Эльф и только эльф должен быть моим женихом и мужем, твердит она мне.
— Ваше Величество, моя королева, там делегация от нашего союзника, Варвара!
— Пусть войдут, впустите их!
— Но… моя Королева, это же гоблины! И орки!
— И что? В первую очередь, это наши союзники! Я сказала, впустите их.
При виде въезжающего в ворота моего замка "свадебного кортежа" Макса, я еле сдерживала смех.
Четыре разукрашенных цветами и ленточками огра несли на своих плечах такой же пестрый открытый паланкин. Там, восседая на богато украшенном черепами и золотыми побрякушками троне, держа в одной руке какую‑то каменюку, а во второй дубинку, гордо взирая на всех окружающий его, ехал Макс. Огромная корона, еле держащаяся на его голове только благодаря растопыренным в разные стороны ушам, создавала впечатление, что это не она украшает носителя, а наоборот, он поганит ее и является ее придатком. Огромная, длиннющая мантия, которую несли около двух десятков гоблинов. была сшита из мешанины шкур всевозможных животных. Должная символизировать непобедимость и силу своего владельца, она скорее создавала впечатление, что передо мной принц нищих, которому шили плащ по принципу "с миру по нитке, голому рубашка".
Единственные, кто более менее соответствовали самим себе, были орки. Разрисованные самыми устрашающими узорами, они, вооруженные до зубов начищенным до блеска оружием, бодро маршировали по бокам от паланкина, изображая из себя почетный караул.
Судя по массе синяков и избитым мордам Максового воинства, ему пришлось лично "убеждать" своих воинов принять участие в этом мероприятии.
Двигавшийся позади всех Барабанщик мерным рокотом своего барабана задавал ритм движения всей процессии.
Наконец, паланкин поравнялся со входом во Дворец и Макс махнул рукой сверху вниз. Первым отреагировал Барабанщик. Сделав на своем инструменте двойное "Ду — дук!", он прекратил барабанить.
На прекращение стука отреагировали гоблины. Они остановились как вкопанные, продолжая удерживать мантию своего Повелителя. Паланкин пока что продолжал движение вперед, поэтому сшитые шкуры начали натягиваться, ликвидируя то провисание, которое сформировалось во время общего движения всей колоны.
Более дисциплинированные (судя по цвету кожи, просто более опытные) орки, отработали ногами строевую команду "На месте стой, раз — два", пройдя два лишних шага, но, все же, сохранив строй и порядок.
Последними сообразили, что была отдана какая‑то команда, огры, носители паланкина. Задняя пара, увидев остановку орков, просто выполнила еще одну строевую команду "Делай как я", громко бухнув напоследок лапами по земле и подняв тучи пыли.
А вот передние, не имея перед глазами примера и не слыша ничего за громким, правда четким топаньем собственных ног, продолжали движение вперед.
Макс начал проявлять беспокойство. В левого огра полетел булыжник, а в правого — дубинка. Оба предмета попали своим мишеням прямехонько по затылкам.
— Бэ? — спросил первый огр, хватаясь за ушибленную точку на своей рогатой голове.
— Бээ? — ответил ему второй, повторяя в зеркальном отражении его движение.
— БЭЭ!?!? — недоумевая, поднял второй! рукой откатившуюся к его ногам дубину первый огр.
— БЭЭЭ!!! — угрожающе проорал ему в ответ второй, поднимая камень.
Паланкин, который уже не удерживали спереди вообще, упал на свои передние ручки. Макс, чья мантия на этот момент уже была натянута как барабан, оказался сдернут со своего трона и полетел кувырком назад.
Задние огры, увидев своего Повелителя падающим, кинулись к нему на помощь и с громким треском стукнулись своими круторогими лбами.
Получив удар, каждый из них резко вскинул голову, чтобы разглядеть своего обидчика…
Кто именно из них в лучших традициях футболистов, отбил падающего на него Макса, словно мячик в сторону, я не разглядела. Единственное, что могу сказать, пас был дан очень точно. Макс, свернувшийся клубочком, словно футбольный мяч, с трепещущими по ветру ушами, торчащими в разные стороны, словно крылышки, упал прямо к моим ногам.
Так вот зачем он свернулся клубочком!
На груди, бережно прикрытый руками моего любимого гоблина, абсолютно не пострадавший во всех этих перипетиях, находился небольшой букетик цветов. Более того, присмотревшись, я поняла, что цветы были не сорваны, как это наверняка сделал бы любой неэльф, нет, они были именно "выпрошены" у кустов!
— Любимая, это тебе. — и Макс, став на одно колено, преподнес мне этот букет.
Успокоив и разняв с помощью Энтов дерущихся огров, мы прошли в мой тронный зал. Вслед за нами туда же проскользнули обе эльфийки, которых я, если честно, даже не заметила сразу в свите Макса, отвлекшись на его "эффектное появление".
Спустя несколько минут, в тронном зале находились: Макс с двумя эльфийками, Гурин, сын сына сына… короче, хрен его знает, какой правнук Гимли, в сопровождении двух гномов и Лаурен, еще с двумя эльфами.
Или у меня от счастья двоится в глазах, или… Я по какой‑то причине нечетко видела Лаурена.
— Уважаемые кандидаты. Я собрала Вас сегодня здесь, чтобы объявить о своем выборе. Поскольку эльф Олег не явился на сегодняшнюю церемонию, а делегация хоббитов отозвала своего кандидата, остались вы трое. Представитель дома светлых эльфов, высокородный Лаурен, славный Гурин и храбрый Ма… Мастер Йода. Я выбираю…
Внезапно, одна из эльфиек, стоявших за спиной Макса, сделала пару шагов вперед и оказалась лицом к лицу с Лауреном.
— Vel'bol dos ghil tlu, jaluk?
— Quarth Ilharess…
перевод с языка темных эльфов:
— Что (или Почему) ты здесь есть, мужчина?
— Воля матронны…
Лаурен резко сделал шаг назад и затравленно обвел взглядом окружающих.
— С — свет, — его голос неузнаваемо изменился, обретя шипение и… ненависть? — нас раскрыли! Тревога! АТАКА!
Практически сразу, через окна и двери в тронный зал начали вливаться группы эльфов, бывших союзниками Лаурена. Эльфийки, сгрудившись около Макса, выставили магическую защиту, а более темная, поведя рукой, охватила весь зал. внезапно у меня словно пелена с глаз спала. Абсолютно все остальные эльфы в зале были темными!
Два гнома, прикрывшись щитами отступали в угол зала. Мой жених, Гурин, сын Горина и еще каких‑то достопочтенных гномов, лежал ничком там, где и стоял до этого. В его спине торчал кинжал с фигуркой паука на рукояти.
Сильный удар потряс замок. Входные двери тронного зала влетели внутрь, как будто по ним ударили мощным тараном. Впрочем, почему голову огра нельзя считать таковым? Бараноголовый воин встал, встряхнул головой, словно приводя после удара свои мозги в порядок (интересно, что там приводить в порядок? Они там вообще, наличествуют?) и проблеял:
