— Любовь, — буркнула Алекс, стараясь избавиться от очарования молодым бароном.
— Ты и впрямь дурак! — не выдержала женщина. — Это простолюдинке можно любовью болеть, пока отец дубиной не вылечит. Она же благородных кровей!
— Ну и что? — не поняла Александра.
Вспомнив о потере памяти, Симара передумала злиться и решила объяснить.
— Благородным важно, чтобы наследство их детям досталось. Замки, деньги, титулы всякие. Вот они и следят, чтобы невеста до свадьбы ни с кем ни-ни. Понял?
— Как не понять, — кивнула Алекс. — Чтобы для мужа себя берегли.
— Правильно, — похвалила ее догадливость служанка. — Если кто не сберег, страшный позор для родни. Муж может вернуть родителям, или вообще убьет.
— Убьет? — не поверила Александра.
— Конечно! — подтвердила Симара. — Любая жена мужу принадлежит: хоть благородная, хоть простолюдинка. Что он хочет с ней, то и сделает!
— Не верю, — усмехнулась Александра. — Что-то Гатомо свою первую не тронул, ждал, как сама помрет.
— Смотря, кто родня, — наставительно сказала женщина. — С богатым и знатным родом ссориться никто не захочет. А Сайо сирота!
— Айоро — семья не из последних, — вновь возразила Алекс. — Так что не переживай за нашу госпожу.
— Хоть на вид ты и умный, — покачала головой служанка. — А иногда такую дурь скажешь!
— Это почему?
— Сайо не дочь им! — Симара начала злиться. — Так, сирота приблудная! Придет время ее замуж отдавать, они денежки получат и забудут, кто такая Сайо!
Тем временем разговор за столом стал более оживленным. Девушка встала и пошла к большой повозке.
Дожевывая на ходу лепешку, Александра бросилась помогать слугам Татсо. Тем временем барон о чем-то беседовал с соратником сегуна. Выслушав молодого человека, воин, соглашаясь, кивнул. Барон махнул рукой, и одинокий всадник, нахлестывая коня, помчался по дороге.
Пока возчики складывали навес, Алекс отправили мыть посуду. Споласкивая в ручье фарфоровые тарелки, она думала, что в нынешней ситуации подобная работа больше подошла бы Симаре, как настоящей женщине. Вот только хитрая служанка смоталась «помогать госпоже ложиться отдыхать».
— Скорее! — прикрикнул с пригорка какой-то соратник.
Не дожидаясь повторного предупреждения, она побросала кое-как помытую посуду в плетеный ларец.
Забравшись на свое место, она осторожно заглянула в «купе». Орудовавшая иголкой Симара нахмурилась и, прижав палец к губам, замахала рукой. Типа — исчезни с глаз. Александра безропотно подчинилась, устроившись в задней части повозки. Ехать стало скучно. Воспользовавшись моментом, она соорудила себе ложе из узлов и задремала под негромкий скрип колес.
Ей приснилась школьная дискотека. Полутемный спортзал, освещенный мерцающими огнями, громкая ритмичная музыка, танцующие парни и девчонки. Они стояли с Мариной у стены и оживленно беседовали. Вдруг подруга схватила ее за рукав.
— Смотри!
Саша обернулась. От дверей к ним медленно танцующей походкой шел… барон Татсо! В черных брюках, в темной шелковой рубахе с расстегнутым воротом, обнажавшим сильную шею, он приближался, глядя только на нее, и толпа расступалась пред ним словно в благоговейном ужасе. Огромные черные глаза звали за собой, на бледном лице светилась загадочная улыбка. Волосы крыльями лежали на широких плечах.
— Пойдем, — сказал он Саше, протягивая руку.
Всей своей душой погружаясь в чарующий взгляд, она вложила свои пальцы в сильную, холодную как камень ладонь. Не слыша и не видя вокруг ничего, девушка покорно шла рядом с Татсо, приближаясь к выходу, за которым вместо серого школьного коридора цветными сполохами переливалось нечто прекрасное и отталкивающее.
— Что там? — нашла в себе силы прошептать она.
— Увидишь, — негромко ответил молодой человек, обнажив в улыбке белоснежные зубы с чуть выступающими клыками.
Но девушка не испугалась, а лишь крепче сжала его холодную кисть. Все ярче и призывнее переливалось зовущее к себе пространство за дверью зала. Вот до него осталось десять шагов, пять, три.
Возле самого порога изломанной игрушкой лежало чье-то тело. Неожиданно в уши ворвалось кипеловское: «… Ты теперь демон, ты вампир. В поисках новой жертвы в снег и зной. Вечный изгой». Яркая цветная вспышка осветила остекленевшие зеленые глаза и тонкую разорванную шею. Саша не поняла, откуда в ее руке взялся кинжал. Неизвестно, смог ли настоящий вампир перехватить ее руку. Барон не смог. Острая сталь ударила по глазам. Хриплый рев заполнил мозг.
Александра в ужасе проснулась. Где-то рядом во всю глотку орал осел.
— Чтоб тебя! — прошипела она, добавив пару слов из ненормативной лексики.
— Заткнись, дырявый бурдюк, — музыкально вплетались в рев чьи то визгливые выкрики и звуки ударов. — Пусть тебя сожрет шакал, горластое отродье. Замолкни, позор ишачьего племени, а то отдам тебя живодерам. Простите его, о мой благородный господин. Ослицу почувствовал. Вот и надрывается.
— Если он не замолчит, ему не понадобится ослица, а тебе — жена!
Очевидно, даже тонгойская скотина понимала, что перечить благородным опасно для жизни. Животное замолчало. Зато закричала Симара:
— Алекс! Где ты? Иди сюда!
Александра откинула полог и спрыгнула на траву. Караван стоял на большом дворе, окруженном высоким частоколом. Как следует, оглядеться не пришлось. Подскочила служанка.
— Помоги донести вещи! — скомандовала она.
Алекс взвалила на плечо сундучок и поспешила за Симарой. Та, в свою очередь, старалась не отстать от Сайо, которая в сопровождении высокого, сухого старика в потрепанном сикимо торопливо шла по яблоневой аллее к стоявшему среди деревьев маленькому двухэтажному зданию.
— Этот дом мой господин построил специально для гостей, — рассказывал старик девушке. — У него два отдельных входа. Сейчас там никто не живет, но мы приготовили для тебя покои в одной половине.
— Спасибо, уважаемый Омаро-сей, — поблагодарила Сайо странным, словно бы срывающимся голосом.
Домик напоминал павильон или небольшой особнячок.
— Внизу у нас хранятся разные вещи, а комнаты для гостей на втором этаже. Оттуда открывается великолепный вид на сад.
Через легкие резные двери они вошли в крошечный тамбур, из которого наверх вела узкая лестница из лакированного дерева. Омаро учтиво пропустил даму вперед, а Александра едва не упала на гладких ступеньках. В просторной комнате имелась широкая кровать, большой шкаф, туалетный столик с зеркалом, стены покрывали резные деревянные панели.
