– Откуда ты знаешь?
– В книжках читал. Еще дома. Правда, для этого специальные устройства должны быть…
– Есть. Довольно много по миру. Чаще всего мы ими и пользуемся, а уж до конкретного места верхом… Но случается и так вот… На это уходит очень много сил. Да еще пришлось заниматься исцелением, а в этом я не силен. Ну ничего, главное, Аль выживет, а у Гая шрама на лице не останется… не сразу, но сойдет. Я люблю красивые лица.
– Это для триады тоже необходимо?
– Не язви. Не необходимо, но желательно. По крайней мере, уродов быть не должно. Внешнее уродство непременно влечет за собой некоторое нарушение личности, у урода непременно нарушена психика, даже если это незаметно. Сам посуди: если на тебя показывают пальцами, если над тобой смеются, это не может не оставить следа в душе.
Дан вдруг выпрямился. В руку немедленно стрельнуло.
– Нирут, а если это все для того, чтоб вас выманить?
– Спасибо, Дан, за заботу. Нет, не для этого. Я не настолько устал, чтоб кто-то мог со мной справиться. Скажу по секрету, это вообще крайне сложно. Пожалуй, невозможно даже. Через часок тронемся. Хочу тебя предупредить: я не раз еще буду расспрашивать тебя и их об этом путешествии. Не ради контроля. Я ничуть не сомневаюсь, что ты говорил только правду. Но что-то ты мог не заметить, на что-то мог не обратить внимания Гай, что-то не счесть достойным внимания Алир. Это скажет мне о вас больше, чем непосредственное наблюдение. Как ты сам оцениваешь ваши отношения?
– Как дружбу, – удивился Дан.
– Они дороги тебе?
– Да.
Властитель похлопал его по плечу и действительно взялся расспрашивать, задавал странные вопросы, заставляя Дана вспоминать мелочи, которые он, казалось, и забыл, посмеялся от души над встречей с наядой, вогнав Дана в краску, да так, что Дан начал сбивчиво оправдываться, что краснеет не столько от смущения, сколько потому, что блондин светлокожий, чем насмешил Нирута еще больше, а в конце концов и сам засмеялся, и что-то ушло, тяжесть соскользнула, обилие трупов перестало напоминать о схватке. Вот так легко и просто: покрошил в лапшу энное (и немалое) количество людей – и хоть бы хны, никаких особенных переживаний, как по поводу первого «хрусь»… Шарик начал тыкаться мордой в плечо и тихонько посвистывать, и Дан обхватил его здоровой рукой за шею. Дракон блаженно зажмурился и притих. Бережно отволок Гая в тень. Притащил ему поесть…
А я начал рассматривать людей как «поесть». Забавно. Логически правильно. Этот человек пытался отправить Гая на тот свет, так что Гай всяко имеет моральное право вдоволь напиться его крови не удовольствия ради, а пользы для. Но я, Дан Лазарцев, скромный банковский клерк и вообще незаметный такой скромный человечек, должен в обморок падать… нет, в обморок не должен, не девица, но ужаснуться стоило бы… или хотя бы задуматься. Например, о количестве людей, которых ты сам перевел в разряд покойников, пусть даже и защищаясь. Даже, может, в философию удариться: типа «а почему ты заслуживаешь права на жизнь, а они нет». Просто потому, что у меня лучше получается с катаной обращаться, и потому, что у меня вот эта крокодилина с крыльями есть, умница моя, красавец и вообще кандидат на четвертого в квадре.
Значит, триада. Конгломерат. Полное объединение помыслов, разумов, эмоций и действий на фоне столь же полного сохранения собственного «я». Уши и глаза, а также иные органы чувств Нирута Дана. И при необходимости его руки. А руки, есть надежда, нужны не только чтобы прозаично убивать, уж для этого действительно барон Люм без тренировки сгодится, но и делать что-то более полезное. Как и долдонили все на свете, начиная с регистратора Муна: делать полезное. Научился. Ну, научусь. Три стороны триады? Три «я»? Или слияние (синхронизация) трех «я»? Или мое «я» пересечется с «я» вампира Гая Лита и эльфа Алира Риениса и… И что? Станет лучше? Богаче – точно. Никакого внутреннего протеста. Похоже, триада должна хотеть быть триадой. Не то чтоб сосуществовать без конфликтов, но уметь конфликты разрешать. Быть полностью откровенными друг с другом. Не морщить нос, если вдруг Аль заглядывается не на женскую задницу. Не кривить рожу, если Гай засматривается на чью-то шею. Принимать друг друга как есть. Не давить. Не пытаться изменить или подстроить, а подстраиваться самому. Принимать. Любить. Как Сашку Симонова любил и считал своим вторым «я». А тут даже больше – второе и третье. И самому соответствовать – быть им вторым и третьим.
Жить в этом мире.
Быть частью Триады.
