Историй в книге было немало, и большинство из них сводилось к тому, что лисы превращались в прекрасных девушек, а потом шли соблазнять мужчин. Соблазненные редко выживали — одаривая избранника ласками, лиса забирала его энергию, и в конце мужчина умирал от истощения. Иногда, правда, лисы превращались не в девушек, а в юношей, и тоже шли соблазнять мужчин. Видимо, сексуальную ориентацию будущей жертвы они определяли инстинктивно. Но в мужчин могли превращаться только белые или золотистые девятихвостые лисы, дожившие до 1000 лет. А лиса, которую так неудачно спас Абэ, имела только семь хвостов, а значит ей было лет 700 — раз в 100 лет у лисы вырастало по хвосту, согласно книге.
Одним из самых популярных сюжетов было спасение мужчиной лисы, преследуемой охотниками или собаками. После этого лиса превращалась в человека и шла благодарить своего спасителя. В общем, по всему выходило, что астрономические таблицы были верны, и со дня на день Абэ нужно было ждать встречи с таинственной незнакомкой. Никаких незнакомок встречать Ясутика не хотел, он вообще считал, что целибат способствует усилению магических способностей. Жертвовать ими ради черной семихвостой лисы он не желал. Поэтому колдун решил принять меры: на всех окнах и дверях он развесил бумажки с заклинаниями, которые должны были отогнать нечисть, затем, вертясь перед зеркалом, исписал сам себя заклинаниями (на случай, если лиса все же прорвется за первый кордон), после чего ушел в дальнюю комнату, медитировать и читать специальные мантры. С этого дня он решил соблюдать строгий пост, это тоже должно было помочь.
* * *
Хэй Хусянь сидела на качелях в каком-то дворике, и печально раскачивалась, глядя перед собой в пространство. Время от времени мимо проходили люди, и тогда Хэй вжималась в качели, сливаясь с тенями. В облике черной лисы сделать это было не так уж трудно. Когда человек уходил, Хэй снова распрямлялась и продолжала прерванный разговор.
Лиса беседовала с Костью и Печатью.
— Нет, я туда больше не пойду! — примерно к этому сводилась большая часть ее реплик.
— Но у тебя нет выбора, — мягко возражала Кость. — Он спас твою жизнь, а значит, у тебя перед ним долг, который нужно вернуть.
Печать была более резка:
— Ну что, тебе жалко, что ли? Ну поживешь с ним три годика…
— Три годика?
— Да, обычно это три года. Хотя, он же тебя нравится… и не спорь! Он тебе нравится, так почему бы и побольше не прожить с Абэ?
— Ну я же объяснила! — кажется, у Хусянь начинался нервный тик. Она и не знала, что у лис он тоже бывает. — Абэ Ясутика вообще не интересуется такими вещами…
— Как же! — цинично захохотала Печать. — Это он так тебе говорит, чтобы поддержать свою репутацию мага. Магам положено не интересоваться такими вещами. А сам, небось, держит порно картинки под подушкой. Мужики, они все такие. Даже когда колдуны…
— Печать, он не такой! — Кость была шокирована. — Он хороший человек, и не стал бы…
— А я и не спорю, что хороший. Но и хорошие люди любят порно. Вот увидите, спорю на что угодно, что у него есть хоть один порно журнал…
— Слушайте, мы отвлеклись от темы! Любит он порно или нет, в любом случае, я не собираюсь к нему идти.
— Но ты не можешь не пойти! — в голосе Кости звучало сочувствие. — Ты же знаешь, что долг нужно вернуть, иначе тебе самой… самой будет хуже.
— Да, я знаю, — Хусянь нехотя признала очевидное. — Но он, наверняка, меня и сам не впустит! Уверен, что он понял, чем ему грозит сегодняшняя встреча, и принял меры…
— Не попробуешь к нему зайти — не узнаешь, — с логикой Печати было трудно спорить. Хотя, из-за ее наглого и самоуверенного тона, все равно хотелось.
— Ну ладно, ладно! Я это сделаю! — сквозь зубы пробормотала Хэй, поднимаясь. — Но если бы вы знали, чего мне это стоит!
К счастью, в следующие пятнадцать минут во дворик никто не заходил, иначе бы он окончательно уверился в том, что мир сошел с ума: на качелях во дворике стояла семихвостая лиса.
Она положила себе на голову обломок черепа и отбивала поклоны, едва слышно что-то бормоча. Вскоре на месте лисы появилась черноволосая девушка. Она поспешно сняла Кость с головы и спрятала в сумочку. Следом была отправлена Печать. Девушка была одета в обтягивающее черное платье, в волосах алел цветок.
Спрыгнув с качелей, она решительно сжала кулаки и направилась на северо-восток быстрым шагом, будто боясь передумать.
* * *
Абэ провел в непрерывных молитвах неделю. За это время он несколько раз чувствовал, что его заклятия пытаются снять, но не мог быть уверен, что это пришла благодарная лиса — по роду своей деятельности, ему часто приходилось общаться со странными существами. Помимо этого, время от времени в ворота к нему громко стучали и просили открыть, но это, скорее всего, были раздосадованные клиенты. Что ж, им придется подождать — Ясутика никого принимать не собирался, сейчас ему нужен был полнейший покой.
Неудивительно, что когда перед ним вдруг появился невысокий длинноусый человек в золотом халате и громко поздоровался, Абэ очень удивился.
— Повелитель! — он склонил голову, опознав в нежданном посетителе Золотого Дракона в его человеческом обличии. — Я рад вас видеть. Только, не могли бы в следующий раз не возникать передо мной так неожиданно. Боюсь, что еще одно такое появление, и у меня случится либо сердечный приступ, либо сатори! — Абэ попытался встать, и ему пришлось схватиться за стену, так как закружилась голова.
— Сиди, не вставай! — махнул ему рукой Дракон, тоже усаживаясь. — Мое появление вовсе не было неожиданным — я вначале постучался в ворота, как обычный посетитель. Потом, прождав ответа минут десять, я сам их открыл и постучал в дверь дома. Так как и тогда мне никто не открыл, я прошел внутрь и нашел тебя здесь.
— О! — Ясутика снова склонил голову. — Прошу прощения, я не знал, что ко мне пожалуют столь высокие гости…
— Вряд ли ты мог ожидать, что твое недельное уединение проигнорируют, — улыбнулся Дракон, расправляя длинный черный ус, который свисал чуть ли не до пояса. — Пока ты сидел здесь в медитации, ко мне во Дворец поступило три жалобы и пять-шесть встревоженных писем о том, что пропал придворный маг Абэ Ясутика, а дом его закрыт. Одна из жалоб была от Алхимика, между прочим, он писал, что это безответственно, и ему теперь приходится заниматься унижающими его достоинство вопросами. Такими, как работа с оборотнями. Даже барсук из Леса за Пределами зашел ко мне, чтобы спросить, куда ты делся — он приходил к твоему дому, взялся за ручку калитки, и его отшвырнуло так, что он набил себе синяк. Он мне все это описал в очень красочных выражениях. Барсук решил, что на ворота наложено заклятие против оборотней, а так как он был уверен, что ты бы такого никогда не сделал, то пошел во Дворец, выяснять, что происходит.
