Габрия не собиралась переходить в наступление. Она знала, что способность горфлинга значительно увеличивать возможности человеческого тела может сделать его грозным соперником, куда более сильным, чем лорд Медб. Она надеялась, что силы его вскоре начнут иссякать, и тогда она сможет перейти в атаку. А пока ей и Нэре оставалось только обороняться.
Однако было странным, что горфлинг до сих пор пытался сразить ее Силой Трумиана. Либо он был слишком самонадеянным, либо не успел еще изучить более совершенные заклинания Книги Матры. Габрия всем сердцем надеялась, что верно ее второе предположение.
Горфлинг все еще метал голубые молнии в Нэру и Габрию, но, похоже, начинал уставать. Он понял намерение Габрии не переходить в атаку, потому что изменил тактику. Он принялся швырять под ноги лошади шары огня, и трава вокруг них запылала. Торжествующе расхохотавшись, он произнес заклинание. Земля вокруг Нэры дала широкую трещину, и лошадь с девушкой оказалась на островке горящей травы.
Пока Габрия отчаянно пыталась затушить пламя и уничтожить трещину, Нэра, испугавшись огня, метнулась в сторону, прямо к горфлингу, который снова выпустил в нее голубую молнию.
Нэра захрапела, едва не свалившись в пропасть, этот удар настиг ее. Второй пробил магический щит Габрии и чуть не сбросил ее с лошади.
Габрия, взяв себя в руки, воздвигла более сильное поле вокруг себя и Нэры, как раз на такое время, чтобы удержаться в седле и выбраться из пламени. К ее великому облегчению, горфлинг не попытался тотчас разбить ее оборону. Он медлил с нападением и тяжело дышал. Габрия смутно надеялась, что он наконец устал.
— Что мне делать? — прошептала она Нэре. — Я больше не в силах удерживать этот щит.
Кобылица, ступив на твердую землю, начала успокаиваться. «Он бессмертен, но тело у него — человеческое. Это его слабое место. Наверное, он и сам не знает себя как следует».
Мысли Габрии понеслись со скоростью света. Она может уничтожить его смертную оболочку. Если горфлинг и Брант — не одно целое, то, убив Бранта, горфлинга будет легче поймать или узнать. Когда он поднял руку, намереваясь вновь атаковать ее, она растворила в воздухе магический щит и, собрав силы, сотворила заклинание.
Не зная коварства своего нового тела, он не смог противостоять натиску Габрии. На его коже внезапно появились черные пятна. Горфлинг застыл; выражение недоумения пробежало по его лицу. Кожа его пожелтела, он согнулся пополам от боли.
— Колдунья! — взвыл он. — Что это?
Габрия не ответила. Она глубоко вздохнула и расслабилась на мгновение, чтобы вновь собраться с силами. Теперь настала ее очередь воспользоваться Силой Трамиана. Она сосредоточилась, ощутив концентрирующуюся силу внутри, и направила в горфлинга удар голубого пламени.
Он страдал и слабел на глазах от обычной лихорадки, и у него едва хватило сил увернуться от удара. Снова и снова Габрия атаковала его Силой Трумиана и всем, что могла придумать — кинжалами, огнем, камнями — всем, что заставляло его бегать по траве, теряя силы и не давая сосредоточиться.
Горфлинг постепенно начинал понимать причину своих страданий, насланных колдуньей, и человеческое лицо его налилось кровью. Он был вне себя от гнева.
Габрия остановилась. Она не знала, что предпринять, потому что горфлинг осознал, каким образом болезнь штурмует его тело. При второй попытке он, конечно, будет способен защищаться. Она почувствовала, что все ее средства исчерпаны.
Во время этой короткой паузы противники, не отрываясь, смотрели в лицо друг друга, как бы примериваясь. Горфлинг скривил губы.
— Ты искушеннее, чем я думал. Колдунья. Ты выдержала мои обычные атаки, которых мне почти всегда было достаточно. А что ты скажешь на это?
Габрия напряглась, готовясь встретить удар, но он все-таки застал ее врасплох. В глазах все стало совершенно темным, затем весь мир, казалось, погрузился в водоворот воющих ветров и обжигающего пламени. Она почувствовала себя абсолютно беспомощной, почувствовала, что вовлечена в гигантскую воронку бушующего вихря и нестерпимой жары.
Ее швыряло и раздирало на куски в этом смерче воздуха и огня, и она стонала от страха и боли. Пламя опаляло кожу, ветер бил в лицо и ревел в ушах с неистовой силой. Сквозь шум прорывались крики людей о помощи, но она ничего не могла сделать, вращаясь в желто-оранжевых языках огня. Она пыталась устоять против ветра и увернуться от пламени с отчаянной силой, которую давала ей воля к жизни.
Внезапно, откуда-то извне, из пустоты, в мозг ее вошел чей-то голос, как тоненькая спасительная ниточка: «Габрия, слушай меня! Это только мираж. Вернись!»
Слова прозвучали в ее голове сладким звоном, будя воспоминание о другом времени и о другом колдуне, лорде Медбе, который тоже пытался сразить ее с помощью миражей. Рассмеявшись где-то в глубине души, она закрыла глаза, отгораживаясь, словно стеной, от ветра и огня.
Шум резко стих. Исчезли жара и боль. Открыв глаза, она увидела над собой ослепительно синее небо, зеленые деревья вдали и смутную коричневую воду реки. Кожа ее ничуть не пострадала, руки и ноги были целы, а умница хуннули все так же несла ее на себе. Габрия почувствовала, что каждая косточка ее тела ноет от усталости, но она была жива и все еще способна бороться.
Габрия встряхнулась и, подняв голову, увидела горфлинга, стоящего у шатра Совета. Лицо его удивленно вытянулось. Его магический щит был снят, он вспотел и выглядел таким же уставшим, как и она.
Габрия понимала, что у нее уже нет энергии, чтобы вызвать Силу Трумиана, но она знала несколько других заклинаний, не требующих таких затрат энергии. Она произнесла вслух команду, и кучка камней и гравия у ног горфлинга превратилась в осиный рой.
Сотни назойливо жужжащих насекомых выпустили жала в кожу горфлинга. Безуспешно пытаясь от них отмахнуться, он почувствовал, что совершенно обессилен. Он явно недооценил эту колдунью. Она поражала его своей сообразительностью и упрямством. Горфлинг знал, что был слишком слаб, чтобы продолжать сейчас борьбу. Ему был необходим отдых, чтобы восстановить свои силы и придумать способ уничтожить эту женщину и взять, таким образом, реванш. Он поклялся себе не покидать равнины, не залив их землю кровью кланов.
Яростно выкрикнув что-то, он обратил ос в пыль и быстро огляделся в поисках надежного прикрытия для отступления. Его взгляд упал на кольцо камней на святом полуострове. Краем глаза он заметил людей, толпившихся на дальнем берегу, и в голову ему пришла блестящая идея. Люди имеют слабость спасать себе подобных, и эта женщина наверняка не исключение. До того как Габрия поняла, что он делает, он метнулся к шатру Совета и налетел на двух мужчин, прячущихся за стеной. У обоих были мечи, но с помощью заклинания горфлинг сделал их неподвижными и беспомощными.
