- Тебе лучше знать, как себя чувствую я.
Он лезет к ней со своей заботой, весь из себя такой наблюдательный и даже не видит, что ей просто не нужно общения со всеми ними. Ей и так хорошо!
- Окей!
Алекс ударяет его в грудь со всей силы на которую способна. Ей больно, так что покалывания пробирают чуть ли не до самых локтей, но ей плевать.
- Давай же! Расскажи мне всё с высоты своего возраста! Поведай, что все в порядке вещей и две недели - это норма для происходящих изменений! Тебе ведь постоянно приходится иметь дело с залетевшими подружками!
- Алекс! Постарайся успокоиться!
Нет уж! Раф выдержит! Он из стали или из камня, ему все по плечу! Она должна высказать все это! Тогда ей и правда станет лучше!
- Что, совсем не этого ты ожидал? Думал посидим, обнимемся, поплачем?
Он держит ее за руки. Ей опять больно, но Алекс радуется этому ощущению, испытывая какое-то ненормальное удовольствие, которое сродни облегчению.
- Тебя выворачивает наизнанку? Тебя бесит все происходящее на этой яхте?! Тебе хочется ударить девчонку только за то, что она ведет себя не так, как тебе это удобно?! Она просто ребенок, но в такие минуты мне просто плевать на это!
Яхту кренит на бок, но она держится на волнах и как бы не думали многие, никогда не перевернется.
- Я никогда не была такой!
- Да уж, - откликается он незамедлительно. - Продолжай, чувствую тебе это нужно!
Он сам это попросил. Проницательный.
- Тебя подташнивает от этой ванильности?
- Ванильности?
Чертовы капсулы с двумя красными полосочками! Если бы их не было? Не покажи они результат и развивайся все само-собой, она бы вела себя как прежде или все-таки не смогла избежать вот этого всего?
- Твоей твердой уверенности, что все предначертано и мы должны были встретиться. Что скажешь, не думал об этом? Скажи мне! Особенно после моего рассказа.
Раф закрывает глаза, качая головой из стороны в сторону. Она знает этот жест и видела его много раз, не только в его исполнении! Он или пытается успокоиться, или не наговорить лишнего. Черта с два! Это ей надо остановиться, а она все продолжает и продолжает говорить, перекрикивая океан, огромные волны. Еще чуть-чуть и ей это удастся.
- Ты не размышлял о том, что это все нужно было, чтобы я могла помочь тебе? Им? Хотя бы для того, чтобы мы стали хорошими приятелями?
- Мы с тобой не друзья, - говорит он сквозь зубы, ровный ряд зеркальных клыков. - И никогда не будем ими!
Отлично! Они это выяснили! Наконец сошлись хоть в каком-то мнении!
- Дай-ка и я скажу тебе насчет предначертанного и что я думаю о судьбе?! Я думал об этом. Это правда. Но любви с первого взгляда, уж прости, не получилось! Красивый зад - это еще не все! Ты понравилась мне! Истина в том, что я хотел встретить тебя снова, но я не узнал тебя ни в первую встречу, ни во вторую, ни в последующие.
Слава Богу, хоть тут все понятно! Не придумал он себе невесть чего!
- Отлично!
Рявкаю я не хуже его самого!
- И еще.
- Неужели не все?
- Побойся Бога, Алекс! Дай договорить!
Смешно! Очень смешно пытаться теперь напугать меня!
- Вот когда встречусь с ним, тогда и поговорим!
Секундное молчание. Он кивает.
- Алекс, я знаю, что отношения так не начинают, но все случилось, как случилось! Мне жаль и, если бы я мог, поверь, я бы поступил иначе.
О! Знакомые рельсы убеждения. Он бы поступил иначе! Отлично!
- Да нет никаких отношений!
Он пятится под моим ударом, удивление на его лице просто льет бальзам удовлетворения на мою душу.
- Я тебе скажу, чтобы ты не говорил и не придумал себе! Это все гормоны!
Это потрясающее чувство. Когда ты говоришь и делаешь все что пожелаешь!
- Это нормальная потребность - видеть и чувствовать рядом с собой человека, того с кем можно просто поговорить, друга, которого я очень хотела в тебе видеть!
После слов о человеке, Рафаэль убирает клыки. Пусть и медленно, но втягивает их обратно, но Алекс договаривает, ощущая вместе с холодным ветром долгожданное удовлетворение. Не нужно таких правильных слов, основанных на рассудительных доводах! Любовь - это не логика.
- Ты был им и не пойму: зачем нужно было все портить! Зачем нужно было включать вот это все!
Она выдыхается, ощущая что клубок, что скручивал ее все это время, взвинчивал и ставил все на дыбы, ослабел, практически исчез. Это ужасно, то что она продолжает говорить:
- Я вижу твои светящиеся глаза! Правда в том, что это зрелище завораживает меня. Не пойму: почему тебе не удается заставить меня спать, плясать, но со всем остальным они справляются великолепно.
- Достаточно.
- Отлично, - откликается она также быстро, в этот раз не ощутив протеста из-за его командного тона. - Ты прав - мне полегчало.
Алекс разворачивается и идет обратно, в голове пульсирует одно единственное: слава Богу не сказанное слово - “тварь”. Через минуту она вернется наверх, чтобы сказать ему: “прости”. Но уже не найдет его на палубе.
**Глава 36**
- Ты как?
Он должен спросить ее, даже если делать этого совершенно не хочется. Многое было сказано за последние дни, а за оставшиеся часы перед закатом тем более.
- Я замерзла.
- Скоро станет теплее.
Мелкие обломки мебели, не подлежащие восстановлению книги, ножки от стульев, испорченные тряпки нехотя сгорают в пламени самодельной печи. Он едва-едва смог найти в творящемся хаосе таблетки сухого горючего, надоело то и дело что дуть на затухающее пламя.
- И есть очень хочется.
Она всегда говорит об этом тише, чем обо всем остальном и даже с неким стеснением, отказываясь смотреть ему в глаза. Джейк не сразу, но понял отчего так - Натали стыдно, что они заботятся о ней и о ребенке, хотя вроде как делать этого не должны.
- Нэт, она обычно не ведет себя так, - говорит ему Захария после того, как они подняли ее наверх. - Она милая и спокойная.
- Была когда-то, до того как пузо стало выпирать из-под всех этих тряпок.
Захария качает головой, помогая ему заделать дыру в полу кабины.
- Нет. Она так ведет себя только с тех пор, как появился ты.
Вот как? Кто о чем, а дура о мужиках.
- Считаю, что это нелогично. Ей стоит быть самой милой женщиной на свете, во всяком случае очень стремиться к этому.
Грохот от молотков стоит по всему дому и Джейк уверен, что слышен даже в той части острова, где проживает Карен.
“Она уже все знает! Так что есть ли толк скрываться?!”
Джейк почти не слышит Захарию, откладывая свое занятие, рассматривая сильно деформированные дверцы. Не достаточно было заварить их снаружи, ему придется залезть во внутрь и сделать это изнутри. Ничего что позже он собирается спустить лифт на первый этаж, а тело шахты заполнить разнообразным строительным мусором. Пока этого не произойдет - такая предосторожность не будет лишней.
- Может быть и нелогично, но я, наверное, зря сказал это при ней.
У Джейка непонимающий взгляд.
- Повтори, пожалуйста.
Захария вздыхает, но повторяет все сказанное ранее.
- Зря я сказал про ее мужиков, что она не может определиться кто из них отец и все остальное.
Мальчишка старается говорить с самым невозмутимым видом, но Джейк видит, как краснеют кончики его ушей.
- Она теперь как бы соответствует сказанным мной словам, ведь веди она себя иначе, ты уже не поверишь. Так было с сестрой и несколькими нянями. Не помню кто из родителей заметил это, может они проконсультировались у психолога, но с другими она вела себя иначе.
Что-то в этом есть.
- Взрослая женщина и ребенок.
Натали готовится стать матерью, сейчас более чем пора выкинуть из своего арсенала все детские замашки и быть серьезной. Она никому и ничего не должна. Джейку тем более.
- Ты думаешь есть большая разница между тем сколько им лет? Папа часто называл маму “моей девочкой”.
