— Да как ты можешь! — ахнул отец. — Я все для вас делал! Я работал! Зарабатывал деньги! Чтобы вы могли где-то жить, на чем-то спать, что-то есть!
Из моих глаз потекли слезы. У каждого своя правда. Мы с братьями мучались от отсутствия в нашей жизни хотя бы одного участливого родителя, ведь отец, приходивший с работы, запирался в комнате с матерью, совершенно не интересуясь нашей жизнью. А отец считает, что его старания нас финансово обеспечить компенсируют его холодность к собственным детям.
— Ты… ты…ты… — отец беспомощно оглянулся, и увидел мать, которая плакала, тяжело переживая эту сцену. — Ты расстроила свою мать. А что, если она снова заболеет?
— Конечно, заболеет! Ведь это так удобно — лежи и ни о чем не беспокойся! — крикнула я.
— Не смей оскорблять свою мать! — заревел отец и занес руку.
Я съежилась. Он никогда нас не бил — просто не было за что. Но отец меня не ударил. Передо мной выросли две долговязые фигуры. Флор крепко держал отца за руку, в то время как Федор спокойно проговорил:
— Ну, все, хватит. Погорячились — и довольно. Папа, если ты хочешь выгнать Ташу из дома — это твое право. Но бить мы ее не позволим.
— Убирайся, — выдохнул в мою сторону отец.
— Прощай, папа, — сказала я. — И ты тоже, мама.
Отец увел мать в комнату, а братья пошли вместе со мной собирать вещи.
— Куда ты пойдешь? — спросил Флор, обнимая меня за плечи и давая возможность выплакаться, пока Федор аккуратно складывал в сумку белье.
— В колледж. Там есть где временно разместиться. Потом найду работу, сниму жилье…
— Мы же можем к тебе приходить? — умоляюще спросил Флор.
— Конечно, — улыбнулась я сквозь слезы, — чтобы не случилось, вы — мои маленькие братья. И всегда ими будете. Я вас люблю.
Братья сели по обеим сторонам от меня и крепко обняли.
— Ты уверена, что у тебя все будет хорошо? — спросил Федор, пока мы шли на улице. Братья тащили тяжеленные сумки — вещей у меня оказалось на удивление много. Стопки книг были просто неподъемными!
— Конечно, — уверенно сказала я. — Я уже давно знала, что наши разногласия с родителями не позволят мне долго оставаться с ними под одной крышей. Я могу найти работу и обеспечить себя сама, так что не переживайте.
— Ого! Ты решила пожертвовать колледжу свое барахло? — спросил за нашими спинами Лео.
— Привет! — обрадовалась я встрече. Флор уже незаметно пытался подсунуть моему другу наиболее тяжелую сумку. — Нет, я просто туда переезжаю.
— Бывает, — сказал Лео, деликатно отпихивая протезом сумку назад к братцу. — а ко мне ты не хочешь переехать? У нас есть свободная комната.
— Нет, — я покачала головой, — но спасибо за предложение. Думаю, мне пора жить самой.
— Наверное, это и правильно. Но ты учти, даже если многие тебя сочтут после этого недостойной партией, я все также буду готов на тебе жениться.
— Ташка, вот это да! — не сдержался Флор. — У тебя женихи плодятся, как… Федор, кто там быстро размножается?
— Кролики, — подсказал брат.
— Да, как кролики. А не хочет ли уважаемый жених понести одну сумку своей невесты?
— Она мне все еще не сказала "да", — сообщил Лео. — Поэтому почетное право носить ее сумки пока остается за братьями. Гордитесь такой привилегией!
— Ташка, разбирайся быстрее в своей личной жизни, сумки тяжело носить, — заканючил братец.
— Я разберусь, разберусь, — пообещала я.
Но это будет не сегодня. Ведь сегодня мне это не нужно. Сегодня я подойду к стенду с объявлениями, который висит в холле колледжа. После Прорыва должно было появиться много вакансий. Сегодня-завтра я найду себе работу. А потом жилье. И так, с каждым маленьким шажочком моей новой, самостоятельной жизни, я буду становиться все ближе и ближе к моей цели — лучшей в городе аптеке, и единственной, которая будет с красными стенами!
К О Н Е Ц
