И куда же он в таком случае пойдет?
И почему все бывшие командиры стараются держаться как можно дальше от Домов Власти, не важно, в своих секторах или чужих? Некоторые вообще в другие пределы уходят.
А ведь если подумать, уходить из Желтого Сектора пока не хочется. Возможно, даже вероятнее всего не захочется и через три года. А он дал слово, что по окончании наказания вернет командирский плащ.
Обещание, произнесенное при таком количестве свидетелей, придется сдержать, иначе станешь тем еще посмешищем. Командир и посмешище как-то плохо сочетаются. Следовательно, это обещание придется как-то обойти, чтобы и не нарушить его и в секторе остаться, если остаться захочется. Как бы это сделать? Наверняка есть какой-то незаметный выход.
Тошиминэ покачал чашей, наблюдая, как вино тяжело перекатывается по стенкам, оставляя темные разводы, медленно стягивающиеся в капли, и задумался над проблемой с плащом, который следовало отдать. Арай думать не мешал, он медленно, маленькими глотками пил вино и чему-то улыбался. Возможно каким-то своим мыслям.
Потом, спустя много-много времени потраченного на размышления появился Хасамин, поздоровался с Тошиминэ, что-то шепнул на ухо Араю, и командирам пришлось расходиться, каждому к своим делам, которые успели заждаться.
В голове командира желтых приятно шумело, напоминая о терпком привкусе вина. Кошка раскачивалась на паутине, делая вид, что дела хозяина ее совсем не касаются. А пустынная улица казалось, ведет в бесконечность. По ней можно идти и идти, ни о чем не думая. Просто идти, ради самого процесса.
Воспоминания, точнее приятные воспоминания, хорошая штука. Однажды он уже так вот шел. Навстречу теплому дню и аромату цветущих возле школы лип. Он тогда знал, что все будет хорошо. Потому, что он так решил. Ему выпал еще один шанс, досталась целая жизнь, которую чудом не смогли отобрать, так что незачем тратить эту жизнь на всякую ерунду, портя себе и окружающим настроение. Все будет хорошо. Если плохое игнорировать, оно отступает. Если не отступает, ему следует дать пинка. А репутация, как и знания дело наживное и изменчивое. Просто и там и там следует приложить немного усилий, чтобы добиться нужного результата.
А пока можно просто идти. Не в бесконечность, конечно, а к массивным воротам, к величественному зданию, которое на данный момент принадлежит рыжему парню, найденышу Арая.
Тошиминэ улыбнулся Дому Власти, благодушно посмотрел на изображавших стражу здоровяков и решил пройтись по саду. Липы там конечно не цветут. Не сезон. Но деревья, они всегда хороши, да и кошке будет приятно.
Далеко Тошиминэ в этот раз не зашел. Сад оказался довольно запущенным, заросшим сорняками и какими-то явно выросшими по собственной воле кустами. Хотя даже в таком виде смотреть на него было приятно. Тошиминэ немного прошелся по петляющей среди кустов тропинке, аккуратно обошел раскидистое дерево, отвел с пути загораживающую обзор ветку и замер одновременно с кошкой, спрыгнувшей с паутины.
Оказалось, тропинка вела к крошечной поляне окруженной яблонями. И поляна была уже занята. В ее центре сидел Хаски. Сидел перед воткнутым в землю мечом, глядя в никуда. Молчал и не шевелился, словно окаменел. А кошка слышала тихий разговор на грани слуха. Слов она разобрать не могла, но была уверенна, что прерывать этот разговор не следует. Тошиминэ согласно кивнул, отпустил ветку и пошел в обратную сторону. Под деревом можно посидеть, не углубляясь в заросли. И подчиненным там будет его легче найти, если срочно понадобится. Выглянет кто-то в окно и наверняка увидит.
Лишь бы не начали ходить с какой-то ерундой.
А еще он по-прежнему будет находиться достаточно близко к Хаски, чтобы в случае чего успеть до него добежать.
— Он всего лишь просит совета, — сказала кошка, запрыгнув на свою паутину.
— Я знаю, — отозвался Тошиминэ. Он даже знал, в каком деле Хаски совет понадобился. Вот тебе и наказание. Существо, притворяющееся мечом, может посоветовать что угодно, как что-то стоящее, так и то, что делать не следует ни в коем случае. Чувство юмора у таких существ столь же странное, как и у подсунутых Леноком близнецов.
А может еще страннее.
Идея, наверное, была дурацкая, но другая в голову так и не пришла. Если честно, то Хаски в глубине души надеялся, что меч разговаривать не пожелает. А он взял и захотел, с превеликим удовольствием, и сейчас отступать уже поздно. Осталось только проклинать в душе Рыжую Сволочь и пытаться предельно доходчиво сформулировать вопрос. Чтобы его невозможно было истолковать двояко. Ведь если спросить о встряске для третьего помощника, то меч вполне может великодушно предложить устроить небольшое землетрясение. Баллов этак на десять. Останутся от города одни руины, а первый желтый будет стоять над ними и пытаться кому-то там объяснить, что он вовсе не этого хотел.
Весело будет.
Объяснять и просить Хаски замучался довольно быстро. Меч, похоже, издевался, демонстрируя, что нынешнего хозяина он не уважает, да и не особо ценит. Потом мечу, а может даже какому-то предку, мечом притворяющемуся, это надоело, и его с какой-то радости решил заменить Лой Амария.
Хаски глупо уставился на бывшего командира, зависшего подобно призраку над мечом, зачем-то себя ущипнул, после чего робко повторил заданный не меньше сотни раз вопрос.
— Как заставить человека почувствовать свою стихию не пользуясь амулетами?
Амария презрительно сплюнул.
— Недостойный недоросль, — поставил диагноз, отошел по воздуху от меча и уселся на траву. — Амулеты, подумать только. Ты еще про костыли скажи.
— Но… — Хаски не очень понимал, что именно хочет сказать. То ли амулеты защитить, в конце концов, благодаря каким-то совсем уж несуразным амулетам командиры получают свою мощь, и ведь не жалуются и костылями не обзывают. То ли просто хотелось возразить, хоть что-нибудь. Не нравился ему взгляд бывшего фиолетового командира. Оценивающий и, похоже, не находящий ничего особо ценного.
— Молчи, — величественно приказал Амария. — Я слушаю.
Хаски послушно замолчал и уныло уставился на дерево за спиной предка. Идея с мечом была очень плоха. Хуже не придумаешь. Сейчас ему объяснят какой он идиот, чего он на самом деле достоин и опять затащат в какое-то место, из которого, не выполнив определенные условия, выбраться будет невозможно. Наверняка так и будет. Не ценит Амария своих потомков. Недостаточно они для него талантливы и хороши.
Хотелось бы знать, с кем сравниват.
— Отлично, — сказал бывший командир. — Он тебя обратно вытащит.
— Кто? — спросил Хаски. Откуда вытащит, спрашивать не хотелось, наверняка из очередной задницы.
