Аллиандре оправилась от случившегося быстрее прочих. По правде сказать, она выглядела наименее удивленной, и запах ее ничуть не изменился.
– Мне сказали, что разумнее всего прибыть к вам тайно, лорд Айбара, – холодно молвила она. – Лорд Телабин и сейчас считает, что я уединилась в его садах, откуда мне пришлось выбраться через калитку, которой почти не пользуются. Через город я проехала под видом служанки Айз Седай. – Королева пробежала пальцами по скромному платью и издала смешок, столь же холодный и странный, как ее запах. – Меня видели многие, мои же солдаты, но под надвинутым капюшоном никто не признал.
– В такие времена, как нынче, осторожность и впрямь свидетельствует о мудрости, – произнес Перрин, стараясь снова не попасть впросак. – Но рано или поздно вам придется открыться. – Вроде то что надо, подумалось ему. Вежливо, и в самую точку. Королеве наверняка не хотелось тратить время на пустую болтовню. А ему очень не хотелось огорчить Фэйли, допустив очередную промашку. – Но почему вы вообще приехали? Могли бы прислать письмо или просто передать ваш ответ через Берелейн. Вы признаете Ранда или нет? В любом случае я обещаю вам безопасное возвращение в Бетал.
Перрину казалось, что он высказался очень удачно. У Аллиандре могли быть и другие причины для страха, но в первую очередь ее наверняка тревожило то, что она одна, без охраны, находится в чужом лагере.
Но, похоже, не все разделяли его точку зрения. Фэйли потягивала пунш, улыбалась королеве и делала вид, будто вовсе не смотрит в его сторону, однако Перрин уловил знакомый блеск в быстром, словно бы случайно упавшем на него взгляде. Глаза Берелейн сузились, она смотрела на Перрина открыто, не сводя взора с его лица. Анноура выглядела столь же внимательной, сколь и задумчивой. Неужто, по их мнению, он опять угодил пальцем в небо?
Вместо того чтобы ответить на прозвучавший очень важный вопрос, Аллиандре сказала:
– Первенствующая много рассказывала мне о вас, лорд Айбара, о вас и о Лорде Возрожденном Драконе, да благословит Свет его имя. – Последние слова звучали как затверженная наизусть фраза, какую произносят не задумываясь. – У меня не было возможности лицезреть его, поэтому, чтобы принять решение, я сочла необходимым встретиться с вами. О человеке можно немало узнать, повидав того, кому он доверил говорить от своего имени. – Склонив голову над чашей, Аллиандре смотрела на Перрина сквозь опущенные ресницы. Сделай так Берелейн, Перрин решил бы, что она с ним заигрывает, но этот взгляд был осторожным и испытующим, словно женщина присматривалась к опасному хищнику. – А здесь я увидела ваши знамена, – тихо добавила королева. – О них Первенствующая не упоминала.
Перрин нахмурился, но успел овладеть собой. Значит, Берелейн много о нем рассказывала? Интересно, что она наговорила?
– Знамена нужны для того, чтоб на них смотрели. – Гнев сделал голос Перрина грубым, потребовалось усилие, чтобы смягчить тон. Кто-кто, а Берелейн точно заслуживала выволочки. – Поверьте, у нас нет намерения возродить Манетерен. – Вот так, теперь он говорит столь же холодно, как и сама Аллиандре. – Каково же ваше решение? Ранд в мгновение ока может перебросить сюда десять тысяч, сто тысяч солдат.
Ранд такое действительно мог. Но Шончан уже в Амадоре и к тому же в Эбу Дар! О Свет, сколько же их?
Прежде чем заговорить, Аллиандре деликатно пригубила пунша и опять уклонилась от прямого ответа:
– Как вам, наверное, известно, земля слухами полнится, и самые безумные из слухов многие принимают на веру. Что и неудивительно – в дни, когда Возродился Дракон, неведомые пришельцы провозглашают себя вернувшейся армией Артура Ястребиное Крыло и даже сама Белая Башня расколота мятежом.
– Это касается только Айз Седай, – резко заявила Анноура, – и больше никого не должно заботить.
Берелейн вспыхнула и бросила на советницу раздраженный взгляд, которого та предпочла не заметить.
Отвернувшись от Анноуры – королева ты или нет, но кому понравится выслушивать такое от Айз Седай? – Аллиандре взволнованно продолжила:
– Мир летит кувырком, лорд Айбара. Представьте, мне донесли о разграблении села айильцами. Здесь, в Гэалдане!
Внезапно Перрин осознал, что за ее горячностью кроется нечто большее, чем обида на резкость Айз Седай. Королева смотрела на него выжидающе. Но чего она ждала? Заверений? Увещеваний?
– В Гэалдане нет никаких айильцев, кроме моих, – отозвался он. – Что ж до Шончан, то они и вправду могут быть потомками воинов Артура Ястребиное Крыло, но сам Артур Ястребиное Крыло умер тысячу лет назад. Один раз Ранд уже разбил их, разобьет снова. – Битва у Фалме запечатлелась в памяти Перрина столь же отчетливо, как и Колодцы Дюмай, хотя ему хотелось забыть и то, и другое. Но у Фалме Шончан было явно недостаточно, чтобы захватить Амадор и Эбу Дар, даже принимая во внимание их дамани. Балвер говорил, что теперь с ними идут и солдаты из Тарабона. – Могу также сообщить вам, что восставшие Айз Седай поддерживают Ранда. Во всяком случае, скоро выступят в его поддержку.
Так, по крайней мере, считал сам Ранд. Он полагал, что горстке взбунтовавшихся сестер некуда податься, кроме как к нему. Перрин, однако, испытывал на сей счет сомнения. До Гэалдана доходили слухи, будто у этих сестер целая армия. Правда, по тем же слухам сестер-бунтовщиц насчитывалось больше, чем было Айз Седай во всем мире, тем не менее...
О Свет, чем убеждать королеву, Перрин предпочел бы, чтобы кто-нибудь убедил его!
– Почему бы нам не присесть? – предложил он. – Я отвечу на любые вопросы, какие вы сочтете нужным задать, чтобы прийти к решению, но в ногах правды нет.
Подтянув к себе складной стул, Перрин в последний момент успел-таки вспомнить, что не стоит с размаху шлепаться на него. Стул все равно жалобно заскрипел.
Лини и две другие служанки засуетились, расставляя стулья вокруг него, но остальные не шелохнулись. Аллиандре взирала на Перрина, Фэйли, Берелейн и Анноура – на Аллиандре. Только Галленне просто-напросто заново наполнил свою чашу из серебряного кувшина.
Неожиданно Перрин сообразил, что, высказавшись насчет купцов, Фэйли больше ни разу не раскрыла рта. Он был благодарен Берелейн и за молчание, и за то, что она не стреляла в него глазами хотя бы в присутствии королевы, но маленький совет Фйэли ему бы не повредил. О Свет, она ведь стократ лучше него знает, что следует делать и говорить в таких обстоятельствах.
Гадая, встать ему со стула или все же остаться сидеть, Перрин поставил свою чашу на маленький столик и предложил жене продолжить разговор с Аллиандре.
