- Покушение? - я начала вспоминать с чего все началось, и резко вскочив, постаралась стоять перед Азазелем не шатаясь, - но как я могу быть здесь и там одновременно? Моя оболочка повреждена, значит, я мертва?
Сердце замерло от страха: я мертва, и я в Аду! Все же, доигралась.
- Ты в пограничном состоянии. Оболочка все еще принадлежит твоему миру.
- Но я здесь! - я готова была закричать, но сдержалась, наткнувшись на бесстрастный взгляд моего собеседника. Если он и хотел меня видеть настолько сильно, что решил вытащить из моего мира, внешне он это никак не демонстрировал.
Его белые брови сошлись на переносице, и, вздохнув, он опустился на камень. Несмотря на влагу, сырость и недавний ветер его платинового цвета волосы были аккуратно убраны назад.
- Но ты сможешь покинуть это место, как только действие моего заклинания закончится. В отличие от нас, ты свободна быть где угодно.
- Даже не пытайся вызвать у меня жалость, - возмутилась я, - то, что вы задумали мерзко и губительно для всего живого!
- Разве это мы угрожаем Земле? - слегка удивился Азазель, - вспомни, чья воля уничтожила все живое, не оставив нам и шанса.
- После того, что вы творили, странно, что это не произошло гораздо раньше!
Азазель встал, полы его длинного белого плаща взметнулись, когда он, обойдя меня, остановился перед источником непрерывного и уже ставшего раздражать шума. Поднеся узкую, красивой формы ладонь к каменному выступу, он поймал пальцами несколько капель и растер их. Хмуро усмехнувшись, обернулся ко мне, выставив ладонь перед собой:
- Видишь? - я удивленно подняла брови, пытаясь сообразить, о чем речь. Азазель подошел ко мне, поднеся пальцы поближе к глазам. Они были сухи. Значит, вода успела высохнуть... или...
- Ничего этого нет, - Азазель сжал мою руку, и я почувствовала легкую боль, но даже не попыталась освободиться. Возможно, падшие были угрозой, но в данную минуту мне было необходимо понять - какую именно угрозу они собой представляли, - иллюзия, обман... Тартар всего лишь большое ничто посреди ничего. Но мы существуем и мы живы. Мы помним, каково это - жить полной жизнью, чувствовать свое тело - хрупкое, несовершенное, но живое. Мы существуем в иллюзорном мире, мертвом мире. Он знал, как нас достойно покарать лишил того, что стало важной частью нашего существования.
- Но вой ветра, этот снег...
- Все это лишь часть твоего воображения. Твое сознание играет с тобой. В первый раз, умирая от Холодного огня, и сейчас, отделенная от своей оболочки ты ощущаешь то же, что и тело - холод, боль, страх. Ничего этого нет. Ничего...
Его голос отдалялся от меня, отзываясь гулким эхом в голове. Свет потускнел, и я несколько раз моргнула, чтобы вернуть себе зрение. Снова открыв глаза, поняла, что картина изменилась. Больше не было тусклого света, тающей воды и сырого камня, что холодил мне спину. Было... ничего не было! Ничего! Темнота обступала нас со всех сторон. Я поднесла руки к лицу, силясь их рассмотреть, и через несколько секунд поняла, что могу их различать. Белая кожа практически светилась в темноте, по контуру рук проступало фиолетовое сияние. Когда я провела рукой перед собой, свечение, слово намертво впечатанное последовало за ней.
- Скоро глаза привыкнут, и ты сможешь увидеть все, - в гробовой тишине произнес Азазель.
- Все?
- Тартар, каким его знаем мы. И нас. Всех нас, - пояснил он. Я чувствовала, что он не спускает с меня внимательных глаз, хотя не могла этого видеть.
Постепенно тьма рассеивалась, фиолетовое сияние стало ярче, оно словно протянулось дальше, охватывая все мое тело и окружающее пространство.
- Не бойся, это не причинит тебе вреда. Всего лишь свет. Он здесь везде. Пойдем со мной.
Азазель подал мне руку, и я ее приняла.
***
Валар тщательно смыл подсохшую кровь с тела Регины и укутал его в покрывало. В комнате все еще было холодно, но ветер, казалось, замер, вместе с остальными звуками. Ее сердце билось едва слышно, с большими перерывами, дыхание не было заметно, но это был единственный способ сохранить жизнь Ангелу. Валар понимал, что хватается за соломинку, и все же не мог не использовать свой последний шанс. Однако время играло против него - им как можно скорее было необходимо покинуть это место. Если убийца отыскал Регину здесь, в скрытом от посторонних глаз замке, который никто не мог найти на протяжении тысяч лет, значит опасность гораздо серьезнее и ближе, чем он надеялся. Настойчивый звук телефона, который, каким-то образом его ангелочек пронесла в замок, заставил Валара на несколько минут отвлечься от созерцания бледной полуживой оболочки своей жены. Увидев номер, демон зло выругался, но все же, решил ответить. И пусть охотник пеняет на себя.
***
Глеб почувствовал чужое присутствие за несколько секунд до того, как увидел развалившегося на диване Аббадона. Ничуть не смущаясь направленного на него ТТ , демон улыбался охотнику своей белоснежной улыбкой. На этот раз его волосы имели еще более причудливый вид - коротко постриженные, они напоминали каракулевый мех. Охотник ожесточенно чертыхнулся, поняв какую глупость он сделал, вернувшись в этот дом.
- Какого хрена ты тут забыл? - не сдержался Глеб, не спеша прятать оружие.
- Скучал, - еще шире улыбнувшись, хотя казалось, что это невозможно, Аббадон вскочил с дивана и заскользил по комнате, с интересом осматриваясь, - разумеется, не по тебе, охотник. А где твоя хозяйка?
Услышав сухой щелчок, демон воткнул в землю цветок, до того мирно находящийся в горшке, и обернулся к охотнику:
- Ох, извини. Я имел в виду нашу госпожу Регину.
- Зачем она тебе? - настороженно спросил Глеб.
- А вот это, друг мой, тебя совершенно не касается, - демон сел на стул, положив ногу на ногу и выжидательно посмотрел на Глеба, - должен тебя предупредить - ты цел и невредим только потому, что наша Регина пока не дала окончательный ответ. Не хотелось бы перед принятием ею такого важного для всех решения выставлять себя в черном свете. Она ведь у нас идеалистка. Чего еще ждать от ангела?
- Какого решения? - повысил голос охотник, прекрасно понимая, сколь смешна его попытка любого давления на Аббадона. Глеб знал, на что способно существо, безмятежно сидящее сейчас перед ним. Несмотря на то, что Ангел исцелила его тело, память все еще хранила яркие воспоминания его пребывания в подвале клана Похитителей душ.
- В принципе, это тоже не твое дело, но все же, я могу тебе сказать, - растягивая слова, произнес Аббадон. Он видел в глазах охотника едва сдерживаемую ярость и желание наброситься на наглого демона, без спроса вторгшегося в его дом, предчувствовал реакцию на следующие слова. Демону хотелось спровоцировать охотника, заставить того напасть. Чтобы с чистой совестью избавиться от этого надоедливого человечка. - Регина может стать нашей королевой. Или умереть. Выбор за ней.
