— Хорошо.
— Плохо, милорд, — вновь возразил мастер битвы. — Янтарные ворота вот-вот падут. Там пошли на штурм демоны из Гхоро и пустынных племен. Я приказал обрушить все здания вблизи городской стены, это единственный способ их задержать.
— Тебе и не нужно большего, Келлир. Армия Черного Дрозда близко. Два дня, не больше, и они будут здесь. Удержать город всего двое суток, и всё.
Мастер битвы устало распрямил спину.
— Почему два дня? Они что, на крыльях летят?
— Нет. Просто я не стал держать долговые расписки Дрозда, а продал их за бесценок Владыке Ромона. Иначе этот выскочка не стал бы торопиться с помощью. Каков смысл спасать своего кредитора?
Келлир непонимающе смотрел на Владыку.
— А сейчас какой смысл?
Фольмар усмехнулся, хоть и было не до смеха.
— Я же не учу тебя воевать, наемник. Ты делаешь свое дело, я — свое. Я дал гарантию Черному Дрозду, что оплачу все его долги Ромону и заплачу ещё столько же сверху, если он успеет вовремя. А если он опоздает, то не выиграет ничего, сохранив долги и утеряв славу. Сейчас он не просто летит на крыльях, он мчится быстрее ветра. Два дня, может быть, даже меньше, Келлир.
Мастер битвы задумчиво кивнул на карту.
— Даже два дня — слишком большой срок. С Запада город атакуют слуги Мер-То, Идущие за Кланом. И еще какие-то великаны, голыми руками вырывающие камни из городской стены. Рорка обложили весь город, милорд, они везде. И самое плохое — мы не знаем, где будет наноситься главный удар. Не знаем, с какой стороны пойдут основные силы Клана Заката. У меня ещё есть кое-что в резерве. Есть несколько сотен черных, есть три сотни рыцарей Света, но это элита, её берегу на самый крайний случай. Есть еще снайперы из Иллариэля на крышах домов. Ещё мой отряд. Плохо, что магов мало… Все, что есть, на стенах.
— Моего забери, всё равно проку с него нет. Одно название, а не мастер заклинаний, — Фольмар прервал вялые возражения Келлира. — Забирай. Нечего ему за мой плащ прятаться.
— Благодарю, милорд. Только всё равно, два дня — не реально. Уходите наверх, милорд. Я поднимусь к Вам, когда здесь появятся Рорка, не раньше…
…
Мер То прошел под дымящейся аркой развороченных тараном ворот и окинул взглядом окружающие развалины. Сколько он уже видел упавших ему под ноги городов, городков, сёл, так, жалких хижин в поле? Сколько душ он и его воины отправили к Демону Ту? Алифи, ничтожных… Рорка, куда ж и без них? За эти длинные годы вождь клана подружился со смертью и чувствовал её поступь за много лиг. Вот и сейчас с Запада шли не враги, шла смерть, только теперь уже по их душу. Пусть приходит, её ждет сюрприз… Скоро. Но еще не сейчас.
Можно было, конечно, отступить. Перегруппировать войска, бросить на встречу нежданно-негаданно нагрянувшей подмоге северян лучшие отряды. Мер То не сомневался, это позволит задержать передовые части врага, пока остальные не смогут отойти на Восток. Отойти назад, к руинам Куарана. Вот только бежать, словно крысы? Уходить обратно? С какой целью?
Уходить можно только тогда, когда есть шанс вернуться. Но что изменится? Разве врагов станет меньше? Или к его клану присоединится неожиданный союзник? Нет, Тени ушли — вместе с ними можно было бы легко сломать хребет подходящему воинству проклятых Алифи. Теперь, в одиночку, клану Заката, каким бы могучим и непобедимым он не был прежде, придется непросто. И если что-то пойдет не так, то разношерстное воинство остальных племен способно лишь продлить агонию.
Ждать, пока отряды врага, идущие с Запада и гарнизон города объединятся, — нельзя. Отступать — нельзя. Идти на Запад, оставив городские стены за спиной нельзя — удар в спину еще никому не приносил удачи.
А значит…
Есть впереди враг и есть меч, чтобы зарубить врага.
Есть впереди цель и есть силы, чтобы добраться до цели.
Так какой же может быть выбор?
Мер То усмехнулся и медленно потянул клинок из потертых ножен. Пожалуй, это будет славная битва. А последняя или нет? Какая в общем-то разница?
Слева шла первая сотня тафуров Вождя. Справа — вторая. Третья ушла к хува. Пусть волки, что почуяли смерть за спиной, помнят, что не одни. Еще две сотни ушли к племенам, чтобы стать каменным ядром, что не даст развалиться всей кладке. И Гхоро, и Боро, и прочие недоделки не уйдут до тех пор, пока будут видеть впереди себя непобедимых рыжих бестий. Не потому, что хотят быть лучше. Нет. Просто такая уж у шаргов слава, что вместе с ними любой перестает бояться поражений…
…
— Иди к нему, — Малый благоразумно не стал называть имени. — Иди, там барр Бравин. Они тебя ждут.
— Меня? — сказать, что я был удивлен, ничего не сказать. — Зачем я им сдался?
Тем более сейчас, когда Рорка подступают волна за волной к вкопанным кольям самодельного палисада. Или бруствера. Или как это жалкое подобие оборонительного заграждения здесь называется? Пока эти волны разбивались о деревянные столбы и растекались десятками улюлюкающих Рорка, ловившими кураж, еще можно было поверить, что у нас есть шансы. Вот только слишком уж велика разница в силах. И в настрое.
— Давай уже, не томи Высших, — раздраженно шикнул Малый и, подтолкнув меня в спину, подвел к палатке лекаря Итланы. Как, кстати, зовут-то его, этого славного эскулапа?
Решив обязательно справиться об этом у Бравина, потопал вперед. А как тут не потопаешь, если от топалок собственное здоровье зависит?
Внутри тесного шатра я увидел человека. Глубокие морщины прорезали нестарое, в общем-то, лицо, а тени, пляшущие в свете десятка свечей, превратили его в маску. Если в первый раз, когда я смотрел на это существо после проведенного Бравином ритуала, он ещё напоминал мне того Глыбу, что прошел со мной все тяготы военных дорог, то сейчас…
Человек повернул голову медленно, словно это простое движение казалось ему непривычным. Чуждым. И зло сказал, с диким, непривычным акцентом:
— Пусть заходит.
Не мне сказал. Бравину, что стоял рядом.
Я не стал дожидаться команды заклинателя и тихонько протопал внутрь, почувствовав, как Малый закрывает полог шатра за моей спиной. Карающий не пошел за мной, оставшись снаружи. Вот и ладно, больно мне его помощь нужна…
Сидящий человек наконец-то перевел взгляд на меня. У Глыбы, насколько я помню, глаза были темно-карими, цвет глаз этого существа определить не получилось — полумрак и пляшущие вокруг тени создавали не лучшие условия для постижения цветовой гаммы.
— Доволен?
Скрипучий голос, непонятный вопрос. Чем я должен быть, по его мнению, доволен?
— Само собой.
А что я ещё должен был ответить? Конечно, доволен. Что всё ещё живой, хотя многие более сильные, более смелые и более достойные уже легли в землю. Или, как тут говорят, отправились к Свету. Что ж не радоваться? Или вон, капитан, в чье тело забрался великий Владыка… Ему-то точно радоваться нечему. Так что я, на фоне большинства — вообще огурец со славным прошлым и замечательным настоящим.
