Я понял, что Мария решилась сделать. Чёрт, только не это! Надо успеть перехватить листок! Нет, отвести ее руку в сторону!
Однако я не успел.
Сгусток золотистой энергии сорвался с пальцев Марии и моментально спалил дотла подгоревшую бумажку. А вместе с ней — и мои надежды узнать послание Дмитрия.
Сверкающий сгусток ударил в потолок и рассыпался золотистыми молниями и искрами. В месте попадания осталось большое чёрное пятно… Кто-то сверху начал стучать в потолок и старческим голосом орать: «Хватит мебель двигать, алкаши проклятые! Всю душу выпили!».
Я не успел затормозить и на полном ходу влетел в Марию. Мы оба рухнули на пол. Мария — на спину, я — на Марию. Она тяжело дышала и смотрела на меня широко распахнутыми глазами. Гамму чувств, которая в них смешалась в этот момент, я даже передать не могу…
Полагаю, моё лицо выглядит в этот момент примерно также.
Я отчётливо ощущал два упругих полушария, упирающихся мне прямо в грудь. При каждом вздохе Марии они приподнимались, усиливая давление. В моей голове царил полный хаос и сумбур. Так, так, надо собраться с мыслями!
Около входа послышался шорох. Мы с леди Вышнегорской одновременно повернули головы в ту сторону.
В дверях стояла Ира. И испуганно смотрела на нас. Её глаза были широко распахнуты, как и рот. Она очень быстро и часто дышала, словно ей не хватало воздуха. Зрачки девушки сильно расширились, почти закрыв радужку.
— Зачем вы дерётесь! — испуганно воскликнула Ира, — Мама! Братик!
Я скатился с Марии, мы оба поднялись на ноги. Ира развернулась и со слезами на глазах убежала в женскую комнату. Бросив на меня виноватый взгляд, Мария отправилась за ней. Я двинулся следом за леди Вышнегорской.
Очевидно, в этот раз я проиграл — письмо потерянно. Что ж, я умею признавать поражения. Главное, сделать правильные выводы. И не допустить ещё больших потерь. А ещё подумать, что делать дальше.
Но сперва — убедиться, что с младшей всё хорошо.
Ира лежала на кровати на боку, крепко обняв подушку и уткнувшись в нее носом. И хныкала.
Мы с Марией сели по бокам от нее. Леди начала гладить дочь по спине и боку, что-то ласково шептать. Ира продолжала всхлипывала, но постепенно всё тише и тише.
— Сестрёнка, всё хорошо, — сказал я, — Мы уже помирились.
Ира оторвала от подушки заплаканное и покрасневшее лицо. Посмотрела на меня, потом перевела взгляд на Марию.
— Почему вы… хнык… с братиком дрались… хнык… — спросила она сквозь всхлипывания.
— Мы немного поспорили, — Мария бросила на меня быстрый взгляд. Я кивнул, — Совсем чуть-чуть…
— Не чуть-чуть! Я вижу!
— Такое иногда бывает… Но мы уже помирились. И больше не будем… — Мария бросила в мою сторону умоляющий взгляд.
Да уж… меня переиграли по всем фронтам. Я связан по рукам и ногам. Леди получила, что хотела, а я остался с носом.
— Да. Помирились. Больше не будем, — признал я. Мария оказалась более опасным противником, чем все остальные, с кем я сталкивался до этого. В каком-то плане опаснее Мираэль и Аманды. Ведь она действовала не из корыстных интересов. Она была убеждена в своей правоте и поступала, как ей казалось, исходя из блага семьи.
Мария права в том плане, что в присутствии Иры никакие разборки недопустимы. Я не хочу, чтобы младшая сестрёнка пострадала. Удивительно, но за эти короткие дни я успел к ней сильно привязаться…
— Не деритесь больше… хорошо? — попросила Ира.
— Не будем, — хором пообещали мы.
На лице у сестрёнки появилась улыбка. Она шмыгнула носом и робко улыбнулась. Ну хотя бы моя младшая сводная сестрёнка успокоилась. Хоть какой-то плюс.
Мда-а-а… похоже, про письмо мне стоит забыть. Из пепла информацию уже никак не восстановить. Разве что найти Редкий Дар с соответствующей специализацией. Но это крайне маловероятно.
Тем не менее, надежда ещё есть. Ведь Мария прочитала письмо. Знает его содержимое, оно в ее памяти. А это значит, можно так или иначе убедить ее раскрыть мне текст послания… Но нужно придумать как.
В принципе, если Мария увидит, что я способен решить все семейные проблемы — найти новое достойное жилье — она может сменить гнев на милость. Но это не точно.
Мария сбегала на кухню и вернулась со стаканом воды и пачкой майндоцина.
— Выпей лекарство, дочка, — ласково произнесла Мария, — Уже пришло время вечернего приёма.
— Конечно, мама…
Пока Ира пила лекарство, я достал смартфон и забил в поиск «майндоцин». Пора уже узнать, что же это за штука и от чего применяется. Раз уж с письмо не получил, вернусь к старому плану на вечер. Но с Марией ещё надо будет обсудить произошедшее.
Так, ага… состав, фармакологические свойства, сертифицировано, бла-бла-бла… Ага, вот, показания к применению.
Медицинское изделие Майндоцин действует механически, обеспечивая стимулирование угасших мозговых волн и духовных потоков, связанных с разумной деятельностью. Оно также содержит уплотненную духовную силу, которая служит источником энергии пациенту.
Лекарство майндоцин рекомендовано всем пациентам, скоропостижно расставшимся с жизнью по тем или иным причинам. Оно обеспечивает дальнейшую жизнедеятельность, пусть и ограниченного характера в качестве ходячего немёртвого. Также препарат оказывает успокаивающий эффект, подавляя агрессию и умственную деятельность. В первый раз принятие лекарства осуществляется при помощи медицинского инструмента — помещается в желудок через трубку. В дальнейшем пациент может принимать лекарство самостоятельно.
Рекомендуется для употребления так называемым «немертвым», оживленным при помощи накачки извне духовной энергией. В дальнейшем они могут работать под надзором на опасных производствах и в зонах химического и радиационного заражения. Майндоцин не замедляет процессы разложения! Во внерабочее время пациентов рекомендуется хранить в замороженном состоянии при температуре не выше минус восемнадцати.
ВНИМАНИЕ! Лекарство не предназначено для живых! При случайном приёме внутрь рекомендуется вызвать рвоту и промыть желудок. Возможны непредсказуемые побочные последствия.
Мои брови взлетели высоко на лоб. Подождите… Чего-чего? Это чем таким мы поим Иру? Она не похожа на человека… немертвого… которому нужно подобное лекарство! Да блин, это лекарство для оживших мертвяков по сути! Чтобы они работали на опасных предприятиях. Оно не предназначено для людей!
Мне захотелось вызвать у Иры рвоту в срочном порядке и достать из нее этот самый майндоцин, предназначенный для «стимуляции мозговых волн».
— Спать хочется, — вяло произнесла Ира и зевнула, прикрыв рот ладонью.
— Поспи, дочка, — Мария накрыла её одеялом. Ира послушно закрыла глаза, подперла щеку кулачком и негромко засопела.
— Вадим, — шепнула мне Мария, глядя робко снизу вверх, — Давай найдём, компромисс, хорошо? Я тебе кое-что расскажу из прочитанного… честно, обещаю. Ты узнаешь волю отца. Но чуть-чуть попозже, хорошо?
Я вздохнул. Пойти на компромисс — это значит сделать так, как хочет женщина. Очевидно, что самое интересное и важное Мария как раз и не расскажет. Но для вида я просто кивнул. Пусть думает, что я смирился.
Тем не менее меня всё ещё волновал майндоцин. Какого черта мы поим девочку такой дрянью? И судя по всему это происходит уже давно. Может быть даже больше года. А то и вовсе много лет.
Пофиг на конспирацию, я спрошу у Марии здесь и сейчас.
Мы молча переместились на кухню, выключив у Иры в комнате свет. Сели за стол друг напротив друга.
— Прости… — Мария, не выдержав моего спокойного взгляда, опустила глаза и закрыла лицо руками, — Я знаю, теперь ты ненавидишь меня… я даже не буду вымаливать прощения… Знаю, что бесполезно.
Наверное, настоящий Вадим Сабуров сейчас закатил бы истерику. Рассказал бы про свои чувства, про то, что он уже взрослый, а ему недоверяют… Почему-то именно это мне и захотелось сказать. Очень слабо, но захотелось. Вместо истерики я спокойно произнёс:
