— Вызову на дуэль. Пусть туманы и меч определят достойнейшего.
— Ты ещё слаб! — Покачала головой.
— Даже при смерти я буду сильнее его. — Лорд весело подмигнул мне. — Сольд, не бойся, я не оставлю тебя вдовствовать. А, и ещё… — Он выставил указательный палец. — Нынешним вечером встречусь с хранителями, чтобы оценить, можно ли доверять им. Пожалуйста, не сбегай как обычно.
Я ударила Трауша кулачком по груди, и будущий муж расхохотался. Склонился к земле, зачерпнул в ладонь снега. Замахнулся. Снежок разбился о полушубок.
— Моя леди, — смакуя, проговорил лорд.
— Что, мой лорд? — с ехидцей ответила я, метясь снежком в голову.
Взгляды пересеклись, выбивая искры. А снежинки кружили над нами в предсмертном вальсе.
Трауш уехал перед закатом, и я, мысленно пожелав ему удачи и помолившись богам моей матери (в них, отзывчивых и всепрощающих, я верила сильнее, нежели в бесстрастных отцовских или гневающихся теневых), занялась подготовкой к торжеству. Первым делом собрала прислугу и оповестила:
— Все вы приглашены на нашу с высоким лордом свадьбу.
Молоденькие служанки затараторили:
— Когда?
— Где?
— Как?
— Вот так новость!
— Как здорово!
Они прыгали и обнимались, точно были моими подружками; радовались как за себя. Мужская часть служащих оживленно переговаривалась. А вот мажордом, который когда-то жаловался на меня Траушу по любому пустяку, а на деле оказавшийся премилым старичком, сказал раздосадовано:
— У нас и одежд подобающих по такому случаю нет.
— Не переживайте. Портные прибудут завтра и исполнят любой ваш каприз.
Это заявление породило новый шквал охов и ахов. Служанки голосили ровно до тех пор, пока слово не взяла кухарка. Её громовой голос разнесся по зале, и счастливые донельзя девушки разом заткнулись.
— Постойте, — она уперла мясистые руки в бока, — если приглашена вся обслуга поместья, то кто ж приглядит за наемными поварами? Леди, уверяю, эти проходимцы схалтурят, и ваша свадьба будет обречена. Они ж что не испортят, то пожрут, гады.
Я прикрыла смешок покашливанием. По — семейному непосредственная забота чужой нам женщины тронула до глубины души. Какая ей, в самом деле, разница до хозяйской свадьбы? Ан нет, искренне переживает.
— Спасибо вам. — Я приобняла кухарку. — За всё спасибо. И не волнуйтесь ни о чем. Это наш общий праздник, поверьте, его невозможно испортить.
— Так потому и сердце болит, что общий. Ай, да что с вами поделать! — Кухарка шмыгнула носом. — Как дети малые!
Взбудораженная прислуга разошлась кто куда, вдоволь пообщавшись на тему свадьбы. Правда, я и сама толком не представляла, что и как. К примеру, платье. Какой выбрать цвет, покрой? Как быть с гостями? Есть ли теневые обычаи, посвященные обряду бракосочетания? У людей — аристократов было принято поручать подготовку стороннему человеку, тени же предпочитали не доверять никому, кроме самих себя. Потому мне пришлось закопаться с носом в книгу по свадебным традициям Пограничья и узнать, во — первых, что оттенок платья выбирается по родовому гербу невесты. Герб дома Рене украшала нежносиреневая фиалка на белом фоне. С платьем я определилась. Никаких обручальных колец здесь не надевали — достаточно руны, что сплетала супругов до самой смерти. Застолье устраивали на улице в теплое время года, в холодное же… в холодное автор — составитель книги советовал не планировать церемонии, ибо «морозные дни сулят морозные отношения». Я ни капли не верила пустяковым приметам. Мои чувства к Траушу росли с каждой секундой.
И пусть ледяная корка навеки сцепит наш союз.
Пред священным жрецом, в обязанности которого входило объявить союз состоявшимся, мы должны были произнести клятвы. Вычурные и монотонные — заучить бы их. В общем, забот хватало.
Уснула я, когда в окна постучался кровавый рассвет, и не услышала, как воротился высокий лорд. А проснулась раньше его и, выбравшись из-под одеяла, на цыпочках выскользнула из комнаты, чтобы не разбудить будущего супруга. Супруг. Слово согревало как пламя камина в стужу. Я, сыто улыбаясь, вышла в коридор. Чутье тут же ощерилось. Опасность! — ударило по вискам.
По поместью плыл отчетливый запах чего-то, что заставляло волосы на затылке вставать дыбом: густое, сладкое, тяжелое. Я принюхалась и, настороженная донельзя, спустилась в столовую. Вскрик, вырвавшийся из горла, разорвал сонную тишину.
Повсюду — на столе, подоконнике, в напольных вазах — белели лилии. Удушливая вонь заполнила углы, доводила до тошноты. Откуда они? Неужели подарок Трауша в честь нашего решения? Что ж, тогда он не угадал. Жуткий подарок, ужасный, отвратительный! Я, пятясь, выскочила в холл и на дрожащих ногах поднялась обратно в спальню. Лорд уже проснулся и как раз натягивал халат.
— Никогда не дари мне лилий, — выпалила я и замотала волосами.
Трауш озадаченно изогнул бровь.
— Ладно, не буду.
— Те лилии… — продолжила, оттягивая ворот ночной сорочки, — конечно, прекрасны, но я с некоторых пор не переношу эти цветы.
Дыхание застряло посреди горла.
— Какие те?
— Те, что в столовой.
— А в столовой лилии? — Трауш затянул пояс.
Я судорожно закивала. Вонь преследовала меня, и казалось, что где-то — за шторой, в закутках кладовой, под столом — прячется господин Розеншал. Вместе с Траушем мы осмотрели вазы, причем я заглядывала внутрь с непонятным трепетом. Уж не ожидала ли застать там темного мага?
Скорее — кровавый подарок от него.
Так, — подытожил высокий лорд, налив мне воды из графина, — никаких лилий я тебе не дарил, уж поверь. А откуда взялись эти, мы выясним. Герих!
Мажордом явился тут же, будто поджидал в проходе.
— Кто принес цветы? — Трауш провел пальцем по белоснежному лепестку.
— Постойте, разве не вы? — нешуточно поразился мажордом. — Около семи утра я обходил поместье и увидел их, потому пребывал в полной уверенности, что вы приготовили подарок для будущей супруги.
С моего лица стекли любые краски, и я почувствовала, как заваливаюсь на спину — Трауш успел в последний момент обхватить за талию и усадить на стул. Если цветы принес не он, то кто?!
«Золотце», — по — старчески дребезжащий голос господина Розеншаля вспорол сердце. Что, если он сумел проникнуть в Пограничье?
Кожа покрылась испариной.
— Как видите, моя леди не выразила восторга от подарка. — Трауш пощупал мой пульс, тронул мокрый лоб и распорядился принести успокоительных капель. Мажордом скрылся в коридоре, но мы недолго оставались вдвоем. Лорд даже не успел начать допрос с пристрастием (а я уверена, спрашивать он будет именно так), как в столовую впорхнула благоухающая Мари в золотом платье с вырезом, заканчивающимся у самого бедра.
