– У мальчиков свои правила, у девочек свои, – отрезала Анита. – Школа за нас отвечает. Поэтому и требует.
– Кое-кто, помнится, в парке просыпался.
И ничего, – припомнил Кро.
– Где и кто просыпается, на это плевать, – покачала головой Генриетта. – Но засыпать должны у себя в комнатах.
– Вы меня не слышите, что ли? – повысил голос недоморф. – Никто ничего не заметит – проверено. Я вам тут постели организую, сами потом проситься станете. А утром вернемся, никто…
– Сеньорита Долорес заметит, – вздохнула Вантенуа. – Анита права, нам нужно возвращаться. Лучше опоздать, чем не прийти совсем.
– От вас до школы только косточки доберутся! – пообещал Надодух. – Не дурите, потом выкрутитесь.
– Ты чего, совсем не понимаешь? – покрутила пальцем у виска Горамник. – Мальчики и девочки, вообще-то, разное строение организма имеют. И что для вас пустяк, для нас большие последствия может иметь. Школе неприятности не нужны. Не придем ночевать – такой скандал случится, что не до аттестатов будет. Так что, если трусишь, можешь остаться. А мы пошли.
– Вы просто сумасшедшие! – возмутился недоморф. – А раньше вы подумать не могли?
– Кто же знал, что Битали больше трех часов перерождаться будет? У меня все за два закончилось! – призналась Горамник. – Да еще ты тут поляной полдня хвастался, вместо того чтобы сразу обряд начинать.
– Ага, я во всем виноват! А уйти вы не могли, когда поняли, что до ночи не успеете?
– Я хотела, да Вантенуа отказалась, – кивнула на подругу Анита.
– Так и шла бы сама! – презрительно бросила та.
– Ну да. А вы бы тут наверняка чего-нибудь испортили, – многозначительно предположила Горамник.
– Ребята, что же вы делаете? – развел руками все еще не отошедший после корсовинга Кро. – Мы же все друзья, мы же все любим друг друга! Зачем же вы ссоритесь? Обнимитесь, поцелуйтесь, и все будет хорошо.
– Этот точно не дойдет, – причмокнул недоморф. – Те, что любят оборотней, долго не живут. А он любит всех. Я это состояние помню.
– Я тоже… – Рыжая подошла к Битали, провела пальцами по его щеке, почти коснулась губами губ: – Хороший мой, если меня обидят, ты меня спасешь?
– Убью любого!!! – При мысли о том, что крохотную, очаровательную, рыжую доверчивую Аниту кто-то станет мучить, по телу Кро прокатилась волна гнева, в руках сами собой оказались бемгиши.
– Вот видишь? – хмыкнула Горамник.
– Отойди от него, зараза! – чуть запоздало рявкнула Генриетта.
– Это что, твоя собственность? – вскинула брови Анита и помахала перед собой расческой.
– Но и не твоя!
– Ведьмы вы обе, – махнул на сокурсниц рукой Надодух. – Правда, к нам в школу других и не берут. Ладно. Коли уж так приспичило, давайте выбираться. Через парк идти нельзя, у них там любимое место – на просторе побегать. Сразу сворачиваем влево, за кустами пробираемся ближе к Тихому лагерю, вдоль него за грядки, а потом по прямой к замку прорываемся. Палочку можешь спрятать, это только взрослые маги оборотней парализовать или оглушить могут, у школьников на это силы не хватит, мы так много еще не накопили. У зверей силы больше, да еще они защитными заклинаниями прикрыты. Такими же, как наши.
– Ты когда-нибудь причесывался, Сенусерт? – воткнула расческу в волосы Анита. – Не знаешь, чем палочка от гребня отличается?
– Постой! – спохватился Битали. – На нас ведь защитная магия. Ее только серебром можно пробить. Метаморфы серебряных клыков не имеют, значит и защиты не пробьют.
– Дуэль вспомни, – кратко ответил Надодух. – Смертельной раны нанести нельзя, а вот всю кожу изрезать – запросто. Клыками по личику… Понравится? К тому же у каждого заклинания есть предел. Против пары зверей оно, наверное, спасет. Против стаи – не знаю.
– Может, останемся? – вдруг передумала Вантенуа, проведя ладонью по щеке.
– Как хочешь, – пожала плечами Анита. —
А мне аттестат нужен. Я иду.
– Ложись в могилку, – предложил Генриетте недоморф, указывая на холмик, в котором проходил обряд Битали. – Тепло, мягко и спокойно. Не пожалеешь. Утром спокойно к завтраку вернешься, и все будет нормально. Скажешь: «Перекинулась» и ничего не помню. Никто не придерется.
– А вы?
– Я ухожу, – решительно отрезала Горамник. – Вы как хотите.
– Я тебя провожу. – Битали все еще держал наготове оружие.
– Нет, я как все! – тут же переменила мнение Генриетта. – Одна я тут не останусь.
– До бесконечности думать будете… – Анита пересекла поляну и полезла в узкий ход через кусты. – А время уходит.
– Подожди! – метнулся за ней Кро.
Следом поспешили остальные.
– Меня вперед пустите! – потребовал недоморф, когда они выбрались за акацию. – Дороги ведь все равно не знаете! Налево сразу, налево. Не то из парка заметят.
Он обогнал Аниту, пригнулся и быстрым шагом устремился через густой ивняк, вроде бы оберегающий случайных прохожих от болотных тварей, что содержались в неистребимых топях для учебных целей. Однако Надодух тут поворачивал, там подныривал, здесь отгибал ветки и двигался с легкостью, словно по улице.
– Стоп! – неожиданно вскинул он руку. – Оборотнем завоняло.
– Это как? – старательно стали принюхиваться остальные. – Где? Откуда?
– Разве не чувствуете? – понизив голос, удивился Надодух. – Шерсть, пот, зубной порошок. Половина запахов звериные, половина человеческие. Значит, метаморф…
– Я ничего не ощущаю, – мотнула головой Анита.
– У него нюх острее… – пояснил Битали и чикнул клинком о клинок.
– Тихо! – предупредил Надодух, снова двинулся вперед. – Где-то тут, таится.
– Ой, лисичка! – обрадовалась идущая последней Генриетта. – Совсем ручная, не убегает.
Серая облезлая морда, едва различимая за ветвями, оскалилась.
– Это он, – облегченно перевел дух недоморф. – Ну, этому мы не по зубам. Пусть мышей ловит.
Он стремительно заскользил дальше. Мелкий облезлый оборотень, приволакивая облепленный листьями хвост, затрусил следом, то рыча, то клацая зубами, а потом, подняв голову, жалобно завыл.
– Вот, гаденыш! – оглянувшись, выругался Надодух и пошел быстрее. – Он же нас остальным выдает! На объедки надеется, поганец.
– Пошел вон! – оглянулась на лиса Вантенуа.
Тот вильнул грязным хвостом – и снова завыл.
– Сейчас вся школа сбежится! – У недоморфа в руке возник длинный вороненый учебный меч. – Не отставайте!
Еще несколько минут однокурсники, сопровождаемые подвываниями лисы, бежали молча. Потом вдруг сразу с трех сторон раздался громкий треск: спереди, справа и слева из кустарников кинулись на ребят, оскалив морды и грозно воя, волки, медведи, рыси, кабаны.
