– Учиться на них будешь, – Нэль отложил книгу, внимательно посмотрев на Роса.
– Чему? – осторожно, опасливо отозвался подросток, напряжённо и чуть испуганно глянув на учителя.
– Пока отработке болевых ударов. А дальше будет видно.
Рос опустил голову, вернувшись к чтению, глубоко шокированный и откровенно напуганный перспективой. И даже не сразу сообразивший, ЧТО читает. А потом поднял глаза, бездумно глядя на мага.
– Мастер? А вот это никак не может тебе помочь?
Нэль перехватил книгу у мальчишки, всмотревшись в строки, на которые тот указывал пальцами. Это оказалась не легенда даже, а отрывок давнего сказания, переведенного со староимперского языка.
"...И тогда Арантар, супруг богини Арианты – хранительницы темного источника, бог морей прошлого, заслонил ее от удара, разящего бессмертных и погиб, оставив супругу жить свои века в вечной скорби..."
Нэль задумчиво посмотрел на ученика, после – за окно. Это было похоже на правду. Непонятную, обрывочную, но ту самую, которую почему-то не мог сказать вампир. Если допустить, что прочитанное правда, то Шестилапая ранее носившее имя Арианта, потеряв мужа, потеряла и имя, и возможность покидать источник. Почему? И именно теперь у богини появилась возможность возродить супруга. Опять же – почему сейчас? И почему ей понадобилось именно это тело? Маг прикрыл глаза, принявшись массировать виски. Весь день они провели за книгами – время солнце клонилось к закату. Мужчина решительно отложил книгу.
– Все, Рос. Хватит. Идём ужинать. И тебя там подруга твоя заждалась, – Элайна действительно несколько словно бы ненароком заглядывала в библиотеку, знатно развеселив мага. Парнишка в ответ насупился, но в сторону двери глянул.
– Я просто не читать учу.
– Это твое дело, чем ты в свободное время занимаешься. Главное, что бы мне потом последствия воспитывать не пришлось, – мужчина хмыкнул, подумав, что в какой-то степени это относится и к нему.
– Мастер! – подросток вспыхнул ярко-алым и выскочил вон, смущённый и раздосадованный. Армантинэль весело расхохотался вслед, понимая, что привязался к этому мальчишке куда сильнее, чем следовало бы.
****
Спустя несколько часов, ближе к полуночи, маг лежал в своей спальне, прислушиваясь к мерному дыханию Нэссы, свернувшейся клубком у него под боком. Уставшая за день девушка уснула задолго до его прихода и даже не думала просыпаться, пока мужчина ужинал, мылся и укладывался рядом. Только, спустя какое-то время, придвинулась ближе, уткнулись носом ему в плечо и мерно засопела. Магу подумалось, что возможно это их последняя ночь – завтра днём он идёт к Ашшаату, а после, в ночь – к Шестилапой. И как оно там обернется неизвестно даже самим богам. Мужчина лежал, смотрел в потолок и слушал ночь. Сон не шел, но вставать и уходить не хотелось – хотелось бы растянуть эту ночь, такую обычную и спокойную. Думал ли он, скиталец и бродяга, что обретет дом и ту, которую сумеет полюбить – вопреки обстоятельствам и собственному нежеланию связывать жизнь с кем бы то ни было? Более того – будет счастлив узнать от нее о беременности? А то, что он испытывает робкое, но все же счастье, сомневаться более не приходилось. Впервые за сознательную жизнь ему не только было куда возвращаться, но и хотелось вернуться.
– Ты чего не спишь? – Нэсса приподнялась на локте, сонно посмотрев на Нэля и мужчина улыбнулся.
– Этот же вопрос ты задала мне в нашу первую ночь, – он осторожно заправил ей за ухо падающую на лицо прядь волос, выбившуюся из косы. – Не спится, малышка. Сегодня хорошая ночь. Смотри, какая луна, – темный кивнул на неплотно закрытые шторы, в щель между которыми виднелся ярко-желтый блин на иссиня-черном небе.
– Я не могу проснуться, – девушка прильнула теснее и, глянув за окно, закрыла глаза. – Не могу ничего сделать. И утром не встать... Это, наверное, из-за беременности?
– Понятия не имею, – маг вздохнул. – Я совершенно в этом не разбираюсь...
– Жаль. Лучше бы ты в чем-то другом не разбирался, – слабо улыбнулась эльфийка. – Пообещай, что никуда не денешься, пока я проснусь?
– Обещаю, – мужчина легко коснулся поцелуем макушки Нэссы. – Засыпай.
И больше ничего не стал говорить. Письмо, которое должна будет получить Нэсса, если он не вернётся, давно лежало у Назима. А прощаться не хотелось. Незачем.
Глава 10
Утром Армантинэль действительно никуда не торопился. Спокойно дождался пока проснется Нэсса, они позавтракали — эльфийка весело рассказывала о том, что привезли все купленное и даже ничего не попортили в дороге. После девушка утянула мага за собой, показать что, где и как было переделано и – страшно смущаясь — спросила, где лучше делать детскую. Нэля спасла лишь многолетняя выучка держать лицо и прятать эмоции что бы не происходило. А утро давалось тяжело и пришлось перекрыть ментальную связь, соединяющую с супругой, иначе бы она непременно догадалась о том, что он задумал. О том, что это утро, по сути, прощание. Снова периодами накатывала дурнота, кроме того – родная, темная магия стала слушаться куда хуже, чем полагалось. Как онемевшая рука, вроде действует, но попробуй, займись вышивкой... Нет, он не боялся смерти, но грызла тоска и чувство предательства. От чего-то предстоящая, возможно, смерть, виднелась именно предательством. И почему не сдержался? Теперь не пришлось бы оставлять беременную жену, отгрызая кусок от кровоточащего сердца. На самом деле решиться все должно было очень быстро — Шестилапая все так же не могла долго находиться в мире людей, так что больше времени ушло на подготовку. Осталось нанести последние штрихи... Гексаграмма для призыва давно готова, на берегу того самого озера с непонятной живностью. Нэль чуть улыбнулся собственным мыслям. Как быстро летит время! Глупо было бы умирать – теперь, когда этого совершенно не хочется.
Ближе к полудню, хочешь-не хочешь, пришлось собираться. Он пообедал, сдал Нэссу с рук на руки ее отцу, коротко кивнул сразу всем, захватил порцию еды для вампира и отправился вниз. Ашшаат встретил темного веселой усмешкой.
– А я уж понадеялся, что ты про меня забыл.
– Зря, уж ты ты должен знать, что я не забываю то, что сулит выгодой, – маг поставил тарелку с отбивной на единственный стул. — На кону моя жизнь, чем не выгода? Ешь.
Вампир ел очень аккуратно, чувствовалась хорошая выучка и Нэль не удержался.
– Ты аристократ?
Ашшаат поднял взгляд, сделавшийся задумчивым.
– Да, если сравнивать в вашим миром. У нас нет аристократии, как таковой. Есть высшие вампиры, есть полукровки, и есть обращённые и безумные.
— А разница? Я искал, но в моей библиотеке крайне мало сведений о вашей расе.
— Ну, высшие это я – типичный представитель. Темноволосые, темноглазые, не боимся дневного света. Мой дом, – это прозвучало с такой теплотой, что Нэль, не отличавшийся сопереживанием, ощутил щемоту в сердце, – стоял на берегу моря. Хорошее место, я выбирал его сам и сам строил. Дети любили играть на мелкие, хотя плавали как рыбки, — странно, очень странно было слышать, как обрывается голос матёрого мужика, вампира, наверняка не понаслышке знакомого со смертью. — Загорелые вечно, как демонята.
— Большая семья была? -- маг не знал, зачем ему это знать, но не спросить не мог.
– Я, жена, детей трое, да ещё родители ее – к себе их забрали, как смута стала подниматься. Думали, убережемся, на отшибе живём, отсидимся... Нас же сперва всех на каторгу угнали, вместе с малыми. Младший даже половину пути не вынес, четыре года всего было. Вампирята они слабые рождаются, силой наливаются годам к десяти... Я, как раз, похоронил его, как мог. Ночь стояла. А тут она объявилась, уж не знаю, как смогла от источника без призыва уйти, но смогла. Госпожа. И предложила мол, давай сделку заключим. Ты служить мне будешь, верой и правдой, как пёс цепной, а я семью твою выручу. Тогда, над могилой сына я не очень соображал хорошо, на все был готов. Едва успел согласие проговорить, как очутился здесь, в этом мире с приказом за тобой – ещё совсем ребенком приглядывать. Стал спрашивать гарантии, за моих-то, она убедительно так уверила что, мол, боги слов на ветер не бросают и исчезла. Я следил, как только мы, вампиры, умеем – перемещался в слоях мироздания, я видел, ты меня нет. Потом уже, к шестнадцати ближе наловчился и стал чувствовать. А не так давно, пару месяцев назад, я узнал что мои все погибли, почти сразу после того, как меня сюда выдернули. Она не сдержала слово, значит и я свое – не должен.
