– Передай принцу, что я больше не буду колдовать в замке и немедленно явлюсь к нему для получения необходимых инструкций, – проговорил я самым что ни на есть официальным тоном, после чего отец Симот с явным облегчением вскочил из-за стола.
– Благородный сэр, я уполномочен проводить тебя к принцу и, если ты разрешишь, подожду тебя внизу!…
Молельник быстренько покинул мое общество, а вот ланнан ши по-прежнему осталась сидеть в кресле.
«Почему, интересно, всех так перепугала моя небольшая шутка с бароном?» – поинтересовался я у своей гостьи.
«Потому что она… необъяснима… – ответила та. – Ни сквот, ни фейри никогда так не поступил бы! Ведь ты превратил благородного сэра в… уродливый обрубок! Ну посуди сам, какой из него теперь благородный сэр, если он не может владеть оружием?! Фейри могут своим волшебством напугать или даже в злобе убить сквота, но никогда не изувечат его таким страшным способом… Сквоты предпочитают решать разногласия между собой как раз оружием, просто потому, что не обладают магической мощью! А ты… Ты непонятен ни сквотам, ни фейри и потому… страшен. Очень страшен!»
«Но, согласись, барон Торонт вел себя совсем не как благородный сэр, что на его… совести слишком много отвратительных дел, что…»
«Ты странно рассуждаешь, повелитель… Барон Торонт не лучше и не хуже любого благородного сэра… за исключением, пожалуй, совсем немногих… Большинство благородных сэров считают своим правом распоряжаться делами, телами, жизнями подвластных им простых сквотов… да и некоторых фейри. Они считают, что для достижения их целей, их желаний им можно делать все, что угодно… если, конечно, они точно знают, что не получат достойного отпора…»
Здесь в мыслях Эмельды промелькнула горькая усмешка. Чуть помолчав, она продолжила: «А тех из благородных сэров, кто так не думает, это большинство не признает за своих и считает… выродками! Жалость, сочувствие, доброта, привязанность, честность, верность слову… благородство – все это совсем не свойственно большинству благородных сэров… да и всем остальным сквотам тоже!…»
– И они надеются получить души?! – изумленно пробормотал я вслух.
«Кто?!!» – бомбой взорвался в моем мозгу вопль Эмельды, и тут же последовал вопрос, заданный вслух:
– Кто надеется получить душу?!!
Она вскочила со своего кресла и в одно мгновение оказалась около меня. Ее глаза пылали мрачным огнем, а прекрасное лицо исказила чудовищная гримаса ненависти. Я от такого напора, признаться, несколько растерялся, а ланнан ши, словно почувствовав мою слабину, буквально взревела:
– Говори, сквот презренный, кто надеется получить душу, каким образом и откуда ты об этом узнал!!!
В глазах ее зажегся торжествующий огонь, белые точеные руки протянулись к моему горлу и на длинных, тонких, холеных пальцах вдруг выросли кривые острые когти!
Видимо, именно эта яростная угроза, именно эта стремительная попытка вырваться из-под моего влияния, едва не закончившаяся успехом, помогла мне мгновенно прийти в себя. В следующую секунду я простым усилием воли вызвал в сознании атаковавшей меня ланнан ши образ огромного черного мужчины с рогатой бычьей головой, который, дыхнув ей в лицо опаляющим жаром, прорычал:
– Моя!… Помни, моя!…
И Эмельда тут же сникла, когти на ее пальчиках отвалились и, тихо звякнув, упали на паркет, глаза погасли, словно затянувшись тонкой белесой пленкой.
– Твоя… – тихо прошептала она. – Я помню…
«Вот так-то лучше! – вернулся я к мысленному разговору. – А теперь я отвечу тебе на твой вопрос. Барон Торонт проговорился в одном… интимном разговоре, что когда он получит душу, он всех живущих в его баронстве превратит в кра-сквотов. И в разговоре со мной он не отрицал этого факта… вот только идея эта не его, а его друга графа Альта. Каким образом граф собирается осчастливить своего друга, ну и скорее всего себя тоже, душой, я, к сожалению, не знаю… Если тебе хоть что-то удастся об этом узнать, немедленно сообщишь мне! Поняла?!»
Ланнан ши стояла рядом с моим стулом, закрыв глаза и покачиваясь из стороны в сторону. Когда я закончил говорить, она открыла глаза и невпопад произнесла:
«Теперь я знаю, что сделает с фейри Человек, когда придет на смену сквотам…»
«Да? – Меня действительно заинтересовали ее слова. – И что же?…»
«То же, что ты сделал со мной!… Ведь ты – Человек!… Поэтому ты себя так и ведешь… со сквотами и с фейри!…»
«Только никому больше об этом не говори… – усмехнулся я. – Не надо никого пугать попусту».
«Нет!… – Она обреченно покачала головой. – Наоборот, надо всем рассказать, что в Мире появился Человек! Пусть все знают, что их ждет!»
«Перестань паниковать! – как можно резче бросил я свою мысль. – Ты же – ланнан ши, вспомни об этом! И пойми, Человек в вашем Мире появится еще не скоро… А я… Я уйду через несколько дней, максимум недель, и все в вашем Мире покатится по-старому!»
«Нет, раз явившись, Человек уже не оставит наш Мир… Если ты даже уйдешь, как обещаешь, то наверняка очень скоро вернешься… и не один!»
«Ах ты, господи ты Боже ж мой! – воскликнул я. – Мне здесь только бабской истерики не хватало!!!»
Эмельда откачнулась от моего стула, словно ее ударили в грудь, и прошептала:
«Вот!… Вот и имя Бога прозвучало в нашем Мире!»
Плечи ее бессильно поникли, голова безнадежно опустилась и, не дожидаясь моих слов, она тихо проговорила:
«Господин, позволь мне удалиться… Я постараюсь выяснить, каким образом граф Альта задумал получить для себя душу… Я никому не открою то, что ты Человек… Я буду преданно тебе служить… Я – твоя…»
«Иди…» – также негромко ответил я, и как же противно при этом было у меня на душе!
Ланнан ши подняла на меня свои огромные глаза, в которых плескались слезы, и в следующее мгновение истаяла в воздухе, превратившись в крошечное туманное облачко, унесенное едва заметным потоком воздуха.
Я довольно долго сидел у стола с остатками завтрака, стараясь перебороть то отвращение к самому себе, которое неожиданно появилось у меня после разговора с Эмельдой, пока наконец не вспомнил, что внизу меня ожидает отец Симот.
Вздохнув, я поднялся из-за стола и поплелся вниз.
Молельник принца действительно все еще сидел в нижней приемной, терпеливо дожидаясь появления моей персоны. Как только я вошел в комнату, он вскочил на ноги и заторопился к входной двери, приговаривая на ходу:
– Прошу за мной, благородный сэр, прошу за мной…
Как и в первый раз, мы не встретили во дворе никого. По пустой мостовой отец Симот довел меня до незаметной двери, ведущей внутрь дворца, и по узким лестницам и темноватым переходам провел в кабинет принца. Отворив передо мной двери кабинета, он просунулся вперед и быстро проговорил:
