— Элиза, — говорит он тихо, гладя большим пальцем мое плечо. — Я думаю, есть способ.
— Ты о чем? — Я могла бы стоять с ним вечно.
— Ты сказала, что если бы был способ избежать брака с Алехандро, ты бы сделала это.
Большой палец скользит по моей ключице, ложится на впадину у горла.
У меня немного кружится голова. Возможно ли это? Я могу быть свободной от Алехандро? Очередь продвигает нас еще дальше.
— Я не могу сейчас думать об этом. — Я очень быстро касаюсь его лица. — Но мы поговорим чуть позже. Я обещаю.
Он дарит меня своей легкой улыбкой, такой знакомой и такой дорогой мне. Что-то расправляется внутри меня, как расцветающая священная роза. И я понимаю, что люблю его.
— Что? — шепчет он. — Что такое?
— Я скажу тебе потом!
Закрывая тему, я поворачиваюсь к нему спиной, но моя грудь горит восхитительной надеждой. Поэтому когда наконец наступает наша очередь войти в зал приемов и усталый герольд спрашивает, кого объявить следующим, я высоким и уверенным голосом отвечаю:
— Я — Элиза, леди Мальфицио, прибыла сюда по приглашению его светлости.
Глаза герольда загораются внезапным интересом. Он стучит в двойные двери, за которыми стоят его коллеги. Двери распахиваются, и мы вступаем в широкий зал приемов, а он повторяет мои слова собравшемуся двору.
С обеих сторон я слышу вздохи и чувствую жгучие взгляды. Моя уверенность утекает под давлением внимания такого количества людей. Как столько народу может поместиться в замкнутой комнате? Я остро ощущаю их запах, цветочный аромат, спертый воздух. Я провела в пустыне слишком много времени.
— Итак, Элиза, леди Мальфицио, — говорит высокий, четкий голос. Божественный камень замерзает.
Я смотрю туда, откуда донесся звук. Несколько суровых слуг расступаются, и я вижу небольшого светлокожего человека на троне. Его черные волосы уложены вокруг головы, плоские скульптурные завитки обрамляют уши и лоб. У него пронзительные темные глаза, а подбородок изящен, как у девушки. Как у Косме. Я представляла его себе гораздо старше.
На шее он носит большой золотой кулон размером с мою раскрытую ладонь. У него очень своеобразный, гротескный дизайн, и он похож на увядающий цветок, но при всем этом кажется знакомым.
— Ваша светлость, — говорю я громко, в последний момент вспомнив, что надо поклониться. Остальные позади меня делают то же самое. Я думаю, узнает ли князь Косме, хотя на ней капюшон и его внимание приковано ко мне. Я достаю его послание из кармана на ремне и высоко поднимаю свиток. — Мы пришли на ваш зов, князь. Обсудить союз, как вы предлагали.
У него дергается щека, он хватается побелевшими руками за подлокотники.
— Было бы неправильно обсуждать эти вопросы здесь, конечно же. Охрана покажет вам комнаты для гостей. — Он щелкает пальцами одному из каменнолицых слуг, а потом улыбается нам сиропной улыбкой. — Пожалуйста, отдыхайте. Устраивайтесь поудобнее, пошлите за едой, если будет угодно. Я пришлю за вами после обеда.
Я собираюсь протестовать, но охранники окружают нас и, как пастухи, отводят прочь. Краем глаза я успеваю заметить, как князь шепчет что-то своему советнику, а затем толпа расступается, и мы выходим в боковую дверь. Мы попадаем в темный коридор, а толпа за нами с облегчением пускается в обсуждения.
Беспокойство клубится у меня в груди, пока нас ведут по коридору, по скрипящей лестнице. Страж открывает дверь в большую комнату с глинобитными стенами цвета яичной скорлупы и деревянными балками под потолком. Здесь нет окон или каких-то украшений, но она вполне вмещает четыре-пять человек, предлагая широкие кровати и округлый камин. Охранник заталкивает всех нас девятерых внутрь и закрывает дверь, после чего мы слышим скрежет задвигаемого засова.
Пораженные, мы стоим на месте, пока Косме, смеясь, не снимает капюшон.
— А чего вы ждали? — отвечает она на наш взгляд. — Мы ужасно его удивили. Я видела его таким только раз, когда сообщила о нашем несчастливом родстве.
Она растягивается на ближайшей кровати с самодовольной улыбкой на лице.
— Он тебя не узнал, — говорит Умберто.
— Я была в капюшоне и опустила лицо. Он видел только принцессу.
— Что он теперь будет делать? — спрашивает напряженным голосом юный Бенито.
— Как только он соберется с мыслями, он пошлет за Элизой и парочкой других. Будет задавать вопросы, вместе, потом по одному. Остальные будут содержаться как средство давления.
— Ты хорошо его знаешь, — говорю я.
— Да, — отвечает она, не глядя на меня.
Так мы устраиваемся ждать, стараясь не паниковать из-за нашего внезапного пленения. Я надеюсь, что она права и я смогу переговорить с ним перед тем, как он выдаст нас Инвьернам.
Мы спим по очереди. Охранник за дверью игнорирует наши неоднократные просьбы принести нам еды, и мне дурно от голода, когда мы слышим скрежет скользящего затвора. Те, кто лежал, вскакивают. Все вместе мы смотрим на дверь. Косме встает сзади, надевая капюшон.
Входят двое коренастых мужчин. На бедрах у них висят короткие мечи, на сапогах — ножны кинжалов.
— Элиза, леди Мальфицио? — спрашивает один из них.
— Я леди Элиза. — Я делаю шаг вперед.
— Идемте с нами. Вы тоже. — Он указывает на Умберто и Бенито.
Один страж встает за нами, и я слышу скрежет стали по камню, когда он обнажает свой меч. Умберто хватает мою руку, когда они ведут нас через несколько коридоров. Я с благодарностью сжимаю его ладонь.
Я неистово молюсь, когда нас подводят к массивной двери красного дерева. Дверь распахивается, нас подталкивают внутрь. Это великолепный кабинет с огромным камином и полированным столом. Меня немного подташнивает от пышности комнаты, позолоченных карнизов, плюшевого ковра и фестончатых занавесей. Здесь стоит пряный аромат ладана, как в палатке анимага. Я с трудом подавляю кашель. Охранники подводят нас к одному из диванов и заставляют сесть.
Открывается небольшая дверь позади стола. Входит морщинистый человек в простом платье, за ним следует князь Тревиньо. Рядом со своим спутником князь выглядит миниатюрным, но на его лице застыло резкое выражение. Его движения быстры.
— Леди Элиза, — говорит он музыкальным голосом. — Как я рад, что вы прибыли.
— Почему вы нас заперли? — спрашиваю я, потом добавляю: — Ваша светлость.
Его улыбка легка и очаровательна.
— Для вашей же безопасности, разумеется.
Я делаю вид, что не заметила лжи.
— В таком случае благодарю вас.
Но сидящий рядом со мной Умберто напрягается, и его тихая ярость дает мне силы сказать:
