Команда Кевина и Альберт мгновенно поняли, что от них требуется. Тролль нырнул внутрь экипажа, дверцы которого были уже свободны от охраны, все остальные облепили ее со всех сторону и полезли на крышу.
– Ну, чего глаза выпучил? – бес подтолкнул Амбре де Сака к люку, – вниз давай! Сейчас здесь будет тесно! Места на галерке забронированы!
– Кем?
– Мной и твоими самыми ярыми поклонниками, – отрезал Люка.
При виде «ярых поклонников», дружно карабкавшихся на «галерку», артист поспешил нырнуть в люк, не забыв захлопнуть его за собой.
– Все на месте? – поинтересовался Альберт.
– Все… а мелкие где? – заволновался Кевин.
– Здэсь, – ответил Авоська, отнимая кнут у кучера.
– Пракатым с вэтэрком! – успокоил всех Небоська, скидывая кучера с облучка.
Авоська свистнул кнутом, и роскошная карета Амбре де Сака рванула в сторону Зимнего дворца.
– Слюшай, Гиви, какой ти дурак! Сначала вожжи надо было взять! Кабыл сэйчас савсэм, как ти, дурной станэт!
– Э, Вано! Куда кабыл из калеи дэнэтся, да?
Лошадям действительно деваться было некуда. Колея, роль которой выполняла улочка портового города, была такая узкая, что лошадки мчались, выпучив глаза от страха, стараясь держаться точно посередине, а за ними подпрыгивала на каждом ухабе мостовой карета. Изнутри экипажа слышался грохот, создаваемый перекатывающимся громоздким телом тролля, и попискивание Амбре де Сака, а с «галерки» отборный мат Альберта и команды Кевина, которым тоже приходилось не сладко.
С буйной братвой с гор юноше удалось разобраться, как только они выехали из портового городка, обогнули по широкой дуге мыс, и им открылся вид на Зимний дворец. Гномиков выдернули с облучка на крышу кареты, отняли у них кнут, место кучера занял Люка, подхватил вожжи, и все вздохнули с облегчением.
– Придурки! – Кевину очень хотелось отвесить каждому из маленьких шутников по подзатыльнику, но, вспомнив об их высоком происхождении, от экзекуции решил воздержаться.
Грохот внутри кареты стих. Попискивания Амбре де Сака тоже. Их сменили подозрительные хрипы. Друзья переглянулись.
– Господа, а вам не кажется, что мы его теряем? – забеспокоился Альберт.
– Зырга? – испугался Кевин.
– Амбре де Сака. Король нам за это спасибо не скажет.
– Люка, тормози! – завопил рыцарь. – Да что ж за напасть-то сегодня такая?
Люка натянул вожжи, остановив карету почти возле самого дворца, не дотянув до него метров сто. Бес спрыгнул с облучка и кинулся открывать дверцу.
– Зырг! Обалдел? Отпусти его! Чего вы там с ним не поделили?
Как выяснилось, не поделили трусы.
– Пускай отдает исподнее, гад! Я не хочу, чтоб он ко мне по запаху ночью приходил!
С крыши кареты посыпались остальные члены команды Кевина, и бросились на помощь Люке. Последним спрыгнул Альберт.
– Зырг, отпусти немедленно! – рявкнул Кевин.
Тролль, недовольно рыча, отпустил артиста и вылез из кареты.
– Зырг, ты дурак, да? – постучал кулачком троллю по лбу бесенок. – Да я твои трусы вместе с его одеждой местным бабам швырнул. Их уже на сувенирчики разодрали. Пусть твоими ароматами наслаждаются.
– А чё ж он молчал? – прогудел тролль.
– А как я тебе скажу, если ты меня за глотку держал? – обиженно просипел Амбре де Сак. – И вообще, что за безобразие? Я буду жаловаться королю! Он всех вас за меня на плаху пошлет. Мой золотой голос…
– Я приношу извинения за моих людей, – виновато вздохнул рыцарь.
– Все норовят обидеть бедного артиста, – всхлипнул золотой голос.
– Это он от зависти к вашему непревзойденному таланту, – поспешил подольститься Люка. – Вы уж простите его, дурака. Что делать? Деревня! Ах, это он просто переволновался. О вашем божественном голосе ходят легенды!
– Правда? – обрадовался артист. – А хотите, я вам спою?
– Конечно, – закивал головой Альберт, – мы просто мечтаем об этом!
Польщенный артист взял в руки арфу, и из кареты послышались чарующие звуки. Мелодия завораживала. Было в ней что-то такое, что все начали впадать в транс. Юноша тряхнул головой. Инстинкт самосохранения включил внутреннее зрение. Изнутри кареты сочился расслабляющий, призрачно-голубоватый магический туман. Он вибрировал, заставляя его команду раскачиваться в такт музыке и петь. Да, да! Они пели все! Все, кроме него и Альберта, который торопливо сооружал вокруг себя защитный магический полог, почуяв чужеродную магию. Прежде чем сделать то же самое, юноша прислушался. Его команда пела на разные голоса, причем пели каждый о своем, вторя маэстро, который душевно выводил:
Я в весеннем лесу пил березовый сок,
С ненаглядной певуньей в саду ночевал…
Рыдающий тенорок Люка тоже брал за душу:
Мое племя с рожденья преследует рок.
Я над пламенем ада клятву крови давал…
Дальше юноша не стал разбираться: кто о чем поет, а просто резко накинул полог защитной магии на всех своих друзей, заставив их очнуться. Замолкли и звуки арфы.
– Ну, как? – вылез из кареты артист.
– Изумительно… – Люка тряхнул головой, приходя в себя, кинул странный взгляд на Амбре де Сака и о чем-то задумался.
– А вот и встречающие.
К карете действительно уже спешила толпа слуг с управляющим и Леоном де Рейзи во главе. Старый граф решил лично встретить великого артиста. Амбре де Сак, тем временем, при виде кланяющихся служанок, расплылся и выпятил грудь, словно инцидента с троллем и в помине не было.
– Где тут у вас лучшие апартаменты? – высокомерно спросил он.
– На втором этаже, – учтиво ответил Леон де Рейзи.
– Я поселяюсь там.
– Извините, уважаемый, – высунулся из-за спины графа управляющий, – но второй этаж отведен для Его Величества. Это королевские апартаменты.
– Ну и что? – фыркнул Амбре де Сак, – гениальные артисты всегда были на голову выше королей!
– Возможно, – не стал спорить Леон де Рейзи, – только король вот может обидеться, а гонорар за выступление…
– Презренный металл, – закивал головой артист, – вечное проклятье творческих личностей, вынужденных разменивать на него свой талант. Ладно, оставим второй этаж королю, – милостиво согласился он, – что у вас там еще есть?
– Покои его брата на первом этаже будут свободны, – заторопился Фелисьен, – герцог Антуйский остается в Одероне за короля регентом на время концерта.
– Так и быть. Уговорили. Ведите. И распорядитесь насчет багажа.
Артист в окружении служанок, указывающих ему дорогу, двинулся в сторону дворца. Старый граф только головой покрутил, глядя ему вслед.
– Как он вам? – вопросил Леон комитет по встрече, ни к кому конкретно при этом не обращаясь.
