Ангмарская чуть напряглась, раскидывая новую сеть. Нельзя было упускать остальных демонов. В этом доме их было чуть больше сотни – разных возрастов, примерно одной силы. Необученных. Диких, если можно так выразиться. Но – контролируемых. Настоящая армия – подарок для полководца.
К сожалению, Сулмор не могла назвать себя достаточно опытной в этой области. Но она умела учиться.
Отворив дверь, на которой расплывалось непривлекательное пятно (впрочем, алых брызг и пятен здесь было достаточно, чтобы впоследствии попробовать отразить эти коридоры в какой-нибудь картине – достаточно шокирующей. Хотя на вкус хейтерши получилось бы не слишком удачно. Настоящий шок лежит где-то за гранью изображения светловолосого ребенка с окровавленными руками, только что бывшими лапами волка. Конечно, можно нарисовать и этого полулиа, только что пробежавшего мимо... Но – банально получится), Сулмор вошла в комнату, где по ее приказу не тронули ничего. Пара перевернутых стульев не в счет – отсюда кого-то выволокли...
Ангмарская вернула один из предметов мебели в нормальное положение, не прикасаясь к нему, и поставила его на место, чтобы сесть за стол. Непривычная круглая клавиатура не ввела демонессу в замешательство – в принципе, ей все равно было, на чем печатать. Основную массу информации все равно следовало ввести иначе – напрямую. Велка объяснила – как. Сулмор в принципе не слишком хорошо общалась с компьютерами – своего, например, у нее не было вообще. При необходимости можно было воспользоваться машиной Мэлис – своенравной разумной электронной тварью. Большинство познаний принцессы, связанных с техникой, находилось в графе «тактика и стратегия игр».
Но, играя с вероятностями (хоть это и своего рода читерство), можно сделать все, что нужно, и не обладая специальными знаниями. Главное – знать нужный результат и потом все проверить...
Тонкие белые пальцы легли на претенциозные пурпурные клавиши, но ни одного нажатия не последовало. Ангмарская пожелала, чтобы на этой машине (а также на всех, связанных с оной) возникли все необходимые документы, касающиеся мнимого пребывания в приюте сенгарийцев по имени Мэлис и Рингил. Образы официальных бланков, заполняющихся строчками, пролетели где-то за веками. Жесткий диск машины удовлетворенно зашуршал.
Очнувшись, Сулмор проверила вначале свое войско (все собрались внизу, готовые покинуть здание), затем – компьютер. Повинуясь демону, машина развернула картотеку. Соответствующие записи находились на своих местах, документы выглядели так, будто их никто не трогал с тех пор, как в обоих досье появились записи о передаче ребят под опеку сенгарийца по имени Глор Шиин, ближайшего родственника.
Счастье, что документацию здесь ведут только в электронном виде. Именно на этой планете... Хотя для Велки этот аспект основного смысла не имел – можно было легко подделать и бумаги. Просто для этого пришлось бы продлить пребывание на негостеприимном шарике под названием что-то-там-гар.
А это место Ангмарской не понравилось. Совершенно.
Выключив машину, Сулмор направилась к будущим свидетелям. Действуя в некоторой степени самостоятельно, ребята отобрали наименее паскудных представителей преподавательского состава, так что работать с перепуганным до смерти коллективом было совсем не противно. Относительно. В принципе, копаться в любых мозгах неприятно, лишь некоторые демоны находят в этом свою прелесть.
Закончив с нанесением ложных воспоминаний на нормально-обрывочную память сенгарийцев (почти ничем не отличающуюся от человеческой), хейтерша приказала каждому из обработанных лично собрать мозаику, после чего занялась коррекцией последних, наиболее жутких воспоминаний. Причиной бунта Ангмарская, чуть помедлив, обозначила жестокое обращение с учащимися.
Выйдя из комнаты, принцесса услышала, как за ее спиной возводят баррикаду из мебели. Окончательно очнуться сенгарийцы должны были чуть позднее.
Сулмор послала по нитям своей паутины приказ: выходить. У принцессы уже был план – ребят следовало передать Веледе. А пока о них может позаботиться и Ангмарская...
Рингил растянулся на своей, поперечной полке. В паре сантиметров от макушки располагалась голова Мэлис, и это обстоятельство не давало расслабиться. Впрочем, хейтер умел притворяться.
Ничегонеделание в приятной компании – тоже своего рода пытка. Ведь того, что действительно хочется, сделать как раз не дадут... Будут сплошные совместные просмотры хороших фильмов, дегустация извращений местной пищевой промышленности... Рингилу казалось, что он никогда столько не ел. Собственно, можно было и отказаться, но Мэл сказала, что нужно маскироваться под нормальных живых сенгарийцев.
И фильмов он столько никогда не видел. И даже не подозревал, что его отец в этой реальности считается легендой – звездой среди композиторов, работавших на кинематограф... Звездой, сиявшей всего сезон. Но так, что память осталась та еще...
Рингил не осуждал отца за желание отдохнуть и оторваться в неадаптированной реальности. Собственно, права на самореализацию у хейтеров кодекс не отнимал – пока это право не нарушает баланс. А Пейнджел был... в общем, позволить себе он мог многое.
Странно было ожидать от отца именно сидения у матраса Наоми Джайнис. Сам Рингил позволял себе эти встречи не слишком часто. А Пейнджел был официальным вербовщиком, его носило везде и всюду... не могло не носить.
Кто-то должен быть уверен в том, что количество хейтеров будет расти, хотя это никому и не нужно.
Демон потянулся, коснувшись пальцами ног ступни Славы, и решил встать. Все равно спать уже не хотелось... Сев на полке, Рингил уставился на безмятежно дрыхнущую Мэлис. Отношение хейтера к прекрасной коллеге по мировоззрению осталось практически прежним – понаблюдав за Мэл в спокойной обстановке, он понял, что не ошибся.
Она и правда шла по вершинам, которые многие считали недостижимыми. Но когда-нибудь цепь великих свершений закончится и Мэл станет нечего делать... Возможно, она построит для себя еще несколько вершин. Возможно – решит, что можно заканчивать.
В этот день Рингил хотел бы оказаться рядом с ней. Хотя бы так, как во сне...
Одно и то же видение приходило много раз, и каждый раз врезалось в память... Рингил украдкой взглянул на свои руки, пытаясь найти на них следы порезов от жесткой травы и острых каменных граней. Но на бледной коже вырисовывались только старые шрамы, тонкие и незаметные – для тех, кто не знал, где искать.
Этой корабельной ночью хейтер снова карабкался по скалам, силясь не упасть с осыпающейся тропы – и не упустить из виду идущую на несколько шагов впереди Мэлис. Она не оборачивалась и не прилагала особых усилий – казалось, что тропа из последних сил подстраивается под ее ноги. И, не выдержав напряжения, – сползает в пропасть огромными ломтями, чтобы больше никто не прошел этой дорогой...
