— Догадывался, — признал я. — Но не был уверен.
— Поэтому и подстраховался, — Эзар покачал головой. — Ты истинный темный. Умеешь действовать и рисковать так, что самого риска, в общем-то, и нет.
— Так, у кого учился, — улыбнулся я.
— Льстец.
— Ты же знаешь, что я никогда не льщу. Я говорю только то, что думаю.
— Знаю, — проворчал учитель. — Ладно, иди, отдыхай.
— Иду, — вздохнул я, направляясь в свою комнату.
Наутро мы стояли у замка Эзара и прощались с ним.
— Береги себя, Риан, — обнял меня учитель. — И брата своего береги.
— Обязательно, — улыбнулся я.
— Не забывай старика, — напутствовал он меня.
— Угу! Старик, — фыркнул я, оглядывая молодую и стройную фигуру учителя. Являясь валаром, он не старел, но любил поворчать, прикрываясь своим возрастом.
— Вам лучше перейти на тот край ущелья, — наставлял тем временем светлых Эзар. — Оттуда будет быстрее добираться до светлых земель.
— А как же наши кони? — возмутился Таль. — Они что, останутся на том краю?
— Я уже послал весточку в конюшню, — терпеливо разъяснял валар. — И ваши кони будут ждать вас на том краю.
— Но как они их переправят? — удивился Солен. — Ведь по самому краю невозможно пройти.
— У конюхов свой бизнес и свои возможности, — пожал плечами Эзар. — Спросите потом сами. А сейчас идите.
— До встречи, — махнул рукой я, потом потянул брата за собой. — Идти далеко, так что торопитесь.
И вновь я веду всех по переходам, мостам, которые казались хаотичными, но на самом деле в этом расположении угадывалась система, нужно только внимательно присмотреться. До западного края мы добирались несколько часов, останавливаясь только раз, чтобы перекусить, да и то, потому что Гварт поднял шум, заявляя, что после всех волнений ему необходимы силы, а силы появляются только из еды.
К вечеру мы достигли конюшни и убедились, что коней действительно каким-то образом перенесли сюда. Решив, что двигаться лучше поутру, мы вновь спустились вниз и переночевали в самом близком к краю постоялом дворе. Стражи, на удивление, даже не показывались, когда мы сновали туда сюда по лестнице из ущелья.
В этом месте, когда мы собрались в комнате эльфов, и произошел весьма неприятный разговор. Начался он самого простого и в тоже время сложного вопроса:
— Что дальше делать? — поинтересовался Кирр, перебирая пальцами левой руки свои волосы. Правая кисть, хоть и зажила, но все же побаливала.
— Нужно пойти в Совет, — неуверенно сказала Тара. — Только там уже решится, что именно делать.
— А можно еще и постараться перекрыть источник, — подхватил Ясень.
— Кажется, мы уже говорили на эту тему, — покосился я в его сторону.
— Ерунда, — отмахнулся старик. — Совет что-нибудь придумает. В их распоряжении самые лучшие умы мира. Уж какой-нибудь способ и сообразят.
— Но зачем уничтожать источник? — возразил я. — Когда можно и самим им воспользоваться.
— А тебе это надо? — поинтересовался Алин. — Из-за него только беды.
— Не скажи, — не согласился я. — Сила этого источника колоссальна. Я бы мог с его помощью творить чудеса! Зачем лишать мир такого орудия?
— Мир? Или тебя? — ехидно подколол Таль.
— Мир в моем лице, — отрезал я. — Я категорически не согласен с уничтожением источника. Он может пригодиться.
— Возможно, — не стал спорить брат. — Но может и испортить жизнь.
Мы прекратили этот спор, оставшись каждый при своем мнении.
Едва забрезжил рассвет, мы покинули город темных и уселись на своих верных четвероногих друзей. Кони, соскучившиеся по своим хозяевам, так и стелились над пыльной дорогой, ведущей прочь от ущелья. Эзар был прав. В светлые земли отсюда попасть намного быстрее, уж не говоря о том, что безопаснее.
Всю дорогу мы с братом разговаривали о мелочах, наслаждаясь самим процессом. Остальные нас не трогали, прекрасно понимая наше состояние. Правда, я все время был настороже. Пока мы еще на темной территории, но через пару дней перейдем приграничный лес, и я вступлю на ненавистную землю. Как раз недалеко от ущелья находятся обширные владения моего отца. Алин понимал мои чувства, поэтому только старался передать мне ощущение покоя и теплоты, воспользовавшись узами. Я с благодарностью кивал ему и продолжал путь.
Настроение у всех неуклонно падало. Светлые были в отчаянии. Даже Таль сейчас сомневался, а стоит ли доверять своему правителю. Вдруг именно он замешан во всем этом деле. Кирр успокаивал его, но я чувствовал неуверенность старшего эльфа. Гном против обыкновения был молчалив, но не пренебрегал случаем стащить из мешка Тары очередной кус мяса.
— Опять ты за свое, — устало сказала девушка, поймав Гварта в очередной раз. — Да ешь, крелл с тобой.
От такого настроя у гнома пропал весь аппетит, над чем я не преминул поиздеваться. Ясень только хмуро поглядывал на всех, но молчал, понимая, что моральных проповедей команда сейчас не потерпит.
— Ничего, — говорил Солен. — Все еще наладится.
— Естественно, — подтверждал я.
Мы неуклонно приближались к границе и в один день въехали в темную прохладу леса.
— После леса начинаются земли людей, — сообщил Алин. — Так что, Риан, будь осторожен. Постарайся не привлекать к себе внимания.
— Я бы хотела сказать, что люди тебе ничего не сделают, — грустно произнесла Тара. — Но не могу. Признаюсь, порой мы действуем несколько поспешно, вынося приговор. Так что, лучше спрячься под иллюзией.
— Не вижу в этом смысла, — я не смотрел в ее сторону. Мой взгляд был устремлен строго на запад, где начинаются земли отца. — Я все равно не еду с вами.
— Что ты имеешь в виду? — уставились на меня все.
— Только то, что дальше у меня свой путь, — пожал плечами я. Когда-то я для себя решил, что допущу светлых к себе, став их другом, но смогу бросить их, если наши интересы пересекутся. Сейчас они пересеклись. Источник — слишком большая сила, чтобы можно было просто так его уничтожить, хотя бы не урвав кусочек его силы для себя. — Кроме собственных интересов, у меня еще есть и долги, которые необходимо раздать.
— Ты нас бросаешь? — не поверила Тара.
— А с чего я должен идти с вами? — усмехнулся я.
— Но… — казалось, что Таль сейчас заплачет. — Я думал, что мы…
— Друзья? — я искренне расхохотался. — Извини, Таль, что мне приходится тебя разочаровывать, но я не поставлю друзей выше своих интересов.
Светлые с неверием и грустью смотрели на меня.
— Опять мы забыли, что ты темный, — сожалением произнес Солен. — А как бы хотелось не вспоминать об этом.
