Из задней двери вышли Яга с помянутой только что девочкой. Бабка посадила ее на пень и поставила перед Янсен замшелый баян.
— Вот, — шепнула старуха, — мой привет касатикам, и пусть они больше мои артефакты не бросают без присмотра.
Только волшебного музыкального инструмента нам в путешествии и не хватало! Я попытался скрыться из поля зрения черных глаз Яги, но не успел, и она поманила меня к себе.
— Знаете, в чем секрет баяна? — лукаво глянув на меня, поинтересовалась она, и, не дождавшись ответа, продолжила. — Мох на нем волшебный. Он заставляет исполнителя играть фольклорные песни народа, которым он рожден. То же действует и на певца. Поэтому ваша Мила, — бабка презрительно посмотрела на швейцарскую девочку, — которая лишь своих 'Невалет-ю-гоу' знает, и начала запевать 'Сени', 'Калинку' и все остальные замечательные песни. Она-то их не знала, но дух ее народа благодаря магии моего баяна, вкладывает в уста забывшей свои корни то, что было ценно ее предкам.
Милли зевнула, а я улыбнулся, услышав объяснения Яги, потому что припомнил, какие песни сорвались с языка, когда я попал в поле действия чудо-инструмента.
— Теперь я на вас с Иваном его заколдовала, — похлопала баян по мехам старуха, — так как это ваше оружие. Когда вы приметесь играть на нем, он исполнит фольклорные песни для слушателей.
— Постойте, почтенная! — я отстранился, когда увидел, что Яга пытается мне всучить во второй раз ценный артефакт. — Нам не нужна эта тяжесть!
— А книжку мою воровать не тяжело было? — ехидно подколола бабка.
— Какую еще книжку? — насупился я.
Не припомню, чтобы у нас в поклаже появилось хоть какое-то издание. Я не брал, Иван — тоже, иначе бы читал всю дорогу, как он обычно делает, путешествуя в чреве синего московского дракона. Получается, если кто и брал книгу, так это Милли. Точно, поймав на себе мой грозный взгляд, девочка потупилась.
— Да ладно, — отмахнулась Яга, — берите, коли хотите, я все равно в вашей математике ничего не понимаю. Но книга в обмен на баян. Еще пожалеете, что не забрали.
— Больно надо, — хмыкнул я, отвернувшись. — Я на нем наигрался вдоволь. И песни своей родины даже исполнил.
— Пригодился б, не спорь! — зашипела старушка.
Ей, конечно, лучше знать Лесоморье. Ей прекрасно известно, в каком уголке таится та самая опасность, из-за которой нам столь настойчиво предлагается замшелый баян. Но как я представлю, что эту тяжелую штуковину придется тащить через весь лес на собственном горбу, такая тоска набегает.
Краем глаза я вдруг увидел двух русалочек, что вышли из казино и направились к тропинке. 'Волос русалки', вот что больше всего интересовало меня на данный момент. Мелочь, а достать необходимо. Легче всего найти гребень. Но откуда мне знать, чьи волоски остались между его зубьями: русалки или обычной девушки.
Девицы, отличающиеся от людей только чешуей на руках, стояли чуть поодаль от клуба и увлеченно болтали. Я тихо, словно кошка подошел к ним и стоял довольно на большом расстоянии, чтобы не чувствовать их приворотной магии, но слышать в деталях их разговор. Болтали русалки о своем, о женском: у кого прическа красивее, а у кого ресницы длиннее. Жаль, что силой мысли я не способен отрезать локон одной из них.
Сняв с пояса кинжал, я по обыкновению проверил его остроту. Проскользнуть мимо, взмахнуть в непосредственной близости от кудрей одной из девушек, и дело в шляпе. Яга и Милли поняли, почему я бросил беседу с ними и, перешептываясь, тыкали в мою сторону. Спорят, небось, получится ли у меня.
Я не заметил, как Яга оказалась у меня за спиной.
— Волос русалки достать непросто, — прошептала она, — и ты не получишь его таким маневром. Дело не в предмете. Зри в суть, шемаханский колдун.
Я насупился. Старуха говорила загадками, почти как боги. Оно и понятно, страж мира не способен иначе формулировать свои мысли. А я… раз обрел лишние части тела, надо от них избавляться, пока не предстал перед Маш-шу во всей красе с буквально выставленными рогами.
Не время думать о загадках какой-то старухи. Я побежал за высокой девицей с фиолетовыми волосами, которая в компании со своей изумрудоволосой подружкой принялась спускаться с горы. Судя по карте, русалки обитали в Лихом озере, в самом сердце мира. Значит, туда они и направлялись. Но я не собирался следовать за провожатыми десяток километров. Подкрадусь поближе и добуду локон, что бы там ни говорила Яга. Я нарушу все сложившиеся каноны при обретении необходимого.
'Если мне удастся обстричь одну из них, не придется потом специально идти к Лихому озеру! — не вылетало из головы, когда я подкрался к стоявшим на опушке и любующимся на луну девушкам.
Беседы о косметике и самцах сменились активным обсуждением похищения Чуда-Юда. Значит, вот как еще зовут Горыныча в этих краях. Бесшумно, словно первобытный охотник, я материализовался за спинами бодро шагающих по лесной тропке русалок. Стараясь не шуршать одеждой, я достал кинжал и взмахнул им в непосредственной близости от роскошной шевелюры зеленоволосой красавицы. Но вдруг русалка резко развернулась, сверля меня голубыми, как два чистых озера, глазищами. А ее подруга завизжала, словно резаная свинья и схватила меня за руку.
Пальцы вмиг онемели и разжались, а кинжал упал в высокую траву. Я только и успел, что засунуть свободной рукой прядь салатного цвета волос за пазуху.
— Ты хотел меня убить! — безапелляционно заявила русалка, и ее светло-малиновые губы выгнулись в хитрой улыбке.
— Дина, — тихо шепнула подруга, — он не знает, что человеческое оружие не навредит нам, детям воды.
Я пытался вырваться, но рука, за которую ухватилась русалка, по локоть стала ватной и отказывалась двигаться.
— Да не убить я вас пришел, русалочки, — виновато произнес я, понимая, что все объяснения будут восприняты в лучшем случае как детский лепет, — мне нужна прядь одной из вас, и больше…
На лицо словно вылили ведро горячей воды. Вместо Дины передо мной стояла Маш-шу. Ее короткие золотистые волосы почти не развевались на ветру, а на больших карих глазах навернулись слезы. Только находящаяся рядом с невестой русалка с фиолетовой прической была не совсем к месту, но я воспринимал ее как должное.
— Волосы русалки в Лесоморье ценятся дороже золота, — тоном строгой наставницы заявила любимая. — Неб, как ты посмел?
— Маш-шу… я… не знал, — еле ворочая языком, пролепетал я и чихнул.
На мгновение мне показалось, что вместо любимой передо мной стоит зеленоволосая полуголая девка с руками, покрытыми чешуей. Но когда Маш-шу поцеловала меня в щеку, морок исчез, и я ни на мгновение не усомнился, что любимая нашла меня в другом мире.
