— Если я ангел, — едва дыша, ответила Айрин, — ты божество. Ты мой темный бог… восхитительный и совершенный…
— Ты меня уже именовала проклятым богом, — дьявольская ухмылочка на прекрасном лице Рионара действительно придавала определенное сходство, — но сейчас проклятый бог у ног солнечной принцессы, презренно молит никогда больше не оставлять его и… не лишать казну Такассии денежных средств!
Он увернулся от брошенной смеющейся девушкой подушки, затем схватив ее за руку, буквально сдернув на себя, усадил на колени, обнимая обеими руками:
— Ты даже представить не можешь, что я испытал, когда отец сообщил мне где ты… Я не переодеваясь, после изнуряющего путешествия, на сменных лошадях помчался за тобой. Мы спали лишь несколько часов в сутки, но поверь, я спал бы меньше, если бы не стоны этих… охранников.
Айрин удивленно посмотрела на него:
— Но… чего ты опасался?
Несколько минут он молчал, терзая ее ушко губами и дразня языком, затем с тяжелым вздохом прошептал:
— Я боялся, что они сломают мою солнечную принцессу! Боялся, что тебя принудят… Заставят забыть о собственных идеалах… и снова и снова проклинал свою несдержанность! Тебе семнадцать, моя радость, но я иногда забываю об этом, потому что порой ты ведешь себя, как мудрая женщина… а порой, как капризный ребенок!
— Но, Рио, я не ребенок!
— Это и пугает, — со снисходительной усмешкой прервал ее негодование темный король, — будь ты ребенком, я бы опасался меньше. Но ты не ребенок, Айри, ты прекрасная, восхитительная, пленительная и чертовски соблазнительная девушка… ты сама не осознаешь КАК на тебя смотрят и никогда не осознавала…
— Ты об этом позаботился! — хмуро напомнила девушка.
Рионар и тут нашел что ответить:
— Я заботился о твоих интересах — время, которое ты могла бы потратить на свидания, ушло на изучение заданного материала.
— Ооо, какой ты заботливый! — Айрин удобнее устроилась на его коленях, положив ноги на сидение, затем лукаво, из-под полуопущенных ресниц, совсем как это делала Миэн, с усмешкой спросила, — я правда красивая?
Задохнувшись от восторга, почти не дыша, темный король взирал на кокетливое чудо в его руках, и если он и до этого с трудом сдерживался, то после подобного с глухим стоном впился в сладкие губы, прижимая к себе самое невероятное существо в мире — Айрин.
Словно обезумев, Рионар впервые целовал ее не нежно и трепетно, а вторгаясь в желанный рот, настигая и лаская ее испуганный язык. Заставляя девушку задыхаться от восторга и острого желания, сводя с ума опытными прикосновениями. Айрин стонала, выгибалась, изнывая от странного, еще не до конца осознаваемого желаний, сводя его с ума своей чувствительностью… Руки темного короля ласкали ее шею, пробегали по спине, словно проверяя ткань на прочность, ласкали ножки, едва удерживаясь, чтобы не сорвать тонкие чулки.
— Айрин, — глухо застонав, он оторвался от нее, запрокинув голову назад, прислонился к стенке кареты, пытаясь унять бешеное биение сердца. — Айри… не делай так больше…
Приподнявшись, она обняла Рионара, начала нежно и в то же время абсолютно бездумно водить пальчиком по его шее, обводя ямочку у основания и стараясь понять, что же такое она испытывает.
— И так тоже не делай… — хрипло попросил темный король, ее рука спустилась чуть ниже, а пальчики теперь едва касались груди, — и так тоже не надо… очень прошу!
— Почему? — в глазах солнечной принцессы плясали бесенята.
— Потому что… один безнадежный идиот пообещал, что у нас все будет только в первую брачную ночь! — прорычал Рионар, аккуратно, но уверенно пересаживая ее на противоположное сидение.
— И тебя только это останавливает? — продолжала беззастенчиво измываться Айрин.
— Нет, — мгновенно вернув невозмутимое выражение, он, тем не менее, позволил себе традиционную ухмылочку, которая могла бы вызвать зависть у любой акулы. — Но если я самым коварным образом тебя соблазню, удовольствие, я имею в виду моральное удовольствие, получу только я. А ты, стоит мне перестать тебя целовать, начнешь размышлять на тему — как я тебя использовал… Затем твоя гордость возопит нечто невообразимое… Твоя гордость на это способна! А после ты снова возненавидишь меня или еще что-либо сообразишь, в попытках мне что-то доказать! — Поймав полный праведного гнева синий взгляд, Рионар устало вздохнул и добавил. — Я очень люблю тебя, и хочу, чтобы после ночи любви ты думала только о том, как сильно ты меня любишь, а не о том, что я обесчестил тебя до свадьбы.
— Ты рассуждаешь, как исса Агарида, — притворно презрительно заметила Айрин, — а девушки мечтают о страсти…
— Хочешь страсти?! — Рионар сделал вид, что готов набросится на нее, с кровожадно-маниакальной ухмылкой проследил как девушка бледнеет, но все же фарс продолжил, едва бросив быстрый взгляд в окно кареты.
Схватив упирающуюся Айрин за руку, он без труда выволок ее из остановившейся по его приказу кареты и подхватив на руки понес в сторону обрыва над морем. Перестав вырываться, девушка с любопытством оглядывалась, пока он не донес ее до самого края и не опустил на ноги.
— Как красиво… — прошептала Айрин.
Казалось, что они стоят на краю мира, а под ногами в нескольких десятках метров разбивались о скалы и пенились морские волны, безжалостно гонимые к берегу сильным ветром. Глядя на любимую, которая на его взгляд и была здесь самой прекрасной, Рионар тихо прошептал:
— Потанцуешь со мной… над пропастью?..
Взглянув в его затуманенные от страсти глаза, Айрин лишь кивнула и с затаенным трепетом ощутила, как он сплетает их пальцы, как его рука обхватывает талию. Его шаг и она бесстрашно отступает, чувствуя, как туфелька едва не соскальзывает с края пропасти, он отступает, и она с едва скрываемым облегчением делает шаг на встречу, и он кружит ее у самого края… у самого края пропасти. Страх? Его не испытывали оба! Лишь наслаждение, острое, почти болезненное наслаждение от этой смертельной игры и сердца темного короля и солнечной принцессы в этот удивительный миг стучали в унисон, словно следуя древней мелодии…
Вальс над пропастью, страшный вальс,
Но нам с тобой не дано упасть!
И мы танцуем, в глазах наших страсть,
Вальс над пропастью, дивный вальс…
Стражники, едва удерживаясь от желания прекратить это безумие, с ужасом следили за танцующими. Но в то же время были не в силах сдержать восхищения… Свет — белокурая, в кремовом дорожном платье Айрин, и тьма — темноволосый Рионар в неизменно черном костюме, кружились на фоне темного, мрачного неба. Но вот тучи разошлись и сквозь рваные облака на скалистую равнину начали пробиваться солнечные лучи… словно подхватив удивительный танец света и тьмы, Айрин и Рионара… Ветер, море, вальс света и тьмы, шум разбивающихся волн — все смешалось в безумном, но невыразимо прекрасном танце…
