Вот тут-то и граф Саркан Талариз понял, что какой урон он нанес своему ранее безукоризненному и заслуженному положению в Империи, поторопившись сообщить о не очень хорошем положении Изнура. Что подумает герцог Аркед ин Талар, узнав последние новости? Наверное, не обрадуется? С другой стороны, что значит дела на этом диком и глухом севере для Таласской империи? Абсолютно ничего. Тем не менее, граф написал покаянные письма. Но выводов и разных предположений делать уже остерегся, просто сухо изложив новости и сообщив про то, что творилось уже в самом Анжае.
Но это было еще не все. Под конец четвертого захода светила последней номы пришли еще более удивительные новости, теперь уже из Арена. Одновременно с захватом Тракта изнурскими войсками, состоявшими опять же из северных охотников, оказывается, был захвачен и сам Арен. В одних сообщениях говорилось только о захвате города, в других уже и баронского замка. И опять куда-то пропал барон Велир Аренский. И еще говорилось о гибели всего каринурского отряда, успевшего прибыть в Арен как раз перед самим штурмом.
Тут уже опять сильно обрадовались анжайцы и так же испугались сами саторцы, поселившиеся когда-то в захваченных землях. Самые шустрые и боязливые из них решились на продажу своего имущества, тем самым еще больше напугав своих земляков.
Но зато, согласно срочным сообщениям из Лабинора, поступившим практически одновременно с сведениями о захвате Арена, в этом баронстве нежданно-негаданно объявились пропавшие бароны Рикшан и Затулла вместе с своими сыновьями, и даже воевода Сиятул из Анжая, принесшие весть о гибели барона Ассалима вместе со своим сыном, и о пленении салимбарского войска где-то в Центральной долине. Их отряды, как и воины из Арена, примерно под две сотни воинов, так и немалое число салимбарских крестьян, намеченных бароном Ассалимом к поселению в Центральной долине вместо прежних жителей, все вместе захваченные в Выселках, тоже удерживались северянами. Еще более удивительным было то, как говорилось в сообщениях, что бароны Рикшан и Затулла, и даже воевода Сиятул из Анжая, уже успели встретиться с этим Костой, и о чем-то договорились. По крайней мере, как будто сразу по прибытии в Лабинор бароны и Сиятул, боясь чего-то, поспешили заявить, что войны Сатора с Изнуром не ожидается, так как об этом им сказал сам барон Коста ин Изнурский. Как быть в этом случае с уже захваченным Трактом, в этих новостях ничего не сообщалось.
Но самым неожиданным и неприятным для графа Саркана явилось известие о гибели графа Инвара и его людей, как будто замученных разъяренными каринурцами. Это требовало немедленного сбора более осмысленных и точных сведений. Для этого желательно было выехать в сам Арен. Но тут, спустя всего несколько склянок после поступления удивительных вестей, перед самой теменью власти Анжа объявили, что от барона Шиваза Анжайского поступили наказы о закрытии границ с Трактом, и почему-то, даже с Лабинором. Что, уже и Лабинор захвачен?
Это было уже слишком. Весь Анж теперь гадал, что же будет далее? По крайней мере, многие агенты графа Саркана приносили одни новости удивительнее другого о настроениях среди жителей городка. Некоторые саторцы решили продать свое имущество намного дешевле, чем обычно, и граф решил тут же воспользоваться этим, прикупив по случаю пару приглянувшихся домов. А что, деньги у него были, и еще хватало на многое.
И в Империю опять пошли письма, тоже покаянные. Ну кто же мог ожидать, что все повернется таким образом? И тут граф Саркан Талариз в первый раз по-настоящему пожалел бедного графа Инвара, так и не сумевшего добиться для своего графства хоть какой-нибудь самостоятельности от герцога Римолда ин Нижинского. Напрасны были все его усилия, и эти рискованные поездки, имевшие своей целью как раз и желание выслужиться и добиться от императора Таласской империи милости стать именно его вассалом. Не смог ему помочь в этом и сам Первый Министр Двора, пытающийся всеми силами ограничить самостоятельность владетелей, в том числе и герцога Северо-Западной провинции, и особенно владетеля Северной провинции герцога Адалбарга ин Вараны, даже пытающегося отделиться от Таласской империи. Не смог, или не хотел, просто используя графа Инвара в своих Целях?
У меня уже голова идёт кругом от обилия людей вокруг себя. Хоть и постарался я ограничить доступ к себе, посадив, как и прежде, для приема посетителей моего всё ещё личного секретаря Яхвара, придав ему ещё парочку помощников из числа молодых воинов, но куда деться от множества вождей и шаманов, число которых после прибытия поздней ночью войска племени волкодавов только возросло.
Почти две тысячи воинов, в основном опытных мечников и копейщиков, из трех с половиной десятков родов, расположились в полевом лагере около города. Около половины войска составляли лучники, в том числе имелась пара сотен с тяжелыми, более дальнобойными луками. Верховный вождь Элливан оказался мужчиной примерно такой же комплекции, как и Ратимир, только намного старшим уже моего первого помощника, и примерно моим ровесником. Наиболее впечатляющей частью войска являлась его личная конная дружина под сотню воинов. Это была внушительная сила.
Ещё сильнее обрадовала меня магическая составляющая войска. Это и сам Великий Шаман Саврас, еще крепкий старик, умудренный жизнью, и десяток его учеников, очень даже сильных магов, и притом практически всех стихий, наиболее распространенных среди магов. А ещё, что более радостно для меня, три с половиной десятка шаманов родов со своими учениками, числом под две сотни, среди которых я тут же углядел множество Одаренных, даже более полусотни, которые немедленно были отделены от остальных и отданы под попечение Лиллены, как раз оказавшейся рядом со мной. После того, что она сумела подготовить и хоть немного обучить одну партию учеников, я нисколько не сомневался, что она сможет совладать и с этими. Вдобавок мне пришлось провести такой отбор и в племени горных птиц, за неимением времени отложенный на более позднее время и потом просто забытый, где было найдено еще почти четыре десятка человек. Так что эту ночь мне пришлось провести на ногах. Торжественная церемония встречи войск племени не проводилась ввиду позднего времени. И с Верховным вождем мне удалось переговорить только накоротке. Как оказалось, к утру это уже и не требовалось. Переговорив с Верховным вождем Юманом, Элливан и его вожди единогласно пришли к мнению, что объединение всех племен - это только благо для северных охотников.
