— Брр-бур-бор, — изрекла Дрра.
Бур тут же облегченно вздохнул, заворковал, приблизился на шаг к великанше. Но порадоваться за моего носильщика я не успела.
— Быр-дыр? — заметила Дрра крепко вцепившуюся в голову Бура фигурку русалки.
Затем великан получил хорошую трепку. Бур долго оправдывался, краснел, непонимающе оглядывался на меня, но я стояла с невинным видом. Помочь великану я совершенно ничем не могла. Разве что посочувствовать. Косички Дрра тоже заметила и также не смолчала.
— Ыгыр-быр, — наконец-то смилостивилась великанша, завершив сумбурный разговор. Я обрадовалась за Бура, но тут же об этом забыла. Потому что все внимание обратилось теперь на меня.
— Что, прическа растрепалась? — забеспокоилась я. Великаны глядели на меня и молчали.
— Ыр-выр-фыр, — изрекла наконец приговор Дрра и зашагала прочь. Бур перевел дыхание и отер пот со лба.
— Когда начинать петь? — поинтересовалась я с профессиональным рвением.
— Выр-быр, — объяснил Бур, подхватывая меня на руки. Мы направились в глубину маленького леса.
— Эй, я без своих спутников никуда! — честно предупредила я великана. Именно предупредила — потому что они и так увязались следом. Бур оглянулся на них, вздохнул и промолчал. Похоже, он только теперь начал понимать, во что ввязался. А ведь я его предупреждала! По-моему.
Из глубины леса донесся чей-то смех и голоса. Бур прибавил шаг.
«Вот и хорошо, что публика простая, неизбалованная», — рассуждала я сама с собой, сидя в кустах. Всяким городским знатокам не угодишь — то ноту берешь не так, то слова перепутаешь, а то вообще поешь совсем не так, как исполнял когда-то Вольт Сладкоголосый! Ну скажите, кто из людей может доподлинно сказать, как именно пел легендарный Вольт, если жил он двести лет назад? Откуда им знать? А ведь все равно бурчат: «Ушли старые мастера, пришла пустоголовая молодежь, поет без сердца». Толи дело простая публика! Любую песню примут с восторгом, поблагодарят от души, а потом еще и внукам своим будут рассказывать, как сладко пела заглянувшая в их глушь Странствующая!
Обо всем этом я размышляла, наблюдая из-за кустов за праздником. Бур нес меня навстречу шуму и голосам лишь до поры. Среди деревьев блеснула какая-то вода, великан тут же ссадил меня на землю, жестами приказал ждать на месте, а сам отправился вперед. Его встретили приветственными криками, но через кусты и ветки совершенно ничего не было видно. Конечно, я высидела недолго, осторожно пошла следом и вскоре опять увидела Бура. И не только его.
В сердце крохотного леса синело чистое горное озеро — тоже небольшое, с прозрачной водой и раскиданными по берегу валунами. Сейчас озеро казалось еще меньше — из-за множества пирующих великанов. Десятки огромных мужчин и женщин топтались по берегу, жевали ягоды, гоняли по озеру рыбу, мычали, смеялись и рычали. Все поголовно были обряжены в шкуры, таскали камни и грубые дубины. Среди взрослых шныряли дети — примерно с меня ростом. У самого большого и толстого дерева на берегу приткнулся на камнях здоровенный котел. Много хвороста уже было напихано под его дно, большая охапка дожидалась рядом, но огня еще не было. Парочка здоровяков без особой охоты жевала сырое мясо. Бур и светловолосая великанша бродили среди остальных, иногда поглядывая в мою сторону. Похоже, я должна была стать главным событием скромного великанского праздника. Бур или кто-то еще решили порадовать соплеменников и пригласить сказителя. Ну что же, блесну орденской выучкой! Кого они тут могли слышать, кроме волков и упырей? У них даже своих музыкантов не было. Парочка молодых здоровяков пыталась лупить ладонями по камням, но без особого толку и ладу, скорее для собственного удовольствия. Соперников мне нет на день пути, не меньше. Это здорово. Эх, хорошо выступать перед неизбалованной публикой! А играть буду на арфе, учтем их резьбу по дереву.
Прикинув основные вехи моего будущего выступления и порадовавшись за себя, я поползла назад.
Ждать пришлось довольно долго. Стихли голоса и топот, перестали плескаться в озере, на берегу воцарилась подозрительная тишина. Только тогда появился Бур и молча поманил меня за собой. Я двинулась за великаном с арфой наготове. По кружному пути мы вышли на маленький холм перед озером. Памятный пенек с резьбой уже дожидался меня там. «Оставайся здесь», — показал рукой Бур. «Понятно», — кивнула я в ответ, одобряя его выбор. Великан понимал толк в выступлениях. Здесь меня увидят все. И обзор отсюда неплохой. Я оглядела место будущей песни, застонала, выразительно стукнула себя по голове и только потом вспомнила, что могу выражаться словами.
— Ну кто же так передерживает публику!
Бур глядел на меня недоуменным взглядом.
Озерный берег напоминал поле битвы. Куда ни глянь, лежали сопящие тела нагулявшихся великанов. Кое-кто прижимал к бокам недовольно попискивающих детей.
— Ну и что им петь? Колыбельную? — поинтересовалась я у Бура. Но тут мирную тишину расколол негромкий крик:
— Дор-дор!
Один из гуляк проснулся и глядел в нашу сторону. Остальные тоже пробуждались. Открывали глаза, садились, старательно зевали и изо всех сил потягивались. А потом замечали меня и пораженно вскрикивали.
— Э-э-э… доброго дня, — сказала я и помахала всем рукой. Удачное появление перед публикой — половина успеха.
Приняли меня хорошо, внимание привлекла. Оставалось лишь не потерять интерес, спеть — и раскланяться. Зевали они, правда, чуточку неестественно. Ну и что, может, у них так принято встречать певцов. Не буду придираться.
Совсем ненадолго я отвлеклась, настраивая арфу. А когда подняла глаза, то великанское племя в полном составе обступило холм плотным полукольцом. Все глядели на меня и молчали. Стало жутковато. «Это публика. Просто публика», — повторяла я себе. Что такое взгляды слушателей для Странствующей? Но если каждый слушатель выше тебя раза в два и способен прихлопнуть одним ударом, то это что-то меняет. Даже сейчас, стоя на возвышении, я не могла глядеть на них хотя бы вровень. Это тоже было непривычно.
— Какую песню спеть? — откашлявшись, спросила я, когда наполненная дыханием великанов тишина стала совершенно невыносимой. — Есть сказание о Вриле-богатыре. Ростом он был — почти как вы!
— Дор! — торжественно возгласил седой великан и повел рукой от меня к пеньку.
— Дор! — отозвалась толпа.
— Так что, остановимся на богатыре? — робко уточнила я.
И тут вперед шагнул Бур, положил передо мной дубину и отступил.
— Не поняла, — недоуменно начала я. Но тут рядом с дубиной легло копье. И камень. Потом — что-то вроде здоровенного костяного веретена. Копье. Дубина. Еще один камень, скатившийся с получившейся кучи и чуть было не отдавивший мне ноги, — Вы чего? — Я отскочила. Между мной и великанами быстро вырос вал из копий, дубин, камней, костей, цветочков и нескольких рыбьих хвостов, — Мы об оплате, конечно, не договаривались, но вообще-то больше принято… — нерешительно начала я, выглядывая из-за завала, и чуть было не столкнулась с совершенно седым великаном. В его шевелюре не осталось ни одного черного волоса.
