— Еще чего не хватало, — фыркнул темный маг, отпирая дверь.
В личной лаборатории Лэйра Сартера я оказалась впервые. Разительный контраст с моей комнатушкой у библиотеки. Здесь царил такой творческий беспорядок, что постороннему больше напоминает чулан для ненужных вещей, чем место, где проводит свои эксперименты темный маг.
— Я должна здесь убрать, — заподозрила я единственную возможную причину для просьбы о помощи.
— Нет, здесь убрано — отрезал Сартер. Я сдержала скептическое хмыканье, так не подумаешь, глядя на книги, сложенные в заросшем паутиной углу в живописную кучу, листы с записями в самых разных местах, полусломанные измерительные приборы, разбросанные по всему помещению бумажки, железки, стекляшки и даже опилки. И каким образом этот бардак сочетается с страстью учителя к гигиене?
— Я в начале весны подкинул тебе Кай — Хиши, экспериментальный образец симбиоза духа — информатора и духа — советчика. Ты ведь его изучала, вместо того чтобы впитывать с таким трудом вложенные знания о хороших манерах.
Изучала. Но не вместо, а после того, как вытащила из паучихи всю возможную информацию. Другое дело, что у меня не было не малейшего желания выдумывать, где можно использовать знания о том, какой вилкой, что есть и всю систему обращений к имперцам.
— Создание псевдоразума тонкая работа, и слишком близко лежит к ментальной магии, в которой сильны только избранные. Но у меня возникла идея…
К прискорбию, узнать задумку и помочь учителю ее осуществить, мне так и не пришлось.
У нас были гости, и я достаточно ощущала замок, чтобы понять, что ломился в дверь сильный темный маг. У меня была замечательная кандидатура насчет арохе, так стремившегося поболтать с Лэйром Сартером, хоть и с моего путешествия с Энн прошло больше месяца.
— Спрячься, что ли под стол, — флегматично посоветовал учитель, открывая дверь в замок.
Я спряталась, благо в этой комнате, где угодно можно спрятаться. Естественно сделала магический щит. Чувствовала себя полной дурой, ну да ладно. Возможность послушать диалог между двумя темными магами того стоила.
Утрин Роверти ворвался в лабораторию разъяренным проклятым.
— Добрый день, — с лучезарной улыбкой поприветствовал его Лэйр Сартер. Лысый маг его любезности не оценил:
— Ты, проклятый салеттский выродок! Сученыш малолетний! Кошкин сын! Считаешь, что это смешно? Думаешь, что поимел меня?!
— Ты мчался из самого Алмаза, чтобы бросить мне в лицо эти смехотворные оскорбления? — вежливо поинтересовался мой учитель.
— Я мчался, чтобы ты отдал мне свою наглую ученицу, — Утрин перестал извергать бессмысленную брань, расправил плечи и вернулся к внушительному образу темного мага.
— Отдал? Это моя ученица, как ты верно заметил, а я своего не отдаю. Тем более не вижу причин, она делала то, что было угодно мне.
— Плети Цветок Света, — скептически отмахнулся Утрин. — Напрямую против своего лордишки ты не пойдешь, контракт не позволит, а если бы эта маленькая дрянь не вздумала выпендриться, то вполне могла любые намеки проигнорировать.
Странно, насколько я знала, Сартера с Дэном контракт не связывал, а Роверти так уверенно это говорит. И я вовсе не пыталась выпендриться.
— Мои намеки не игнорируют. Как тебе приходит в голову обвинять в собственной глупости недоучившуюся девчонку со средними способностями.
— Средними, — Утрин предпочел проигнорировать замечание о своей недалекости, — да она лгала, глядя мне в глаза. Ты же не мог создать ей ложную структуру, позволяющую по желанию скрывать обман. Ты себе такую не можешь создать, потому даже не показываешь.
— Избавь меня от своих предположений. Дело не в Тори, которая завела тебя в ловушку. Дело в том, что за сотню лет в Дестмирии ты не знаешь, на что способны Стражи Света с парой амулетов. И в том, что тебя с легкостью одолела индивидуальный маг с одной единственной способностью.
— Раздери ее все твари Темного леса, — злобно прошипел кейрский темный маг. — Этой дранной кошке просто повезло.
— Держать тебя на привязи около месяца? Заставить служить на благо Алмазной земли, в приделах контракта с Варием? Поставить тебя в такое положение, когда месть невозможна из‑за публичного унижения? А как должно быть, обидно, что убить ее невозможно — не получается даже подумать об этом всерьез, так крепки остатки ее влияния.
— Знаешь, о чем говоришь? — попытался задеть учителя взбешенный маг.
— Всего лишь наслышан. Я никогда не укутывался в ее меховые одеяла.
К моему удивлению Утрин совсем успокоился и присел на единственный стул.
— Чувствую после того как все раскроется и бедняжку казнят, это станет крылатой фразой.
— Произошедшее можно считать хорошим опытом, не так ли?
— С этим сложно полностью согласиться.
Оба темных мага помолчали, а я расстроилась. Надеялась на более яркое зрелище, в идеале настоящее сражение. Будто услышав мои мысли, Утрин вдруг встрепенулся и вскочил со стула:
— Ты действительно считаешь себя сильней?
— Да и я не собираюсь с тобой драться, чтобы доказать это.
— Мне это нужно Сартер. Я уже не помню, когда занимался чем‑то кроме науки, а ведь моей изначальной специализацией была боевая магия.
— Я похож на светлого, чтобы помогат? Найди другой объект для развлечения, а то со мной смертельный исход тебе обеспечен.
— Все так же задаешься. Ненавижу тебя за это, Лэйр. Строишь из себя чуть ли не лорда, пафоса еще больше чем во мне, детские идеи и безразличия к вековым устоям. А я ведь помню тебя жалким учеником Кара, уродцем с глазами побитой собаки…
Интересно, учитель так разозлился, если бы меня здесь не было? Но я была и с умилением слушала оскорбления Утрина. Лэйр Сартер подошел к нему вплотную и буквально прошипел:
— Ты меня ненавидишь, потому что осознаешь насколько бывший жалкий уродец тебя сильней, за то, что ты сдался и не смог пойти дальше. А я дошел, до самого конца, и сделал то, что никогда не смог бы сделать ты. Убил его.
Роверти наклонил свою лысую, бледную, обтянутую морщинистой кожей, голов, становясь похожим на грифа в своей объемной черной мантии.
— Все это глупости, Лэйр. Прикосновение, Единение — бред старых маразматиков, который удобно использовать в своих целях. Магия куда проще, Тьма куда приземленней, а остальное пугающие сказки для наивных арохе…
Внезапно Утрин захрипел, шевелящийся балахон бесформенно повис, а лицо посерело. Я не видела, что делал Лэйр Сартер, но в структуре кейрского темного мага все ярче проявлялись аномальные нарушения.
