переложили на носилки и загрузили в скорую. Попытку Родиона проникнуть в машину врачи решительно пресекли. Включив сирену, скорая уехала.
С мертвым мальчишкой возиться не стали. Его бегло осмотрели и оставили лежать на газоне. Беспокоиться о нем было некому.
Родион присел на высокий, разбитый паребрик и долго смотрел вниз, туда, где от одной его кроссовки до другой метался незалегший еще в спячку городской муравей. Потом Родион задрал голову, подставляя лицо редким, но крупным каплям холодного осеннего дождя…
Вокруг сгрудились милицейские луноходы. Не меньше дюжины мужчин в форме и без суетились, перемещались туда-сюда, и битое стекло хрустело под их подошвами. Это только в кино герои, уложив вокруг штабеля изуродованных трупов и едва не утонув в потоках крови, выбегают на сухое место, целуются, смеются и шагают в светлое будущее, нимало не заботясь тем, что где-то за их спиной начинают завывать сирены стражей правопорядка, их совершенно не волнует, на кого спишут кровавое побоище. Оправдываться героям не к лицу…
Возможно, кое-где у нас уже стало совсем, как в Голливуде. Но спальные кварталы Купчина все же еще не Америка. Из окна восьмого этажа элитного дома на рассвете выпали два человека. Что другое, пьяная драка, к примеру, или иное мордобитие на почве безрадостного быта не вызвали бы у милиции интереса. А вылетающие из окон люди, оказывается, все еще интересны обществу.
Машин понаехало… Милиции прибыло достаточно, чтобы оцепить микрорайон и взять дом штурмом.
Родион посмотрел на зияющий черный провал пустой оконной рамы на восьмом этаже. Отсюда снизу расстояние не казалось таким уж большим. Конечно, падение с такой высоты могло закончится безобидно только для молодой ловкой кошки, да и то случайным образом. Но все же отсюда казалось, что и мальчишка вполне мог выжить. Да, разбился бы, проломил бы череп, переломал бы позвоночник, но он мог выжить… Впрочем, никто этого маленького дикаря в окно не выбрасывал. Сам расстарался.
Родион еще раз взглянул на труп подростка.
Капельки осеннего дождя, не скатываясь вниз, оставались на длинной светлой челке, медленно, вразнобой капали в раскрытую ладонь. Казалось, он собирается набрать немного дождевой водички..
Только сейчас Родион заметил, что кисть вскинутой вверх руки паренька была выбита из сустава и изогнута под немыслимым углом. Родион зажмурился и медленно отвернулся.
Открывать глаза ему не хотелось. Голову внезапно закружило, как в центрифуге, асфальт словно разползся под ногами, и Родиону вдруг показалось, что вокруг еще темная ночь, рядом нет никого, а внизу пропасть высотой всего-то в каких-то тридцать метров, и это ему, Родиону, предстоит сейчас свалиться в нее…
Он поспешно вскинул голову и перевел дыхание.
Пока он сидел и дурью мучился, вокруг, оказывается, кое-что происходило.
В нескольких шагах от него стояли четверо. Юлька в наброшенной на плечи замшевой куртке. Следователь ГУВД Мартынов со свернутым на сторону носом и опухшим багровым лицом. Пожилой сухощавый мужчина в штатском, но с крайне начальственной физиономией. Молодой парнишка, явно из начинающих детективов, очень серьезный и озабоченный.
Родион подивился тому, как на простой вызов слетелись не только дежурные патрули, но и группа по делу Кошарского. Словно за углом поджидали, пока их главный подозреваемый из окна выпадет…
Трое мужчин слушали Юльку. Она зябко куталась в куртку, поддергивала ее на плечах и говорила громко, сбивчиво, придыхая и всхлипывая именно в тех местах, где было нужно. Но это-то было еще что! Стоило лишь Родиону прислушаться к тому, какую околесицу несла эта глазастая фурия, как у него волосы зашевелились.
— … Свияжкин и Вербин пришли ко мне вечером. Они помогали с организацией похорон. Свияжкин, как член совета Гильдии, отвечал за сегодняшнюю церемонию. Мы должны были договориться о последних деталях… Я попросила их задержаться. Я боялась. Я, честно говоря, предполагала, что Егор Березин не оставит меня в покое. Он звонил мне, угрожал мне, я была так напугана…
— И когда же Березин пришел? — пожилому начальственному дяде надоел, наверное, приступ ее возбужденного красноречия и он решил направить его в нужное русло.
— Недавно… Где-то под утро…
— Оружие было при нем?
— Нет, это револьвер Джана. Березин отнял его у меня… Если бы не Родион, не знаю, что было бы… Егор вел себя, как сумасшедший… Не знаю, что плохого мы с Джаном сделали этому человеку…
