А я уже пел:
Уберись с дороги, морда,
Лапа, тоже уберись!
Для приличного народа
Чистый путь освободись!
И на милю впереди
Зверь с дороги уходи!
Зловещие когти замерли, задрожали и убрались.
— Благодарю тебя, чародей, — со вздохом облегчения проговорил Крысолов. — Я и не думал, что из этой жижи может вылезти такое чудище.
— Надо всегда быть начеку — это не повредит, — посоветовал я старому бюрократу. Я вот, например, всегда начеку, всегда готов к худшему, но Крысолову об этом знать незачем. Пока. — Фриссон, будь другом, заучи это стихотворение и будь готов пропеть его в нужную минуту. Только никакой импровизации, пожалуйста! Мне нужно приготовить другое заклинание.
— Хорошо, господин Савл, — ворчливо отозвался поэт. — Только имейте в виду — я не чародей.
— Не переживай. Зато я — он самый. — Да, соврал маленько, но моим товарищам так нужна была моральная поддержка. — Как только я покончу с новым стишком, я тут же подпою тебе. Но я могу замешкаться — у тебя получится быстрее.
— Не сомневайся, — заверил меня Жильбер.
— Ладно, — тяжко вздохнул поэт.
— Вот и хорошо, — обрадованно проговорил Крысолов и осторожно шагнул вперед, издавая странное попискивание вперемежку со словами.
— Куда же вы подевались, мои милашки? Вернитесь, вернитесь, подружки мои! Чудище уплыло, оно больше не придет. Вы должны показать нам дорожку!
В круг света неторопливо и неохотно вошли две жирные, но потрепанные крысы.
Крысолов удовлетворенно кивнул.
— Ну, ведите нас. Мы пойдем за вами.
И мы пошли — выбора-то не было.
Я смотрел в спину Крысолову и думал о нем. Он оказался не таким уж отъявленным трусом, каким показался мне поначалу. С другой стороны, он и должен быть не робкого десятка, если некогда отважился сделать карьеру в государстве Сюэтэ.
Я принялся бормотать навигационное заклинание, на этот раз более отчаянно. Слова «нам надо дойти к Королю-Пауку» я произнес, пожалуй, слишком выразительно.
Я говорю «слишком», потому что Крысолов только и делал, что предупреждал нас:
— Идите не спеша, ступайте осторожно. Этот проход предназначался для замковой стражи, а они дорогу знали как свои пять пальцев. Бывало, через водостоки пробирались отряды захватчиков, понимаете? Поэтому...
Крысолов не договорил и ахнул. Вода помельчала. По обе стороны от прохода лежали камни.
— Иди дальше, — приказал я, продолжая бормотать стихи.
Но тропинка оборвалась. Крысолов остановился — и ни с места. Он вскрикнул — крысы ответили ему визгом и разбежались в разные стороны. Грязный поток превратился в узенький ручеек. Я снова крикнул:
— Иди дальше!
— Нет! — испуганно воскликнул Крысолов. — Тут моя власть кончается. Теперь ты иди первым.
Чертыхаясь, я обогнал его. Крысолов поплелся за мной, недоверчиво поглядывая на камни под ногами. А под ногами стало совсем сухо, вот только пол был неровный.
— Мы ушли из водостока!
— Хвала Небесам! — воскликнула Анжелика. — Я снова могу дышать полной грудью!
— Но где же мы тогда? — поинтересовался Жильбер.
— В царстве чародея, — ответил Фриссон. — Спокойствие, друзья мои. Верьте тому, кто нас ведет. Он точно знает, куда идет!
— Тогда чародей должен знать, где мы находимся, — заупрямился сквайр. Он чуть помедлил — туннель сворачивал вправо. — Эй, чародей! Что это за место такое?
— Это тор. — Я настолько отрешился от мирских забот, что сам не узнал свой голос, таким он мне показался потусторонним.
Между тем над нашими головами нависали своды потолка, а туннель приобрел постоянный изгиб. Мы передвигались в полости гранитной улитки.
Гранитной ли? Вряд ли. Стены были гладкие, а пол под ногами слегка пружинил. Нет, я не мог понять, что это такое. Друзья переговаривались за моей спиной. Они боялись неизвестности и все же шли за мной вперед.
На самом деле я не слишком старательно обозрел туннель. Все время я только и делал, что бормотал стихи и гадал, что произойдет в следующее мгновение. Меня настолько волновало, куда я иду, что то, где я нахожусь в данный момент, отступало на второй план.
Мрак окружал нас со всех сторон — лишь факел отбрасывал небольшой круг света. А потом мрак рассеялся: туннель раздвоился. Я, не задумываясь, уверенно выбрал левую трубу. Мои спутники, онемев от удивления, последовали за мной.
Через некоторое время труба туннеля снова раздвоилась, потом это произошло еще раз, и еще.
— Ты уверен, что правильно идешь? — поинтересовался Крысолов, но я только резко кивнул и, продолжая бормотать стихи, зашагал дальше.
А потом туннель взял, да и закончился. Мы остановились у гладкой стены, выгнутой вовнутрь. Мои товарищи что-то испуганно забормотали. Я же хмуро поглядел на стену, покачал головой и, развернувшись, зашагал обратно. Товарищи расступились, дав мне дорогу, а потом снова выстроились гуськом и пошли за мной. Только Жильбер выразил беспокойство:
— Чародей, где это мы?
— В лабиринте, — огрызнулся я.
Все молчали — я почти физически ощущал, как напуганы друзья. Мне это было вовсе ни к чему — и своих страхов хватало. Волосы готовы были встать дыбом даже в тех местах, где не росли.
— Ты знаешь дорогу? — робким шепотом спросил Крысолов. Я остановился, задумчиво склонил голову набок, медленно повернулся к Крысолову.
— Вообще-то теперь тебе стоило бы пойти первым, как раньше. Крысы отлично находят путь в лабиринтах.
— Я не крыса! — возмутился бюрократ. — И тут нет ни одной из моих крошек!
Я смотрел на него отсутствующим взглядом. Потом я вздохнул и отвернулся.
— Ну ладно, похоже, мне придется все-таки потрудиться. Пошли, ребята.
И ребята пошли.
Туннель разветвился — я выбрал дорогу. Туннель снова разветвился — я снова выбрал то его ответвление, по которому мы шли раньше. Еще одно раздвоение — и я повернул направо, пробормотав при этом Крысолову:
— Ты все-таки попробуй позвать своих подружек, ладно?
Крысолов вздохнул и несколько раз пискнул.
Мы ждали.
Крысолов покачал головой.
— Поблизости их нет, чародей. Что это за место, я не знаю, но, куда бы ты нас ни привел, крысы тут не водятся.
Жильбер нахмурился.
— Разве это место годится для людей, если тут и крысы не водятся?
Особенное впечатление произвело на меня слово «людей». От него по спине у меня побежали мурашки.
— Хороший вопрос. Только, может быть, уместнее поставить его так: кто тут живет?
Мои товарищи обменялись быстрыми, встревоженными взглядами.
— Савл, — взмолилась Анжелика. — Если ты можешь вывести нас из этой западни, сделай это поскорее.
