Что до тех, кто был знаком лишь с Цин Вэньцзи… для них было в новинку видеть подобный образ своего главы. Да и, честно говоря, Цин Вэньцзи не слишком любили даже ученики девятого пика, что уж говорить об остальных. И дело было не в его характере. На самом деле, смотря на ситуацию объективно, никто бы не назвал юношу плохим главой пика. Нелюбовь к нему объяснялась очень просто. Зависть и презрение. Ведь многие здесь знали, что Цин Вэньцзи вступил в секту лишь благодаря Тинг. Его быстрый прогресс и невообразимое для его уровня могущество все так же легко объясняли тем, что он был её личным учеником. По их мнению, Цин Вэньцзи ничем от них не отличался, а если бы его с самого начала поставили в те же условия, что и их, он был бы максимум середнячком.
Став старейшиной и главой девятого пика, Цин Вэньцзи старался не вмешиваться в дела секты. Единственное, что он себе позволял – решение серьезных конфликтов между учениками девятого пика и посещение тех собраний, присутствие на которых, как говорил Цзи Лань, было необходимым.
Верно, именно из-за своей политики невмешательства объективно смотрящие на ситуацию люди считали его неплохим главой пика. Хотя на самом деле Цин Вэньцзи не столько вел подобную политику, сколько считал работу старейшины ниже своего достоинства. К тому же, у него не было столько свободного времени, как у других старейшин – он должен был культивировать, чтобы как можно скорее развеять заклинание Тинг.
Цин Вэньцзи летел рядом с Тинг, и чем ближе они были к девятому пику, тем более натянутой была его улыбка. Он вспомнил о практически полностью иссушенном Тэн Хуаюане. Этот человек был всё ещё жив, даже спустя десять лет использования в качестве катализатора культивирования юношей. Однако Цин Вэньцзи было страшно даже думать о том, что скажет Тинг, увидев его. Вот только спрятать его сейчас, не вызывая подозрений, он никак не сможет.
Кроме того, размышляя о том, как спрятать этот почти труп, юноша вспомнил ещё об одном человеке, находящемся в его пещере бессмертного. Та мартышка похожая на человека… или наоборот, но не это сейчас важно!.. По мнению Цин Вэньцзи, Сюй Цун выглядел настолько отвратительно, что показать Тинг его было равносильно оскорблению её глаз.
Единственной радостной мыслью было то, что теперь он, хотябы, сможет спрятать этот недо-труп. На мгновение прикрыв глаза, Цин Вэньцзи отправил Сюй Цуну приказ исчезнуть с территории секты Небесного Облака вместе с Тэн Хуаюанем. А почувствовав, как через несколько мгновений изогнулось пространство в его пещере бессмертного, расслабленно улыбнулся.
Тинг не могла не заметить телепортацию, но, хмуро взглянув на Цин Вэньцзи, она лишь с натянутой улыбкой покачала головой. Как она могла не понять, что его лицо было уж слишком довольным? Словно сделал какую-то пакость и рад, что его на этом не поймали. Но, разумеется, Тинг не знала, что за их с Цин Вэньцзи спинами юношу уже очень давно называли «мелким пакостником».
Прозвище это впервые начало ходить среди старейшин спустя месяц после вступления Цин Вэньцзи в секту Небесного Облака. Всё потому, что юноша слишком часто ввязывался в драки, не предупреждая о поединках старших учеников, чем доставлял всем кучу хлопот. И ладно бы он дрался лишь на девятом пике, так нет – всего за месяц юноша умудрился заявить о себе на каждом из девяти пиков, как о безбашенном мальчишке с золотой ложкой во рту, что больше всего желает одолеть всех избранных и гениев секты, встав во главе них. Хотя сам Цин Вэньцзи никогда не заявлял ничего подобного. Он просто одерживал очередную победу и уходил. Молча.
Неожиданно натянутая улыбка Тинг сменилась сосредоточенным выражением. Они уже были почти у входа в пещеру бессмертного Тинг, как прямо перед ними пространство начало искажаться.
— «Это не может быть Сюй Цун!» — в какие-то доли мгновения понял Цин Вэньцзи и, резко дернув Тинг за руку, встал перед ней, готовясь в случае необходимости выступить живым щитом.
И вовремя, ведь стоило ему сделать это, как из пространства перед ним вышел хорошо знакомый ему силуэт.
Черный халат, расшитый темным пурпуром, средней длинны седые волосы, собранные в пучок на затылке, лицо, испещренное морщинами, половину которого скрыла неухоженная борода, смотрящаяся крайне неуместно в этом образе.
Резкий взгляд, направленный на Цин Вэньцзи, был полон злости, раздражения и чего-то похожего на ненависть, но не являющегося ей. Впрочем, больше всего это напоминало уязвленное самолюбие.
Тянь Сюйшань, глава секты Демонической Жатвы.
А практически одновременно с его появлением раздался возмущённый окрик Тинг:
— Вэньцзи!
Глава 26.2
— Вэньцзи? — переспросил Тянь Сюйшань издевательским тоном.
Впрочем, ответом ему стал лишь полный враждебности взгляд юноши. Что до Тинг, то она просто ещё не понимала, кто перед ними стоял.
— Почтенный, я одна из старейшин секты Небесного Обла… — начала было она, выйдя из-за спины Цин Вэньцзи, но тот резко оборвал её, задвинув обратно и бросив:
— Не разговаривай с ним!
Тинг смотрела на юношу с недоумением. Тянь Сюйшань с интересом, словно рассматривал странную зверюшку. Цин Вэньцзи выглядел так, словно собирался в любую секунду атаковать. Ему было бы достаточно одного движения главы секты Демонической Жатвы… но в то же время он, как и Тянь Сюйшань, понимал, что не сможет нанести старику никакого вреда. Такова была разница между пиком Зарождения Души и пиком всего царства Духа.
Однако даже если Цин Вэньцзи умом понимал эту разницу, его характер просто не позволял ему уйти с дороги этого человека. Бросить Тинг. Бросить свое проклятье. На самом деле в его сознании ни разу не появилось даже намека на желание сбежать! Ведь если он сбежит, то вместе с Тинг бросит свою душу…
Цин Вэньцзи не был идиотом, он понимал, что Тянь Сюйшань мог прибыть сюда лишь по двум причинам: заполучить Тинг или же покарать предателя в его лице. Впрочем, теперь, когда перед ним были они оба, было глупо рассчитывать на то, что старик ограничится кем-то одним. Цин Вэньцзи понимал, что если он предложит ему убить себя, но оставить в покое Тинг – это будет просто сотрясанием воздуха.
Тем временем Тинг все ещё не понимала, что происходит.
— Вы знакомы? — немного настороженно спросила девушка, краем глаза следя за Тянь Сюйшанем.
Она чувствовала его культивацию пика царства Духа, так что сомневалась, что Цин Вэньцзи мог обзавестись такими связями за двадцать лет.
На самом деле в её голове уже был правильный ответ на все заданные и незаданные вопросы, однако Тинг не желала в него верить. Несмотря на то, что этот ответ легко объяснил бы её все не утихавшее до этого, а сейчас прямо-таки взвывшее беспокойство.
Вот только все её надежды на мирное решение в этой ситуации оборвались, стоило Цин Вэньцзи бросить сквозь сжатые зубы:
— Он – глава секты Демонической Жатвы!
Сердце птицы ухнуло куда-то вниз, на какое-то мгновение в голове образовалась пустота, а потом губы девушки расплылись в грустной усмешке.
— В конце концов, мы не успели, — еле слышно пробормотала Тинг, и её пальцы оплели полупрозрачные пространственные нити.
Эти нити, повинуясь мысленному приказу девушки, крепко связали стоящего перед ней Цин Вэньцзи, впрочем, никак ему не навредив, после чего птица легким движением руки отбросила юношу назад.
— Тинг!.. — с дрожью в голосе закричал Цин Вэньцзи, стремясь порвать путы, вот только, как и когда-то Тэн Хуаюаню, ему было не под силу справиться с самим Пространством.
Тинг с грустной, но все такой же нежной улыбкой взглянула на него, как ей казалось, в последний раз. Она хотела приказать нитям отнести его к Луань Ли, но в этот момент огромная рука клубящегося черного тумана схватила кокон, с силой его сжав. Тянь Сюйшань рассчитывал попросту раздавить Цин Вэньцзи.
Пространственные нити, хоть и держались, являясь в первую очередь частью мира, а не просто магией Тинг, не могли сдержать надолго подобное давление, и начали постепенно рваться.
