— Пошли отсюда, — повторил эльф. — Оставим их ненадолго вдвоем. Пусть останутся, она, он и его последнее желание. Переждем в какой-нибудь корчме, пройдет немного времени, и они к нам присоединятся. Оба.
— Нет, что они там делают? — заинтересовался Лютик. — Скажи же, черт побери!
Эльф улыбнулся. Очень, очень грустно.
— Не люблю громких слов, — сказал он. — Но другими словами этого не передать.
1
На поляне в полном вооружении, без шлема, в откинутом на плечо карминовом плаще ордена стоял Фальвик. Рядом, скрестив руки на груди, — плотный бородатый краснолюд в лисьей шубе, кольчуге и шлеме с бармицей из железных колец.
Тайлес, без доспехов, в коротком стеганом камзоле, медленно прохаживался, время от времени помахивая обнаженным мечом.
Ведьмак осмотрелся, остановил коня. Кругом посверкивали полулаты и плоские каски окружавших поляну вооруженных пиками солдат.
— Дьявольщина, — проворчал Геральт. — Можно было ожидать.
Лютик развернул коня, тихо выругался, увидев отрезающих им отход пикинеров.
— В чем дело, Геральт?
— Ни в чем. Держи рот на замке и не встревай. Я попробую как-нибудь отбрехаться.
— Я спрашиваю, в чем дело? Снова приключение?
— Заткнись.
— Глупая была мыслишка съездить в город, — простонал трубадур, поглядывая на выступающие над лесом недалекие башенки храма. — Надо было сидеть у Нэннеке и не высовывать носа…
— Я же сказал, заткнись. Вот увидишь, все выяснится.
— Не похоже.
Лютик был прав. Не походило. Тайлес, размахивая мечом, продолжал расхаживать, не глядя на них. Солдаты, опершись на пики, глядели угрюмо и равнодушно, с минами профессионалов, у которых убийство не вызывает усиленного выделения адреналина.
Геральт и Лютик слезли с коней. Фальвик и краснолюд медленно подошли.
— Вы оскорбили благородного Тайлеса, ведьмак, — сказал граф без предисловий и требуемых обычаем приветствий. — А Тайлес, как вы, вероятно, помните, бросил вам перчатку. На территории храма не годилось настаивать, поэтому мы подождали, пока вы выглянете из-под юбки богослужительницы. Тайлес ждет. Вы должны биться.
— Должен?
— Должны.
— А вам не кажется, господин Фальвик, — криво усмехнулся Геральт, — что благородный Тайлес оказывает мне слишком много чести? Я не имел удовольствия быть посвященным в рыцари, а что до рождения, то уж лучше не вспоминать о сопутствовавших ему обстоятельствах. Боюсь, вряд ли я достоин того, чтобы… Как это говорится, Лютик?
— Недостаточно достоин того, чтобы дать сатисфакцию и сойтись на ристалище, — продекламировал поэт, раздувая щеки. — Рыцарский кодекс гласит…
— Капитул ордена руководствуется собственным кодексом, — прервал Фальвик. — Если б рыцаря ордена вызвали вы, он мог бы отказать вам в сатисфакции либо нет, в зависимости от своего желания. Однако дело обстоит иначе: рыцарь вызывает вас, а тем самым поднимает до своего уровня, разумеется, исключительно на время, необходимое для того, чтобы смыть оскорбление. Вы не можете отказаться. Отказ временно сравняться с ним в достоинстве делает вас недостойным.
— Весьма логично, — сказал Лютик, состроив чисто обезьянью рожицу. — Похоже, вы изучали философов, благородный рыцарь.
— Не лезь. — Геральт поднял голову, взглянул в глаза Фальвику. — Докончите, рыцарь. Я хотел бы знать, к чему вы клоните. Что произойдет, если я вдруг окажусь… недостойным?
— Что произойдет? — Фальвик ехидно усмехнулся. — А то произойдет, что я прикажу повесить тебя на суку, негодяй.
— Спокойнее, — вдруг хрипло проговорил краснолюд. — Без нервов, господин граф. И без оскорблений, лады?
— Не учи меня манерам, Кранмер, — процедил рыцарь. — И помни, князь отдал тебе приказания, которые ты должен исполнять скрупулезно.
— Это вы не учите меня, граф. — Краснолюд положил руку на засунутый за пояс обоюдоострый топор. — Я знаю, как исполнять приказы, обойдусь без поучений. Господин Геральт, разрешите. Я Деннис Кранмер, капитан стражи князя Эреварда.
Ведьмак чопорно поклонился, глядя краснолюду в глаза, светло-серые, отливающие сталью под палевыми кустистыми бровями.
— Удовлетворите желание Тайлеса, господин ведьмак, — спокойно продолжал Деннис Кранмер. — Так будет лучше. Цель — не убить, а лишь обезоружить противника. Примите вызов и позвольте ему вас обезоружить.
— Простите, что сделать? Не понял.
— Рыцарь Тайлес — любимец князя, — сказал Фальвик, зловеще улыбаясь. — Если ты, выродок, коснешься его в ходе поединка мечом, будешь наказан. Капитан Кранмер арестует тебя и доставит пред ясные очи его высочества. Для наказания. Таков приказ.
Краснолюд даже не взглянул на рыцаря, он не отрывал от Геральта своих холодных стальных глаз. Ведьмак слабо, но достаточно презрительно улыбнулся.
— Если я верно понял, — сказал он, — я должен согласиться на поединок, ибо, если откажусь, меня повесят. Если же буду драться, то должен позволить противнику меня искалечить, потому как ежели раню его я, то меня колесуют. Сплошь радостные перспективы. А может, облегчить вам дело? Удариться башкой о ствол сосны и самому себя… разоружить? Вас это устроит?
— Без шуточек, — прошипел Фальвик. — Не ухудшай своего положения. Ты оскорбил орден, бродяга, и должен быть наказан, надеюсь, дошло? А юному Тайлесу нужна слава победителя ведьмака, поэтому Капитул решил предоставить ему такую возможность. Иначе бы ты уже висел. Дашь себя победить — сохранишь свою поганую жизнь. Нам не нужен твой труп, мы хотим, чтобы Тайлес оставил отметку на твоей шкуре. А твоя шкура, шкура мутанта, зарастает быстро. Ну, поехали. Решай, выбора у тебя нет.
— Вы так думаете, господин граф? — Геральт усмехнулся еще противнее, оглянулся, прошелся по солдатам оценивающим взглядом. — А я думаю, есть.
— Да, это правда, — признал Деннис Кранмер. — Есть. Но тогда прольется кровь, много крови. Как в Блавикене. Вы этого хотите? Вы хотите отяготить совесть кровью и смертью? Потому что выбор, о котором вы думаете, господин Геральт, это кровь и смерть.
— Аргументируете очаровательно, даже пленительно, — пошутил Геральт. — Человека, на которого напали в лесу, вы пытаетесь взять на гуманизм, обращаетесь к его высшим чувствам. Просите, как я понял, не проливать кровь напавших на меня разбойников? Гляжу я на ваших пикинеров и вижу, как дрожат у них коленки при одной только мысли о драке с Геральтом из Ривии, ведьмаком, который управляется с упырями голыми руками. Здесь не прольется ни капли крови, никто ничуть не пострадает. За исключением тех, кто сломает ноги, удирая в город.
