А край глаза уже выхватил быстрое движение с другой стороны. Повернулся резко, увидел, как обычные гуртовики, понимая, что им не совладать, расступаются и пропускают отряд штурмовиков.
— Приготовиться! — заорал Ладдот. — Оборона — «щиты» пятого тонга, атака — работаем Воздух.
И началось светопреставление.
Вспыхивали черные подрагивающие полотна «щитов» Тьмы и голубоватые Воздуха, осыпались под оранжево-желтыми боевыми плетениями Света, но на их месте моментально возникали другие, а в ответ в штурмовиков летели воздушные «стрелы» и «взрывы». Шипение и треск магического боя заглушили звон мечей и дикие крики сражающихся, впрочем, прислушиваться и определять, где какой звук, времени не было. Я уже бил «срезнями» четвертого круга, потом перешел на третий, не забывая постоянно ставить «щит» Воздуха. Получить повреждения от световых плетений меня не пугало, я не существо Тьмы, да и если был бы им, все равно из этой ветви в моем арсенале ни черта нет. Не воспринимать же всерьез пару заклинаний низкого круга, когда тебе противостоят штурмовики.
От переизбытка ионизированного воздуха начало тошнить, в глотке и легких, казалось, все высохло и превратилось в пустыню. Справа, рассеченный «кольцом», повалился один из охранников, его тут же потащили назад, оставляя на снегу широкую черную дорожку. Я стиснул зубы от переполнявшей злобы, стал бить «молнией». Двое штурмовиков рухнули с прожженными в телах дырами, их плащи вспыхнули. С той стороны прилетело что-то из Огня, яркое, красного цвета. Один из охранников завопил, падая в снег, завертелся, пытаясь сбить пламя.
— Ладдот! — заорал я, пытаясь перекричать шум. — Двое работают Хаос!
Он, не обернувшись, вскинул левую руку, показывая, что понял, потом окликнул стоящего рядом, и секунд через десять они заработали по штурмовикам «маревом». Пока те сообразили поставить несколько «щитов» Порядка, потеряли шестерых. На какое-то время я выпал из боя, уставившись на раненых и убитых плетениями Хаоса. Зрелище было невероятное. Одному «марево» «переело» руку чуть выше локтя, но на этом дело не кончилось. Остатки магической силы Хаоса продолжали пожирать плоть, черная пелена поднималась вверх, и лишь дойдя до плеча, иссякла. У второго то же самое происходило с лицом. Попавшее в шею плетение проползло вверх, сжирая кожу и кости черепа, и открыло взору беловатую кашицу мозгов.
«…он мне по секрету говорил, что из надстихийных ветвей самые сильные Хаос и Порядок».
Вспомнив сейчас эти слова Карага, я сто раз готов был согласиться, глядя на это впечатляющее и мерзкое зрелище.
Но, сбросив наваждение, я вновь влился в бой, ударил «срезнями», почувствовал, что в узле энергии совсем мало, окликнул стоявшего рядом дрига.
Пока пополнял запасы, четверо охранников полностью прикрывали меня «щитами». Причем каждый из них сплел сразу по три — Тьма, Воздух и Огонь. Последний у них был всего лишь первого тонга, но меня вдруг озаботило не это. Мне стало интересно — а можно ли сплести одновременно Тьму и Хаос? О том, что нельзя работать противоположными надстихийниками без пауз на «переключение», я знал, где-то в глубинах памяти, и Аргадот как-то обмолвился, — а два плетения из не противоположных? Есть вариант?
Не к месту и не ко времени выругав себя, что не озаботился изучением книги Хаоса, я вскочил на ноги и яростно атаковал. Штурмовиков оставалась едва ли треть от всего отряда, и теперь они с трудом успевали защищаться, практически не отвечая боевыми заклинаниями. Я торопливо огляделся. Потери в охране — демонов пять-шесть. На глаз, разумеется.
И тут справа хлынула волна аземов, ворвалась в остатки штурмовиков. Несколько всадников были сбиты, гроны валились набок, истошно хрипели. Одного из аземов перерезало «кольцом» в районе живота, верхняя часть рухнула на снег, перед этим ударившись о круп грона, на седло вывалились кишки, а оставшийся без управления испуганный грон понес половину своего хозяина сквозь ряды легионеров, обильно разбрызгивая вокруг себя кровь и дерьмо.
Но и штурмовиков уже, можно сказать, не было. Озверевшие от увиденного аземы принялись рубить их на куски, не обращая внимания на то, что через одного погибали от плетений Света.
И вскоре то место было завалено горками трупов. Люди, аземы, гроны. Кто-то еще дергался в агонии, один из гронов хрипел и пытался подняться, жалобно озираясь огромными испуганными глазами.
А мы уже перенесли атаку влево. Тут магов не было, и чтобы сохранить энергию, на случай если появится еще один-два-три отряда штурмовиков, обнажили клинки.
В мечном бою есть своя прелесть. Особенно когда ты уже во власти собственной инерции скоординированных, отточенных движений. Мы стали теснить гурт, два с лишним десятка воинов и сотня присоединившихся к нам аспейнов. Гурт медленно отступал, потом стал растягиваться, перестраиваясь в полукольцо. Справа к нам на помощь пробивались аземы, пара раксов продиралась сквозь окруживших их людей, отчаянно размахивая палицами.
Краем глаза увидел, как одного из аземов проткнули копьем. Он стал разъяренно рубить древко, хотя, наверное, понимал, что это уже не спасет ему жизнь. Еще под одним убили грона, и он вместе с ним повалился вниз, занося над собой меч.
Проткнув шею очередному легионеру, я наступил на один из сотен валявшихся под ногами трупов, чуть не упал и на секунду опустил глаза. Это был сильно изрубленный, но еще живой эскур. Выгнувшись, он попытался укусить, однако как-то почувствовал, что я свой, и лишь жалобно проскулил.
Но я уже шел дальше, прорубая себе путь сквозь шеренги врага. Справа от меня бился Ладдот. Хотя нам и противостояли обычные гуртовики, но они тоже умели махать мечами, и командир полуката моей охраны получил серьезное ранение. Его левая штанина была черной от крови, чуть выше колена зияла длинная прореха, но странно — он даже не прихрамывал. Увлеченный битвой, Ладдот или не чувствовал раны, или просто заставлял себя не обращать на нее внимания.
Перепрыгнув через труп ольджурца, я скрестил меч с пожилым воином. Он оказался на удивление прытким, пару раз острие его клинка мелькало в опасной близости от моего лица. Пришлось вдоволь напрыгаться, прежде чем «шип» вошел ему меж ребер, ломая их, как тонкие веточки. Вырвав клинок, я зло отпихнул тело. И вдруг:
— Ант?!
С таким чувством, словно предупреждая о чем-то страшном. И голос знакомый. До какого-то глубокого страха знакомый. На миг внутри колыхнулось что-то мистическое, обдало холодом сердце. Обернулся, ожидая увидеть чуть ли не Великую Эри или самого Номана, спустившегося с небес на поле боя, чтобы предупредить…
