А потом добавила - девица отправила на тот свет её, Селины, собственного внука. Но всё же, ей дали время раскаяться в содеянном.
- И она отправилась возвращать моего мальчика оттуда, господа…
Ситуация в общих чертах оказалась понятной. И всё же, Кизим после краткого но выразительного обмена взглядами с друзьями оказался вынужден сообщить - оплот ещё не набравшего силу чернокнижника надлежит сравнять с землёй. Желательно бы вместе с ним самим.
- Короче, как говорили в старину - иду на вы!
Селина с усмешкой взглянула на подругу. Та слушала с горящими от восторга глазами - ещё бы! Война, причём с весьма сильным и почётным неприятелем, давненько здесь такого не бывало. С той самой поры, когда совсем ещё юный лорд Валлентайн разметал в клочья шамана мертвяков и его бунду огненных барлогов…
- Отменно, господа. Что ж, вы приняли решение, - ведьма невесело усмехнулась. - Возможно, оно и к лучшему - у нас последнее время не хватает рабочих-скелетов, и ваше пополнение будет принято с благодарностью.
Сказать, что у троих могучих волшебников глаза полезли на лоб, это означало не упомянуть, что у внимательно слушающего окружения ещё и встали дыбом пропотелые волосы.
- Это всё бывшие преступники, пираты и прочие лихие ребята, - Верайль с очаровательной усмешкой приценилась взглядом к текущим мимо холма отрядам солдат. - Только, сильно вас много - впрочем, я надеюсь удержать рыночные цены на приемлемом уровне.
- Ничего не выйдет, подруга! - Верайль уже бесцеремонно вертела и по-хозяйски осматривала пехотного офицера, словно этот здоровенный малый был то ли стулом, то ли вешалкой. - Посмотри - рёбра дюжину раз перебиты и сраслись кое-как, ключица-голень не единожды, да и пальцы на руках, опять же…
Ламия привередливо фыркнула в сторону опешившего от такой наглости мужчины и скептически заметила, что за такой разбитый скелет никто больше двух серебрушек не даст.
- Ничего, мы на этих отыграемся, - Селина кивнула на оробевших волшебников и тут же, по примеру ламии, принялась деловито осматривать их и даже ощупывать кости. - Ухоженные, совсем другое дело. По пять монет пойдёте, голубчики - и ни гроша медного не уступлю. Но по знакомству, так уж и быть, похлопочу, чтобы ваши костяки попали в хорошие руки.
Пот прошибал этих неробкого десятка мужчин настолько, что объяснить таковое жарой и усердием уже оказывалось невозможно. Наконец, отчего-то осипший Хорхе осторожо поинтересовался - а с чего бы это прекрасные дамы решили, что у них всё получится?
- У вас есть что противопоставить чёрной магии, господа? - непринуждённо поинтересовалась ведьма и ловко заглянула магу воздуха в рот. - О, даже зубы все на месте… Когда мой внук вернётся, он не упустит такой возможности немного пополнить казну.
Напоследок ламия с очаровательной улыбкой во всеуслышание объявила - пусть господа военные становятся лагерем поближе к городу и воротам. Дескать, чтобы потом не сильно хлопотно было гнать гурты скелетов на рынок. Зато Селина добавила повода для задумчивости, непринуждённо заметив то бледнеющим то краснеющим мужчинам, что за каждого пострадавшего от обстрела или магии жителя Ферри-Бэя лорд Валлентайн обратит в скелеты один город их родного мира - по своему выбору…
- И что, нас тоже? - выглянувшая из телеги маркитантка с круглыми от испуга глазами упала в обморок от одной только скривившейся в её сторону гримасы.
- Ну-у… эти и вовсе по одной серебрушке пойдут. Невыгодно даже поднимать таких - хлопот больше, - Верайль отсалютовала на прощание копьём и деловито осведомилась у скачущей рядом ведьмы. - Слушай, может баб здешних не анимировать? Да пусть гниют себе - может, когда потом сгодятся.
Селина оживилась, и даже сюда с дороги донёсся её заинтересованный голос. В том смысле, что можно часть костяков оставить в резерв, на всякий случай - так даже удастся удержать рыночные цены на хорошем уровне…
Давно улеглась пыль за убывшей в Ферри-Бэй маленькой процессией. Перестали запотевать кувшины на походном столике, и даже умерший от страха вестовой цветом словно восковой кожи стал вполне соответствовать свежему покойнику. Текущее мимо холма войско сбилось в беспорядочную груду боязливо перешёптывающегося народа, а Кизим всё никак не мог пересилить себя. Повсюду, стоило лишь поднять глаза, на каждом лице отчётливо виднелась ужасная маска смерти. Бледная, призрачная, ощерившаяся безносым оскалом, она словно предупреждала всех и каждого: берегись!
С окружающего мира сбежали все краски. Он как-то незаметно потускнел, став весь разом холодным, мерзким и неуютным. А вспотевший Дей, что как стоял так и сел прямо в жёсткую траву, что-то уж слишком явно массировал грудь слева.
- Тени… - прохрипел он с вовсе не малость посиневшим лицом.
В самом деле - доселе бесцельно сновавшие под ногами тени, к беззаботному мельтешению которых уже стал привыкать глаз, вели себя странно. Вокруг каждого человека, стоило тому даже перемещаться, словно по молчаливому уговору возникало пустое пространство шагов этак трёх величиной. А неслышно скользящие отражения неизвестно кого и чего словно застывали на невидимой границе. Они что-то обсуждали, жестикулировали бурно, боязливо тыча в хозяев ног призрачными лапками.
- Да нет, не те, - услышал маг огня севший голос приятеля, и тут у него буквально встали дыбом выбритые до синевы волосы - никто из присутствующих отныне не отбрасывал тени.
На сером небе сияло ярко-бесцветное солнце. Оно равнодушно дарило свет - и если прислушаться, даже тепло - да только, что проку? Серые деревья и бесцветные кусты вполне обладали обычной сенью. Даже вон тот гоблинский пастух, что равнодушно гнал мимо стремительно впадающей в панику солдатни небольшую череду скота - его тень послушно шагала вслед за хозяином.
Однако, стоило волшебнику и самому выйти на солнцепёк, как испуганно трепыхающееся сердце подкатило ледяным комком под самое горло. Действительно, словно человека здесь и нет…
- Ведьма! - из толпы сброда, в которую всего за четверть часа превратилась надёжная и испытанная в боях армия, вылетел суматошный вопль. - Ведьма украла мою тень!
"Всё, это конец" - ещё успел подумать волшебник спустя пару мгновений, прежде чем каждый в немаленькой армии успел полюбопытствовать своею и осознать факт её отсутствия.
Высохший до ломкого соломенного звона стог загорается куда медленнее, нежели паника охватила все полки и платунги. Кто ругался, кто божился и в чём-то клялся на коленях и со слезами на пыльных физиономиях. А несколько вон уже упали прямо в пыль, извиваясь в судорожном хохоте и бесцельно царапая пальцами высохшую землю…
