Абэ прислушался к совету Дракона. Ему ничего другого и не оставалось, так как он и сам прекрасно понимал, что решить вопрос с лисой ему рано или поздно придется. Защиту он снял и стал ждать.
Никто не пришел.
Ясутика весь день был дома и по делам не выходил, но лиса так и не появилась. Возможно, она решила действовать неспеша и появится еще не скоро. Возможно, это была очень безответственная лиса и она не хотела выплачивать свой долг колдуну. Но гадание?
Ночью Абэ приснился еще один многозначительный сон. Он скакал на лошади, а к седлу у него был приторочен сверток. Очень важный сверток, при взгляде на который душа его наполнялась печалью и раскаянием. И в то же время он понимал, что иначе поступить не мог. В свертке он вез голову лисы, которую ему поручил убить император.
Ясутика проснулся в холодном поту и задумался над тем, было ли это воспоминанием или просто реакцией на предстоящую встречу.
Абэ провел безвылазно еще один день, лиса снова не пришла. Зато пришел Хэй. Молодой человек выглядел каким-то испуганным и слегка смущенным. Абэ и сам чувствовал себя испуганным и смущенным, так что к другу он сразу проникся сочувствием.
— Что-то случилось? — спросил он. — Ты в прошлую субботу приходил? Я не мог тебе открыть, извини, нужно было провести один ритуал…
— Да нет, со мной все нормально. Был один мелкий не очень приятный инцидент, я тебе потом расскажу. Лучше скажи, что с тобой происходит? Что за ритуал? Это ведь защитные заклинания были развешаны вокруг? Кто-то на тебя напал?
Абэ задумчиво поджал губы, а затем кивнул, будто решившись на что-то.
— Пойдем, — сказал он, — выпьем вина, и я расскажу тебе, что со мной случилось.
Они уселись на веранде, там же, где и обычно. Хэй задумался о том, почему, если дом Ясутики на северо-западе, на открытой веранде всегда тепло, а в саду цветут цветы. Впрочем, думая об этом, он сознавал, что просто оттягивает неизбежное. Нужно было брать нить разговора в свои руки и тянуть ее туда, куда тянуть совсем не хотелось.
Абэ достал глиняную бутылку, разлил вино по маленьким глиняным чашечкам и одну протянул Хэй.
Тот рассеяно потянулся за ней, и когда коснулся руки Абэ, его вдруг отбросило назад с огромной силой.
Хусянь даже вскрикнуть не успел, как оказался у противоположной стены и больно ушибся головой о дерево.
Он застонал и ощупал затылок. Ударило его порядочно.
Абэ, для которого его полет тоже стал неожиданностью, посмотрел на Хэй со странным выражением лица, а затем вытащил из рукава бумажку с защитным заклинанием.
Он повертел ее в руках, а затем дунул, и бумажку унесло внезапным порывов ветра за стену сада, на улицу.
Хэй молча посмотрел на колдуна, ожидая, что тот скажет.
— Я забыл это заклинание вытащить из рукава, — пояснил Ясутика. — Остальные я выбросил, и надписи на теле смыл. А это вот осталось.
Хусянь молча кивнул.
Кажется, посмотреть, что к чему, у него не вышло. Нужно было решить, как теперь себя вести, а в голову ничего умного не приходило.
— Ты не сильно ушибся?
— Нет, не сильно, — Хэй поднялся на ноги, расправил одежду и застыл в нерешительности.
— Садись, — сказал Абэ. — Не волнуйся, больше заклинаний на мне нет.
Хэй снова кивнул. В голову никак не шли нужные слова, поэтому он молча направился к своему прежнему месту и сел.
Абэ несколько секунд молча смотрел на него, будто пытаясь осмыслить происшедшее.
— Так, — сказал он наконец. — Ты — та самая лиса.
Хусянь опустил глаза и с трудом удержался от того, чтобы начать ковырять в деревянном полу дырку.
— Да, — подтвердил он, — я лиса. Та самая.
К счастью, Абэ воспринял известие достаточно спокойно, во всяком случае, внешне. О чем он думал, было непонятно, так как выражение лица у него было абсолютно непроницаемое.
— А можно поподробнее? — попросил Ясутика.
— А что ты хотел узнать? — обреченно спросил Хэй.
— Во-первых, ты с самого начала был лисой, или ты принял облик Хэй, чтобы сюда пробраться?
— С самого начала. И, признаться, очень удивлен, что ты этого не заметил.
— Я и сам, признаться, удивлен, — Абэ произнес фразу сердито, но он сердился на самого себя. — Видимо, нас и правда что-то связывало в прошлой жизни. От этого у меня будто слепое пятно — сейчас-то, когда ты сказал, я понимаю, что все признаки налицо. Но вот сам бы не догадался.
— Какие такие признаки! — возмутился Хэй. — Я все-таки не новичок, человек из меня получается вполне натуральный!
— Да, в этом я убедился на собственном опыте. Но я все-таки маг, должен был заметить.
Хусянь согласно кивнул.
— Знаешь, — сказал он. — Я не хотел, чтобы все так вышло. Я ведь не специально, я вовсе не собирался тебя заставлять меня спасать. Ты мне друг, в конце концов.
— Я понимаю, — Абэ кивнул. — И потом, предсказание.
— Что?
— Предсказание, — повторил Абэ. — Я сам себе предсказал, что встречу лису, которая будет для меня очень важна.
— И что мы теперь будем делать? — спросил Хэй, а потом поспешно объяснил. — Не думай, я никогда ничего тебе не делал, я же знаю, что общение со мной для людей опасно…
— Знаешь, если бы ты что-нибудь сделал, я бы это почувствовал. Хэй промолчал.
— Но все же ты мог бы мне рассказать… — продолжил Ясутика после паузы.
— А как бы ты к этому отнесся? — спросил Хэй.
— Не знаю. Я принял бы меры предосторожности.
— Зачем они, я не собираюсь с тобой спать, — сказал Хэй, исподлобья посмотрев на Абэ.
Тот немного помолчал, а потом спросил:
— А тебе этого никогда не хотелось? Совсем?
— Не хотелось чего? — осторожно спросил Хэй, начиная паниковать. Сердце у него забилось быстро-быстро.
— Не хотелось со мной переспать? — пояснил Абэ очень тихо.
— Послушай, — раздался вдруг резкий женский голос, совершенно очевидно не принадлежащий Хэй. — Ты что, дурак? Разве ты не понимаешь, что если она… ну, то есть он, с тобой переспит, то ты заболеешь? А если вы будете спать постоянно, то ты умрешь!
— Печать, у нас личный разговор! — закричал Хэй, нервно вскакивая на ноги. — И я попросил бы…
— Слушай, какой же это личный разговор, если здесь и я и Кость? Если бы ты хотел поговорить наедине…
— Они могут пока подождать в соседней комнате, — предложил маг.
— Нет, это вы можете подождать в соседней комнате! А мы с Костью останемся здесь и будем сидеть на веранде! И смотреть на луну! — упрямо сказала Печать.
Хэй закатил глаза а затем посмотрел на Ясутику. Тот, кажется, с трудом сдерживал улыбку.
— Что тут смешного, я не понимаю! — сказал Хусянь, и выложил из сумки, валявшейся у его ног, старую черепушку и большую квадратную печать.
