После было сказано такое, что я покраснела и вцепилась в подлокотники кресла, пытаясь справиться с шоком.
— Если между вами что-то было, то ни задание, ни титул, ни истерика не помешают мне разложить тебя сию же секунду на этом самом столе… Да, в таком случае первый раз со мной не станет для тебя чем-то очень уж приятным! Но я слишком зол сейчас для нежностей… Хотя в дальнейшем я исправлюсь, даю честное слово!
Де-е-емон!.. С него действительно станется…
Я вжалась в кресло, потому как воображение живенько, ярко и красочно нарисовало мне последствия срыва полупьяного лиса под приворотом, если я перестараюсь со своим возмущением. Что ж, скорректируем дальнейшие действия! План «А» с яростным негодованием и открытым сопротивлением идет по хыр-ли шеру, работаем по плану «Б» — «сначала сбежать, потом наказать»… Мавка я или не мавка?! Ему не сойдут с рук такие оскорбления!
Лис словно прочитал мои мысли и снова неприятно усмехнулся. Сделал глоток вина, аккуратно, придерживая за ножку, покрутил бокал по часовой стрелке, любуясь рубиновыми переливами благородного напитка, и продолжил все тем же тихим, ровным голосом:
— Что еще? Между нами тогда ничего не было… Ничего катастрофического, я имею в виду. Могу тебя поздравить: пока ты являешься наживкой для вампира, ты нужна мне невинной! Но это, собственно, все, что в данный момент останавливает меня от реализации моих задумок… — он выразительно пристукнул кончиком когтя по столу.
Я вздрогнула, внутренне безжалостно давя панику. Да, мне было страшно. А кому бы не было? Плюс я была мавкой — существом изначально эмоциональным и склонным к панике без повода. А тут он был! И еще какой!
Мне стало совсем уж кошмарненько!.. Настолько, что я решилась на маленькую ложь, которую, надеюсь, не заметят в бокале правды.
— Не стоит усердствовать! — тихо сказала я. — С Грэгори у меня тоже ничего не было… Я и правда влюблена в него, но помню про нашу договоренность по поводу вампира. И тоже даю слово больше не попадаться вам на глаза! Еще я постараюсь выяснить все, что могу, по поводу этого странного воздействия, и я…
— Мавка! — гневно рыкнул кицунэ, с громким стуком поставив бокал на стол. — Ты думаешь, что сможешь узнать об этом больше меня?! Меня, наследника одной из княжеских ветвей Севера! В чем ты надеешься меня переплюнуть? В связях, в деньгах, в силе воли? Ты и правда считаешь, что я покорно иду ко дну и не пытаюсь хоть как-то справиться с ситуацией?!
Я вздрогнула от окрика и опустила глаза, чересчур нервно стиснув ладони на ткани платья.
— Прошу прощения…
— Не прощу! — грубо и даже чуточку брезгливо отозвался лис. — В общем… Выхода у тебя нет, Подкоряжная! Если ты не желаешь вылететь из Академии, то сделаешь то, что я скажу и как я скажу! Все понятно?! То есть сначала мы заканчиваем историю с вампиром, а после ты на некоторое время разнообразишь мой досуг. Со своей стороны могу пообещать, что он не будет для тебя лишен каких-нибудь приятных сторон. Я же не зверь… Поэтому деньги, наряды, побрякушки тебе гарантированы! Да и в постели на меня еще никто не жаловался. И — да… Думать забудь про своего трубадура! Даже не смотри в его сторону!.. Разумеется, если ты хочешь, чтобы с его головы ни одна волосинка не слетела.
Да что же такое творится-то, а?! Каждое слово, каждое его проклятое слово било наотмашь, впивалось в душу тысячами иголок, вымораживало сердце мертвецким холодом. Этот стервец прекрасно осознавал свою абсолютную власть и активно ею пользовался. Он знал, что я сейчас себе практически ничего не могла позволить! Точнее, наверняка полагал, что я сейчас вообще ничего не могла. Мне же нельзя вылетать из Академии, нельзя подставлять под удар Грэга… Да-да, этого нельзя допускать… То есть, получается, можно только дрожать, как мышь под веником, и молча выполнять его капризы. А вот подавится он мавочкой!
Помнится, в далеком босоногом детстве, когда изрядно баловавший внучку дед собирался сообщить мне какую-нибудь архиважную родовую тайну или еще что-нибудь такое же занимательное и значимое, он свой рассказ всегда начинал со слов: «Никогда не сдавайся, Нэви… Никогда! Даже если тебя проглотит дракон, пара выходов всегда найдется…»
Я сейчас сидела злая, как эльф с похмелья, прикусив губу, стараясь сдержать злые слезы, и понимала, что да, все вышло так, как он и говорил, — меня собирался сожрать дракон. Карликовый. Пушистый, наглый и хвостатый. Который пахнет березовым соком… Кх-м! Что-то меня занесло… М-да… Не важно! Важно то, что у меня по иронии судьбы действительно еще были в запасе два выхода, один из которых кицунэ мог бы и просчитать, дай он себе труд соскочить с пьедестала и взяться за голову, а не за… К-хе, к-хе! И это тоже не важно… Ничего он не будет просчитывать, в шаге-то от победы. Какая гадость! Меня сейчас точно стошнит от этой нервотрепки. Ну почему, почему я ничего толком не могу ему противопоставить?!
— Вы пожалеете… — прошептала я, с ненавистью глядя на мужчину, который уже встал и, опираясь обеими руками о стол, тяжело дышал, жадно глядя на меня. — Чего бы мне это не стоило! В крови своей захлебнетесь…
Он резко подался вперед, обхватил мой подбородок, с нажимом провел по красной от прикусываний нижней губе и усмехнулся.
— Возможно! Но сначала я проучу тебя, мавочка… Ох, как проучу!.. Так, что ты утром с кровати и встать не сможешь. Все будет так, как я захочу, и столько, сколько захочу! Ты…
Я вырвалась из его захвата и, не отводя взгляда, рыкнула в ответ:
— Посмотрим!
Лис медленно вернулся на место, тяжело опустился в свое кресло и равнодушно пожал плечами.
— Сопротивляйся, если хочешь! Добыча, которая пытается сбежать, гораздо ценнее. Желаннее… Хотя куда уже больше?!
Подведем итог? Меня фактически загнали в угол… Я никуда не могу дернуться, да и лавировать почти не осталось пространства. Как же меня это бесило!.. Какое право он имеет говорить обо мне как о дешевке, так себя со мной вести, такое себе позволять?!..
— Мерзавец!.. Подлец!.. Низкий и беспринципный ублю…
— Стоп! — резко и жестко оборвал меня Нар-Харз. — Меня совершенно не задевают эти твои детские попытки уязвить побольнее, тем более львиная доля высказанных тобой эпитетов совершенно правдива. Но вот обстоятельств моего рождения не смей касаться! Мать свою я люблю, уважаю и никому не советую подвергать сомнению ее моральный облик и мое терпение…
— И потому в своей самолюбивой спеси вы полагаете, что все будет так легко и просто, как ваша левая задняя лапа захочет?!
— Все будет еще проще, мавочка… Ведь ты ничего не можешь мне противопоставить.
