— Я не уверен, что для этого достаточно прочесть копию хартии. — Базел откинулся на спинку кресла, которое затрещало под его тяжестью.
— Почему? — спросила Каэрита.
— «Девы войны» не слишком популярны у большинства сотойцев, — повторил Базел сказанные недавно слова Телиана, тем же самым многозначительным тоном. — Чтобы не ходить вокруг да около, скажу, что некоторые сотойцы предпочли бы видеть в своих землях вторгшуюся армию градани, а не вольный город «дев войны».
— Они настолько непопулярны? — удивилась Каэрита.
Базел пожал плечами.
— Какой урон от вторгшейся армии, Керри? Сожженные крыши? Но крыши можно восстановить. А вот восстановить подход к жизни немного… сложнее.
— Именно этого и опасаются твои, как правило, консервативные сотойцы, — согласился Брандарк.
Каэрита кивнула в знак понимания, хотя и с выражением недоумения на лице. Как она рассказывала Лиане, родом она была из Мореца, общества с таким же феодальным укладом, как Сотойя. Однако она сбежала оттуда, когда была даже моложе Лианы. И воспитание получила в Империи Топора, где женщинам обеспечены гораздо более широкий выбор и возможности, чем в Сотойе.
— Керри, — сказал Базел, — мне кажется, в тебе слишком много от аксейских женщин. Подумай хорошенько, насколько трудно любому сотойцу воспринять женщину как воина. Для этого ему придется пересмотреть все свои представления о жизни.
Каэрита снова кивнула, теперь она действительно поняла, и Базел рассмеялся. Ему как градани приходилось в Бальтаре нелегко, но и Каэрите было не намного легче. Люди Телиана восприняли поведение своего сеньора как пример и относились к ней с тем уважением и почтением, на которое мог рассчитывать любой избранник Томанака. Однако не вызывало сомнений, что они воспринимают саму концепцию женщины-рыцаря — не говоря уж о рыцаре Бога Войны — как нечто противоестественное.
— Ну, поскольку на протяжении тысячи лет наши народы с упоением резали друг друга, — продолжал Базел, — мы с Сотойей хорошо знакомы. И уж чего про них никто не подумает — это что они по своей природе склонны к новшествам, в особенности в том, что касается обычаев и традиций. Пусть пример Телиана не обманывает тебя. Для Сотойи он радикал, каких нечасто встретишь, и вдобавок много знает о чужих землях. Однако типичный сотоец упрямее любого градани, а настоящие консерваторы по-прежнему убеждены, что колесо — опасное, безрассудное новшество, от которого в жизни не будет никакого толку.
Каэрита засмеялась, Брандарк усмехнулся.
— Не скажу, что в этом кратком описании нет элементов преувеличения, — спустя некоторое время заговорил он, — однако оно достаточно точно. Само существование «дев войны» оскорбительно, с точки зрения взгляда здешних консерваторов на устройство общества — да и всего остального мира тоже, если уж на то пошло. «Девы войны» вообще бы не существовали, если бы Корона не гарантировала их права. К несчастью, и я полагаю, именно это обнаружил Базел, «хартия» — скорее удобное, чем точное описание королевских гарантий.
Каэрита вопросительно подняла бровь, и он пожал плечами.
— На самом деле это целая куча отдельных хартий и указов, изданных по каждому конкретному случаю, а не четкий, единообразный правовой документ. В соответствии с тем, что мне пока удалось выяснить, первоначальный документ, узаконивающий существование «дев войны», к несчастью, в нескольких ключевых пунктах достаточно расплывчат. На протяжении следующего столетия были выпущены несколько дополнительных указов, имевших целью прояснить неточности, к ним присовокупили частное мнение какого-то судьи, и вот эту-то мешанину они наивно называют «хартией». Сам я с таким не сталкивался, как ты понимаешь, но подобные случае нередки и у градани. Когда нечто возникает, как эта «хартия», неизбежен существенный разнобой в терминах, встречающихся в отдельных документах. А это прекрасная почва для всяческих двусмысленностей и недопонимания… в особенности если оговоренные в этих указах права не по нраву соседям.
— Тебе присущ редкий дар говорить о чем угодно, кроме самого главного. — Каэрита вздохнула и покачала головой. — Какие все-таки права получили «девы войны»? В общем и Целом, независимо от существования вариантов в отдельных документах?
— В основном, — ответил Брандарк, — они имеют право жить, как хотят, не придерживаясь традиционных для Сотойи семейных и общественных обязательств. — Бард откинулся в кресле и сложил перед собой руки с хмурым, задумчивым видом. — Хотя их принято называть «девами войны», большинство из них таковыми не являются, — Он пожал плечами, заметив, что Каэрита вопросительно вскинула бровь. — В королевстве Сотойя феодальные отношения развиты куда сильнее, чем в Империи Топора. Фактически всякое реальное право здесь, на Равнине Ветров, так или иначе связано с владением землей и вытекающим из него обязательством служить Короне. И «девы войны» не исключение. Сердцевиной этой «хартии», провозглашающей сам факт их существования, является обязанность вольных городов поставлять Короне военные силы. Когда мной овладевает особый цинизм, мне кажется, что это обязательство было включено умышленно, с намерением свести хартию на нет, поскольку я не в силах представить себе короля Сотойи, всерьез рассчитывающего на то, что группа женщин в состоянии поддержать Корону хорошо обученными военными отрядами.
— Если это так, то в итоге король, без сомнения, был неприятно удивлен, — вклинился в разговор Базел, и Брандарк рассмеялся.
— Это уж точно! — воскликнул он. — Когда мной совсем не владеет особый цинизм, я склоняюсь к мнению, что король Гартха включил это обязательство исключительно потому, что его вынудили сделать это. Если Сотойя до сих пор враждебно воспринимают само понятие «дева войны», можно не сомневаться, что узаконивайте их существования преодолевало чудовищное сопротивление. Вполне вероятно, что Королевский Совет, пользуясь в этом вопросе мощной поддержкой, сумел бы блокировать хартию, не включи король это условие. Видимо, противники короля верили, что при первом же призыве воинских сил хрупкие, застенчивые женщины не сумеют показать себя умелыми воинами, это сведет на нет усилия Гартхи, и потому нет смысла переходить к открытому противостоянию с королем. В любом случае только около четверти «дев войны» на самом деле воины. Их законы и традиции требуют, чтобы все они владели хотя бы элементарными навыками самозащиты, но большинство выбирают другие профессии. Некоторые занимаются сельским хозяйством или, как многие Сотойя, разводят лошадей. Однако больше всего среди них лавочников, кузнецов, врачей, стеклодувов и даже юристов — вот те занятия, которые пользуются особой любовью у жителей вольных городов. И цель хартии — гарантировать им, несмотря на тот факт, что они женщины, те же законные права и защиту, какими пользуются мужчины.
