— Я улыбаюсь, кому хочу, без лицемерия, — спокойно пояснил инквизитор. — Скупая искренняя улыбка лучше, чем лживый оскал во весь рот.
— Кому как, — пожал плечами Иден. — Нельзя быть настолько правильным. Мои девочки знают, что иногда без толики лицедейства в общении не обойтись, особенно с жалобщиками. Да, дорогие?
— Приходится, — вздохнула успокоенная насчет разносчицы Ариана. Расчет со стороны начальника она могла понять.
Кара тоже согласно кивнула.
И лишь Эстер сверлила сыскаря подозрительным взглядом. Откуда ей знать, когда именно и кому Иден говорит правду, а когда лукавит, добиваясь своей цели? При ее специализации быстро приобретается цинизм и привычка верить лишь тому, что подтверждено фактами: пощупано руками, осмотрено со всех сторон, проверено исследованиями.
Не прошло и получаса, как оголодавшие за день путешественники расправились со своими порциями. После чего Феликс поднялся из-за стола, положил рядом с грязной посудой несколько монеток, номинал которых явно немного превышал стоимость еды, уточнил у стоящего за стойкой под лестницей хозяина гостиницы номер комнаты и отправился наверх. Похоже, инквизитор чувствовал и осознавал, что его присутствие стесняет и нервирует окружающих. Ведь не считать же обычным делом, что большая часть присутствующих стала говорить между собой тихим шепотом?
— Демоны! — почти сразу после ухода инквизитора прошипел Иден. Словно только этого и дожидался, хотя в то, что он смущался говорить в обществе Феликса, верилось с трудом. — Что-то у меня живот прихватило, надо выйти, пока можно, пока полночь не пробило. Девочки, подъем! Давайте проводим друг друга на улицу, после чего вы отправитесь по комнатам и больше не будете шататься по округе, как нынче по лесу.
Сыскарь быстро и почти не глядя сыпанул монеты за себя и за сотрудниц, подхватил сидящих по бокам Тэйру и Риа за руки и повлек к входным дверям. Следом шли Эстер и Кара. Никто не пытался спорить с начальником. Во-первых, они действительно устали, а во-вторых, до сих пор чувствовали вину. В лесу скромно и поодиночке «на минуточку» успели отойти все. Избалованные цивилизацией дамы как-то не привыкли уединяться группой, предварительно предупредив об этом окружающих. Да и под куст с собой вооруженного Идена как подающего большие надежды защитника все равно было не взять…
На улице ощутимо похолодало и потемнело. Несколько масляных лампадок, подвешенных вдоль дорожки к уличным клозетам, едва позволяли различать окружающее. Поэтому Тэйра сочла ситуацию удобной, чтобы пропустить других девушек вперед и на обратном пути незаметно скрыться. Ведь гораздо лучше, если ее предполагаемые соседки по комнате даже не узнают, что она должна ночевать с ними. А Идену, судя по всему, в ближайшее время будет не до слежки за сотрудницами. Как удачно все складывается!
«Удачно — это мягкая кровать и одеяло», — проворчала бесовка.
«Тебе-то что? Ты все равно не спишь. Оно и видно, как ты кровать предпочитаешь — при первой же возможности в город сбегаешь».
«Да тут даже пройтись некуда! Тюрьма! Вдоль забора мне, что ли, ночной променад совершать?! Эх, я совсем не так представляла себе эту поездку…»
«Я конюшню видела, а при ней наверняка сеновал имеется. Можно там устроиться… если ты не будешь трогать лошадей».
«Нужны они мне! — фыркнула темная сущность. — Этой ночью я вообще не планировала тебя контролировать. Если получится».
«Что значит — если получится? — ухватилась за фразу девушка. — То есть это не ты решаешь, предоставить ли мне свободу воли?»
«Я же уже говорила о приступах, — неохотно проворчала бесовка. — Давай обойдемся без вопросов».
Как Тэйра и планировала, оставить меч в ближайших кустах и проскользнуть в темноте к хозяйственным строениям оказалось очень легко, ее никто не заметил и не хватился, так как полночь еще не наступила, гостиницу окружал высокий забор, а до крыльца от клозетов следовало пройти всего пару десятков метров. Ариана, Эстер и Кара по очереди удалились устраиваться на ночлег. К тому же образница предусмотрительно сообщила последней, что она надолго, и потому дождется Идена. Чего, естественно, делать не собиралась. Возможно, Кара решила, что она, как натуральная дурочка, просто выбрала такое крайне неудачное время и место, чтобы хоть несколько шагов пройти наедине с начальником. Во всяком случае, навязываться блондинка не стала, хотя не преминула несколько раз обернуться напоследок.
Образница тихо подкралась к сеновалу и подергала ручку. И только тогда поняла, что все может быть не столь радужно, как казалось и планировалось. Дверь была закрыта на несколько замков! Да и по периметру косяков переливалась едва заметная тонкая нить какого-то заклинания. Наверняка охранного. Хозяин явно не соврал, что во всем гарантирует надежность. Чтоб его! Ну, и куда бедной нечисти податься?!
«Это ты нас, что ли, к нечисти относишь?» — опешила бесовка.
«А надо в ангелочки зачислять?» — ехидно поинтересовалась образница.
«Эх, да наплюй ты на все, пошли в уютной комнате поспим», — предложила бесовка.
«Ты можешь дать гарантию, что комната и утром, после моего пробуждения, останется уютной?» — зло спросила девушка, припомнив, сколько раз, очнувшись в незнакомых местах, обнаруживала бардак, кровь и трупы.
«Даже банки гарантию не дают! Пошли, пока не поздно. Если хозяин действительно намудрил с защитой, то после полуночи мы и вовсе можем не суметь пересечь контур».
«Вот и хорошо», — буркнула девушка и осталась упрямо маршировать вдоль стеночки между сеновалом и забором, где ее никто не должен был заметить, если, конечно, не вознамерится специально заглянуть в этот темный проход. Она зябко поежилась и порадовалась, что не сняла шаль. На природе холодное дыхание ветра чувствовалось сильнее, чем в городе.
«Эх, и почему я не вселилась в тело какого-нибудь ослика?» — в очередной раз патетически вздохнула бесовка.
«К чему это?»
«С ним и то было бы проще договориться! И охота тебе мерзнуть? Никогда, наверное, никогда я не научу тебя относиться к жизни с нормальным здоровым эгоизмом!»
«Я не собираюсь поддаваться на твои бесовские штучки. Я уже получила урок — согласившись с тобой один раз, расплачиваться приходится всю жизнь!»
«Прекращай дуть на воду, обжегшись на молоке, — устало произнесла нечисть. — Нет в моих нынешних словах никакого подвоха».
«Мы гуляем!» — упрямо заявила образница.
«Мы мерзнем и маемся дурью».
«После полуночи пробежимся вдоль периметра — согреемся».
«Ты же не любишь бегать!» — воскликнула бесовка.
