— Как можно использовать древний миф, легенду против группы невинных, безобидных…
— Стало быть, это миф и легенда, когда вам нужно защитить своих безобидных, как вы говорите, рабочих, — и неоспоримый исторический факт, когда вы хотите внушить нам почтение к этой куче старых камней?
— Прошу вас, герцог. — Валентин бросил гневный взгляд на Насимонте и спросил Магадоне Самбису: — В какое время суток произошло убийство?
— Поздней ночью — после полуночи, судя по всему.
— Я был последним, кто видел доктора Гуукаминаана, — сказал один из метаморфов, хрупкий, с кожей красивого изумрудного оттенка. Его звали Во-Симифон, и Магадоне Самбиса представила его как специалиста по древней пьюриварской письменности. — Мы поздно засиделись в нашей палатке, обсуждая надпись, найденную накануне. Буквы были очень мелкими. Доктор Гуукаминаан пожаловался на головную боль и сказал, что пойдет прогуляться, а я лег спать. Больше он не вернулся.
— Отсюда до жертвенных платформ путь неблизкий, — заметил Миригант.
— Нужно не меньше получаса, чтобы добраться до них, а то и больше для существа его лет. Он ведь был уже стар?
— Но если кто-то встретил его около лагеря, — добавил Тунигорн, — и заставил дойти до платформ…
— Лагерь кто-нибудь охраняет ночью? — спросил Валентин.
— Нет. Мы не видели в этом необходимости.
— А сами раскопки? Они ничем не огорожены?
— Нет.
— Тогда любой мог уйти из рабочей деревни, когда стемнело, — сказал Валентин, — и ждать на дороге, когда доктор Гуукаминаан выйдет. — Понтифик посмотрел на Во-Симифона. — Покойный имел привычку гулять перед сном?
— Нет, насколько я помню.
— Но если бы он все-таки решил прогуляться ночью, разве он предпринял бы такую дальнюю прогулку?
— Он был вполне крепок для своего возраста — но, конечно, вряд ли стал бы уходить так далеко.
— Скорее всего. — Валентин снова обратился к Магадоне Самбисе: — Боюсь, нам придется опросить ваших рабочих. И всех ученых тоже. Вы же понимаете, что в данный момент мы не можем исключить никого.
— Я тоже нахожусь под подозрением, ваше величество? — сверкнула глазами она.
— Пока что не подозревается никто — и в то же время все. Не хотите же вы внушить мне, что доктор Гуукаминаан покончил с собой, расчленив свое тело и разбросав его куски по всей платформе.
Ночь была прохладной, но утром солнце взлетело на небо с невероятной быстротой, и воздух почти сразу же начал дрожать от зноя. Магадоне Самбиса сказала, что надо поскорей приступать к работе, поскольку к полудню жара станет совсем уж невыносимой.
Валентин был уже готов, когда она зашла за ним вскоре после рассвета.
По его просьбе его сопровождали только телохранители, без придворных.
Тунигорн ворчал по этому поводу, и Миригант тоже. Но она стояла на своем: она предпочитает, чтобы сегодня понтифик сопровождал ее один — когда же он увидит то, что она хочет ему показать, он сможет поделиться информацией с остальными.
Она повела Валентина к Седьмой пирамиде — вернее, к тому, что осталось от нее, то есть к урезанному основанию, квадратному сооружению со сторонами по двадцать футов и пяти-шести футов высотой. Пирамида была сложена из того же красноватого базальта, что арена и многие другие обще ственные здания. Восточное постамента валялись разбитые куски верхней части, разбросанные на обширном пространстве, точно какой-то рассерженный великан хлопнул по западной грани пирамиды своей ручищей и разбил ее вдребезги. На расстоянии примерно пятисот футов виднелась острая верхушка нетронутой Шестой пирамиды, торчащая над купой низеньких корявых деревьев, а дальше выстроились остальные пять, ведущие к царскому дворцу.
— Согласно пьюриварским преданиям, — сказала Магадоне Самбиса, — жители Велализьера каждую тысячу лет устраивали большой праздник и каждый раз строили пирамиду в честь этого события. Это не расходится с истиной, насколько нам удалось установить возраст шести сохранившихся пирамид. Эта, как нам известно, была последней в ряду. Если верить легенде, — и она многозначительно посмотрела на Валентина, — ее построили в честь того самого празднества, на котором произошло Кощунство. Постройка только-только завершилась, когда в город вторглись жители провинций, пришедшие наказать горожан за совершенное ими преступление.
Магадоне Самбиса провела Валентина на северную сторону разрушенной пирамиды. Отойдя футов на пятьдесят от основания, она остановилась.
Верхний слой почвы здесь был аккуратно срезан, и Валентин увидел прямоугольное отверстие, достаточно широкое для человека, а за ним ход, ведущий обратно к пирамиде.
К большому камню слева от раскопа была прикреплена метка из желтой ленты в форме звезды.
— Это здесь вы нашли голову? — спросил Валентин.
— Не здесь. Внизу. Не желаете ли спуститься, ваше величество?
Валентина к пирамиде сопровождали шестеро охранников: великанша-воительница Лизамон Гультин, его личный телохранитель, сопутствовавшая ему во всех путешествиях еще с его цирковых дней; двое громадных косматых скандаров; пара гвардейцев, которых он унаследовал от своего пред шественника, и даже один метаморф, Ааризиим, перешедший к Валентину от мятежного Фараатаа в последние часы восстания. Все шестеро выказали намерение спуститься вниз вместе с понтификом, хотя Лизамон и скандары были слишком велики, чтобы пролезть в отверстие. Но Магадоне Самбиса энергично потрясла головой, и Валентин, улыбнувшись, сделал им знак остаться наверху.
Женщина зажгла фонарик и спустилась в лаз. Крутые земляные ступени вели вниз на глубину девять-десять футов, где проход неожиданно становился ровным и начинался пол, вымощенный плитами гладкого зеленого камня.
Магадоне Самбиса посветила на одну из плит, и Валентин увидел глубоко врезанные иероглифы вроде тех, что украшали церемониальный бульвар у царского дворца.
— Это наше крупное открытие, — сказала Магадоне Самбиса. — Оказалось, что под каждой из семи пирамид существуют святилища, о которых прежде никто не подозревал. Около полугода назад мы работали у Третьей пирамиды, стараясь укрепить ее фундамент, и обнаружили одно из них. Оно было разграблено скорее всего еще в древности. Но это все равно была выдающаяся находка, и мы принялись искать такие же святилища под остальными пятью уце левшими пирамидами. И нашли их, тоже разграбленные. Мы не стали тогда раскапывать седьмое святилище, сочтя, что ничего интересного там не увидим: ведь его, вероятно, разграбили в то же время, когда разрушили /(` , ($c. Но потом мы с Гуукаминааном решили, что не помешает проверить, и проложили ход, в котором мы сейчас находимся. Примерно через день мы докопались до этих плит. Пойдемте.
