Тут вступил в разговор третий из людей, до сих пор не проронивший ни слова:
— Я думал, что как только мы их передадим, то сразу сможем отправиться на место.
Сеолар возразил:
— В нашем соглашении говорилось, что я получу их в добром здравии. В данный момент они могут быть здоровы, а могут и нет. Я не в состоянии это выяснить, пока они лежат в моих покоях, как мертвые.
— Говорю вам, они здоровы!
— Вы и им говорили, что служите одному с ними делу. Я должен убедиться, что они проснутся, будут жить и смогут выполнить то, для чего они мне потребовались. У некоторых из них могут возникнуть реакции на введенное вами лекарство. Может потребоваться ваше вмешательство или по крайней мере содействие. До тех пор, пока я не увижу, что вся моя… собственность находится в ранее оговоренном состоянии, вам следует оставаться моими гостями.
— Мы не желаем быть твоими гостями. Тебе следует помнить: мы будем соседями. Наше доброе к тебе отношение будет иметь для тебя немалое значение впоследствии.
Казалось, Сеолар на мгновение задумался, потом ответил:
— Вы правы. Добрая воля моих соседей всегда имела для меня огромное значение. — Он в упор посмотрел на трех изменников и слегка поклонился, настолько незаметно, что любой вейяр воспринял бы подобный поклон как смертельное оскорбление. — Согласен. Давайте займемся вашими слугами. В конце концов, мне достаточно будет вашего слова.
Он обернулся к капитану своей гвардии и приказал:
— Отведи их в Большой Зал и представь Тоннилу. — Потом обратился к самому пожилому из предателей: — Тоннил — старший из слуг, которые будут сопровождать вас в ваши новые владения. Тем временем я подготовлю акты и печати на владение землей. Я присоединюсь к вам в Большом Зале с остальными слугами и официально закреплю их за новым местом обитания.
— Сюда, пожалуйста, — сказал капитан.
Колонна стражей перестроилась, окружив землян, и трое изменников удалились по коридору.
Сеолар ни на секунду не верил, что они будут соблюдать договор о добрососедских отношениях. У них нет чести, это просто дикие псы, и следует опасаться их, как опасается человек подобных животных.
Но в отношениях с ними Сеолар тоже имел некоторые секреты. Их новые владения лежали как раз на том пути, которым рроны чаще всего пользовались во время налетов. Как только предатели прочно обоснуются в своей новой резиденции и пожелают выразить недовольство, они тут же обнаружат, что у них есть значительно более существенные проблемы, чем любая антипатия, которую они могут испытывать к нему лично. Сеолар считал, что они могут послужить неплохим буфером; эти трое клятвопреступных Старых Богов и добрая порция узников из его темниц встанут между ним и его самой тяжелой проблемой.
Сеолар направлялся в библиотеку, когда его догнал Бирра, которому он поручил наблюдать за сентинелами до того, как они придут в себя. Бирра подождал, пока гости и их охрана отошли на достаточное расстояние, и спросил:
— Ты посылаешь с ними Тоннила, Ималлин?
— Они будут жить в Доме Черного Следа прямо у границ новой беды. Сами они назвали его Ледяной Стархолд, видимо, имеется в виду небосвод. Мне что, тебя посылать в такое место?
— Не дай Бог… Но Тоннила?
— Он будет приглядывать за остальными преступниками. Каждый из заключенных, который будет сопровождать предателей, идет на это добровольно, чтобы избежать казни. Если же им удастся оказать нам и другие услуги, они могут быть полностью прощены.
Бирра слабо улыбнулся.
— А наши три новых Ималлина знают, что им будут прислуживать самые отъявленные и страшные преступники?
— Нет. Но преступники знают, что их господа — маги-клятвопреступники и что им придется служить в Доме Черного Следа. Знают, что любое неповиновение может превратить их в маленькие черные кляксы на полу замка, что они все время будут находиться во власти самых бесчестных и отвратительных из Старых Богов. А если им придет в голову сбежать, то сбегут они прямиком в охотничьи угодья рронов. Я сообщил каждому из них об угрожающей им опасности. Несмотря на все обстоятельства, многие пожелали рискнуть встречей с рронами и… кое-чем похуже: с прихотями предателей-магов. Очевидно, эти люди полагают, что лучше неверная участь в компании с предателями, чем верная встреча с палачом.
* * *
Джун Баг Тейт очнулась первой и чувствовала себя более чем мерзко. Ей снилось, будто она в отчаянии плывет, спасаясь от зубастого морского чудовища. Она выбивалась из сил и все никак не могла выбраться на поверхность, к воздуху и жизни. Хоть глоток воздуха! Воздуха! Воздуха! И вдруг воздух болезненной струей вливается ей в легкие… Жестокий ожог слепящего света… Невыносимый жар… Всего этого ее желудок просто не вынес. Она согнулась, и ее вырвало. Борясь с мучительными спазмами, она слышала ужасные звуки и понимала: издает их она сама. Боль и смущение, как всегда, сопровождали постыдную, на ее взгляд, потерю контроля над собственным телом.
Сзади на шею легло что-то прохладное и сырое, незнакомый голос успокаивающе проговорил:
— Вам дали какой-то препарат, потому вам сейчас так плохо. Но скоро станет лучше. Мы о вас позаботимся.
— Спасибо, — прохрипела она между спазмами и попыталась вспомнить, о каком препарате идет речь. И обнаружила, что вообще мало что помнит. Помнит, кто она такая и каково ее место в этом мире. Но с чего она вдруг приняла какое-то лекарство, от которого ее сейчас рвет? Неизвестно. К тому же она вообще не принимает лекарств. Никогда.
В глазах прояснилось — наверное, оттого, что опустел желудок. Джун Баг увидела, что лежит среди спящих сентинелов в прекрасной, если не сказать роскошной, комнате, а над ней склонился один из аборигенов Ории. Разодетый, суетливый и вообще слишком высокий и синий. Что-то шевельнулось в ее затуманенной наркотиком памяти, и она вспомнила отчаянные вопли остальных сентинелов.
— Ах, гадство! — пробормотала она. — Нас таки сделали.
Орианец, подобострастный и ловкий, уже убрал вокруг нее. При этих словах он обернулся и спросил:
— Вас сделали? Как это?
— Мерзавец просто заманил нас. Это разрыв ворот. Не было никакого бокового потока. Мы вышли, нас угостили кофе, а этот сукин сын Вилли делал вид, что возится с воротами, чтобы попасть в поперечный разрыв. И как только мы проглотили этот чертов кофе, то тут же исчезли с лица Земли.
— Очевидно, вы стали жертвой предательства, — согласился орианец. — Но сейчас вы — наши гости. Мне известно, что Ималлин уже отдал распоряжение, чтобы вас вернули в ваш мир и в ваши дома.
Ее голос дрогнул.
