— Хуже не будет, — успокоила она то ли все еще бесчувственного барда, то ли себя. Затем, вздохнув, положила руку ему на грудь и прислушалась к ощущениям. Что бы там ни происходило в его организме, видимых улучшений не было. Наоборот, Тео ощутила, как под ладонью мышцы барда каменеют. Казалось, некое внутреннее напряжение заставляет его тело медленно выгибаться, запрокидывая голову.
— Вот демоны…
Тео схватила барда подмышки и потащила по коридору, потом в подвал, к бассейну с водой. Там она сорвала с него одежду — ее и впрямь пришлось именно отрывать от тела вместе с кусками засохшей грязи. Магичка положила Рика на тот край бассейна, где был пологий вход в воду, и убедилась, что он не захлебнется. Затем, одним глазом приглядывая за бардом — вдруг начнутся судороги и он сползет в воду, — разделась сама и принялась ожесточенно смывать с себя грязь. К стоку бассейна поплыли темные струи.
Горячая вода, подогретая магией, как и надеялась Тео, заставила мускулы барда расслабиться. Она отмыла и его, вытащила из воды и, сбегав за чистой одеждой для себя, прихватила дерековы штаны.
— Ну, это уже верх заботы, «возлюбленный мой», — ворчливо сказала она, укладывая барда на кушетке, стоящей в кухне. — Хорошо, что ты в беспамятстве, не то возомнил бы о себе невесть что.
Она укутала его старой медвежьей шкурой, сняв ее со стены. Сил подниматься к себе уже не было, поэтому магичка прилегла рядом с бардом и заснула. У нее мелькнула мысль, что, возможно, проснется она уже рядом с трупом, но развить ее она не успела: сон обволакивал мягко, но настойчиво. «Теперь только ждать», — успела подумать Тео.
Проснувшись, она отметила, что руки уже не дрожат, пол под ногами не качается, а в голове перестало шуметь. Зато ее настиг зверский голод. Не откладывая на потом, она достала большую сковородку, попросила у Подвальника яйца и ветчину, и стала готовить то ли поздний завтрак, то ли ранний обед. Судя по ощущениям, проспала она часа четыре, а, значит, это был все тот же день. Проверив самочувствие барда, она отметила, что дыхание его выровнялось, бледность сошла и, похоже, он просто глубоко спал. Это подняло ее настроение и, стоя у камина, она, наблюдая за скворчащей яичницей, даже напевала под нос.
— Ни слуха, ни голоса, — услышала она бардовский вердикт.
Сдержав радостный вопль по поводу возвращения Рика из мертвых, Тео, не оборачиваясь, в тон ему ответила:
— Я знаю, но это не помешало мне в свое время побыть менестрелем.
— Менестрелессой… Менестрелькой… — предложил Рик. Голос у него был слаб, но не дрожал.
— Менестрихой. — Уверенно сказала Тео, закрывая дискуссию. — Яичницу будешь?
— Конечно.
Магичка уселась завтракать на стул рядом с кушеткой, выдала барду тарелку с едой и двузубую вилку.
— О, приборы. Как в аристократических кругах… — поддел ее Рик.
— О, шуточки. Значит, опасность и впрямь миновала. Хочу тебя огорчить…
— Именно хочешь? — бард шумно втянул в себя воздух, взяв в рот слишком горячий кусок.
— Должна же я отплатить тебе за то беспокойство, что ты мне доставил. Лютне твоей конец. Ты на нее упал.
Бард замер с вилкой у рта. Затем, взяв себя в руки, продолжил есть.
— Ты вообще помнишь, что случилось? — спросила Тео.
— Помню, как на меня несется что-то зеленое. И все… очнулся, увидел тебя у камина.
— Ты чуть не умер.
Тео внимательно наблюдала за бардом. Тот, казалось, расстроился из-за гибели инструмента, но не особо, устраивать плач по загубленной кормилице не стал. Но что-то в его взгляде не давало Тео покоя. Некая умиротворенность, слабо вяжущаяся с его положением.
— Ну не умер же. Кстати, очень вкусно. Еще есть?
Тео кивнула, и, отставив свою тарелку на стол, пошла за добавкой для Рика. Он, видимо, выжидал, пока она повернется спиной, потому что заговорил лишь тогда, когда магичка наклонилась над сковородкой, отставленной от огня.
— Я не просто так напросился уйти вместе с тобой.
— Вот как? — Тео, не жадничая, выложила барду остаток яичницы. — А почему?
— Потому что я знаю этого… обладателя голоса. Из-за которого ты решила срочно сбежать.
Тео, чуть не поперхнувшись, повернулась к барду. Он смотрел в окно. Магичка принесла ему тарелку и присела обратно на стул.
— Когда, позволь спросить, ты понял, что я именно из-за него сбежала?
— Почти сразу. Я видел, как ты отреагировала на его голос.
Тео хлопнула себя по коленке.
— Впору дать зарок водить тебя за собой с завязанными глазами и заткнутыми ушами.
— И тогда какой от меня будет прок? — хмыкнул бард.
— Ты сказал, что знаешь его. Подробности будут?
Тео уселась удобнее, скрестив руки на груди. «Похоже, если я не отставлю в сторону на время свою способность удивляться, шок от новостей может меня убить», — кисло подумала Тео.
— Я не знаю его в лицо — оно всегда было скрыто капюшоном. Но не раз видел, как он говорит со Старшими, слышал его голос… Однажды он со мной говорил.
— А как давно… — начала Тео, но бард наконец-то оторвал взгляд от окна и посмотрел на нее:
— Не перебивай. Впервые я о нем услышал лет пять назад. Тогда, конечно, не понял — говорили о некоем… советнике Старших. Консультанте. С его помощью Орден рассчитывал усилить влияние в Лионе. Хотя усилить — слишком самонадеянно, у нас там почти не было храмов. Лионцы верят в Нарию, Утера и других очень давно и, похоже, крепко. В Вердленде было проще — поклонение Древу не повсеместно, да и не требует фанатичной преданности. Скорее сосуществование с высшей силой, как с природой, благодарность ей — но не религия.
Тео внимательно слушала, хотя хотелось потрясти барда за плечи. Чем вызвана эта его откровенность? Она чувствовала себя, как во сне, вне реальности — вот перед ней сидит один из Иерархов Ордена, лучший их шпион и слово за словом выдает ценнейшую информацию… Или он попросту лжет? Проверить она не могла — белая магия накапливалась медленно, а для схватки с Охотником Тео выгребла себя всю, до самого донышка. Но… непохоже было, что бард лжет. Слишком уж то, что он говорил, хорошо ложилось на знания и догадки самой Тео.
— Но я отвлекся, — продолжил бард. — О Лионе… С помощью этого таинственного советника мы смогли закрепиться в Турене. Двери, как ты их называешь… Порталы. Сколько времени заняли бы миссии просвещения обычным ходом? Добраться до гор, перевалить через Кордос, найти в столице покровителей… С этим милым человеком, о котором речь, все произошло быстро. Четыре года. У тебя попить есть что-нибудь?
Тео вздрогнула, выйдя из задумчивости.
— Вино? Сидр?
